Стёклами внутрь

Чел прочитал все посты, около тысячи. Вглядывался в фотографии. От него не ускользала ни одна мелочь. Одна из причин, почему заслужил особенный статус. Он брал те заказы, которые нравились. Отказывал без объяснения причин, если не были интересны. Всех устраивало. Мало того, заказчики считали за счастье, если он соглашался и готовы были платить суммы, в разы превышающие рыночные. Репутация имеет вес в любых сферах.

Он закрыл нетбук, уставился в иллюминатор. В руках вертел листок с автографом Юли.

– Чисто сработали, – сказал Лысый, поцеловав свой бицепс.

– Именно за это нам и платят, – заметил Интель и поправил очки.

Блондинка по прозвищу Симба смотрела на молчавшего Чела, оставив шлифовку ногтей. Она была профи в установлении контактов. Моментально считывала собеседника и находила к нему подход. Выуживала информацию. Через секс было проще, но опасно. Так работают непрофессионалы, начинающие или на уровне городов. Команда Чела колесила по всему миру.

– Чел, – сказала Симба. – Что не так?

Он помахал листком.

– Дьявол в деталях?

– Кто она? – ответил вопросом на вопрос Чел. – Интель, найди всё об этой Ю.Ю.

– Шеф, – обратился к нему Лысый, – даже я знаю, что эта мадама случайный пассажир.

– Сейчас, – сказал Чел.

Интель кивнул, открыл Макбук, начал поиски. Бывший хакер, не пойманный службами ни в какой стране. Однажды Чел постучался к нему в дверь и предложил работу. Компьютерщик согласился. Поскольку его нашёл один, не нужно обладать семью пядями во лбу, чтобы понять – найдут и другие. Был ещё аргумент, который перевешивал все вместе взятые. Чел ему сказал, кто он такой, автоматически записав хакера в свидетели. А, как известно, хороший свидетель – мёртвый свидетель. Просто, как два пальца об асфальт.

Прошло не более трёх минут, Интель сказал:

– Юлия Юрьевна Гарина. В соцсетях нет и не было. Окончила СГУ, работает по специальности. Родители среднестатистические россияне, рождённые в СССР.

Симба стала понимать, почему Чел задумался.

– То есть, самая обычная, стандартная девица?

– Да, – кивнул Интель.

– Шеф, я догадываюсь, к чему Вы клоните, – сказала Симба. – Чтобы мы в верном направлении двигались, укажите вектор поиска.

Чел устало откинулся в кресле, закрыл глаза, сказал:

– Если вы внимательно посмотрите на публикации Войницкого, увидите единообразие. Оно и понятно. это его работа, жизнь. Как бельмо на глазу последняя заметка. Он атеист, топил за науку, не был женат, хоть поклонниц полным-полно. Как минимум, здесь два варианта. Либо она ему сказала нечто такое, либо, во что я не верю и, скорее всего, не уверую, он влюбился впервые в жизни.

Лысый подал голос:

– Шеф, я прочитал пост. По молодости и меня не обошло стихосочинительство на волне влюблённости. Очень похоже.

Чел открыл глаза и вперился в Лысого:

– Очень похоже. Если не видеть остального.

Лысый потупился, поняв, что ему указали на его слабость. Она же являлась и сильной стороной в их команде. Когда он что-то думал или делал, всё внимание было на одном. Тотально.

Особенностью Интеля было выполнение дополнительной работы. «на всякий пожарный». Он покашлял:

– Шеф, я тут чутка полазил. Ну, это. Запись встречи есть.

Лысый никак не отреагировал, он руководствовался правилом «инициатива наказуема». Есть приказ, надо выполнять, незачем заниматься отсебятиной. В его функционале. Симба оживилась, Чел сказал:

– Выводи на общий.

Самолёт являлся их собственностью. Часто заказы приходили во время полёта, поэтому добавили возможность устраивать подобие конференц-зала. В носовой части был установлен телевизор. Был выбор между телевизором и проектором. Единогласно, эмпирическим путём, отдали голоса в пользу плазмы. Возможности позволяли, повесили двухметровую диагональ.

Интель не без гордости добавил, запуская видео:

– Со звуком.

Экран ожил, четвёрка смотрела запись с камер наблюдения из кафетерия. Каждый пребывал в расслаблении, силы надо сохранять, сейчас напрягаться ни к чему. Мозги же работали конкретно.

Привычка максимально сосредотачиваться при поступлении информации вырабатывалась постоянно. Как в процессе выполнения заказов, так и тренировками. Все знали, Чел второй раз не позволит посмотреть.

Видео закончилось. Лысый схватился за сердце, отвернулся к иллюминатору, не хотел, чтобы кто-то увидел слезу. Давно забытое пробудилось, то, от чего постоянно бежал, пытался забыть. Кто-то спивается, грязнет в наркомании. Он выбрал работать на грани. Завуалированное самоубийство. Всегда на передовой: драки, конфликты, перестрелки. Это позволяло убрать из головы многое. Отчаяние прибавляло ему сил.

Симба, как ни старалась, не могла скрыть счастья. Она обрела ориентир.

Интель, типичный гик, просто кончил. Эякулят заполнил трусы. Он засомневался, не обоссался ли, столько из него изверглось. Порнушка, естественно, сопровождала его постоянно. Теперь неизвестно, когда рука поднимется её включить для сброса напряжения.

У Чела пересохло в горле. Он, с усилием сдерживая дрожь в руках, взял бутылку с водой. Большие глотки. Успел задуматься как на такое способен пищевод. Питьё остановило порыв дать команду на устранение Ю.Ю. Что толку? Из памяти не сотрёшь. Сухую информацию легко, специалисты есть. Они предупреждали Чела: когда замешаны сильные эмоции, в любой момент сработает триггер, и они выплывут на поверхность. В их работе это опасно, следовательно, недопустимо.

Чел не мог понять природы ворвавшегося в нутро бурана.

Через минуту Симба с надеждой спросила:

– Разворачиваемся?

Чел кивнул.

Диспетчер не удивился, когда улетевший самолёт запросил посадку. У богатых свои причуды. Капризная тёлка передумала и папик пошёл у неё на поводу, сорвалась сделка, забыли дома чемодан, да мало ли что.

Сотрудники аэропорта сходились во мнениях с диспетчером. Обычное дело, обычные пассажиры. Прошли мимо, посмотрели, забыли.

Метрдотель гостиницы, в которую вернулись четверо, думал как люди в аэропорту. Услышал о перенесённой неожиданно конференции, в одно ухо влетело, в другое вылетело.

На следующий день Симба посетила кафетерий после шопинга, роль тупой блондинки. Играть особо не приходилось. Выглядеть хорошо было среди обязанностей, кроме того, ей нравилось, когда окружающие воспринимали за дуру.

Вернулась в номер, бросила сумки в угол, заорала:

– Шеф?

Чел вышел из комнаты, Лысый выглянул из туалета, Интель проснулся. Симба разулась, выпрямилась, набрала полную грудь и выпалила:

– Её пасут.