Темнохожий

– Эй, – не унималась ночная пташка.

– Дай фонарик, – шикнул Кайзер и по-пластунски полез к дыре.

Высунув один глаз ровно настолько, что только лишь краем хоть что-то увидеть, он щёлкнул кнопкой фонаря, и в ту же секунду она завизжала, как самая писклявая дура на земле. Мы подскочили с Максом, ожидая, что сейчас вылетит фурия из преисподней и сожрёт нас как цыплят. Фонарик выскочил из рук Кайзера, ударяясь и переворачиваясь.

– Ай, – снова закричала проститутка.

Кайзер подбежал к товарищам и сообщил:

– Блин, фонарик уронил, походу, прямо на голову.

– Ну лезь теперь за фонарём, рукожоп.

– Сам лезь, ёханый бабай.

– Эй, кто там? Помогите, – не унималась подземная пленница.

Теперь свет наполнил яму снизу.

– Ты живая? – спросил я, сидя на корточках. Ветер тепло поглаживал лицо.

Жёлтый свет казался как око дракона, которого потревожили в подземелье.

– Ах, – она отвела луч, – я в порядке, только, кажется, ногу повредила. Достаньте меня отсюда.

– Не могу, у нас нет верёвок или хотя бы тряпок.

– Тогда киньте сигареты. Мне так паршиво, – хныкнула она.

Зажигалку мы вложили в пачку и услышали, как она приземлилась к хозяйке. Запах свежего дыма вырвался на свободу, рассеиваясь на глазах.

– Пацаны, я полез к ней.

– И чем ты поможешь? Обнимешь и взлетишь, как железный человек? Брось, это дурацкая идея, – сказал Кайзер, картавя.

– Это лучше, чем ничего не делать, или ты хочешь подождать, когда выйдет солнышко и настроение изменится?

– Он прав, – сказал Макс, – сидеть без толку.

Облокотившись на влажный бетон, она с жадностью поглощала курительную палочку, как будто сигарета могла успокоить. «В такую задницу меня ещё не заносило», – думала путана. Теснота в кабине дальнобойщика куда свободнее, чем подземное нутро, готовое раздавить тоннами страха. «Хотя бы среди этих парней нашёлся настоящий мужчина, пусть не рыцарь, но просто мужик, и даю слово, я перестану заниматься этим дерьмом. Слово проститутки…» – промелькнуло у неё в голове, и она зарыдала. Окурок стрельнул искрами о землю.

– Спасать меня кто-нибудь будет? – спросила она, пытаясь скрыть порыв слёз.

Чувство, что я делаю всё правильно, наполнило сердце.

Я должен её вытащить.

– Отойди в сторону, я спускаюсь.

Не дожидаясь ответа, я полез. Земля посыпалась комками вниз. Подошва и ладони утопали в мягком грунте, знаменуя о том, что рядом река. Земля сыпалась за шиворот кителя. Когда я ступил на дно неведомого сооружения, девушка обняла как самого родного человека.

– Спасибо тебе.

– Я ещё ничего не сделал.

«Ты сделал для меня больше, чем кто-либо», – сказала молчаливая сторона проститутки. И её сердце билось уже не от страха, а от волнения.

– Роман, ты в порядке? – кричал сверху Макс, а Кайзер продолжал осторожно выглядывать. – Я сейчас спущусь.

Земля зашуршала, и посыпались новые лавины, перемешанные с песком. Мы стояли в стороне, казалось в самом тёмном месте, даже не ощущая себя в пространстве. Она не отпускала меня, шмыгая носом в плечо. Её духи сладкой волной вновь обливали моё воспалённое мужское начало. Я не видел Эллу, но уже как будто бы любил.

Макс спрыгнул, гулко приземлившись двумя ногами.

– Включите фонарик, ничего не видно.

Яркий свет столбом прошиб толщу грунта до самого дна бункера. Макс выглядел как жертва инопланетного корабля, которого вот-вот схватят пришельцы для опытов. Топот глухих шагов на поверхности и крик Кайзера последовали за этим.

– Жека-а-а, – орал Макс. – Ка-а-ай-й-йзер.

Но обратной связи не было. Посыпалась ещё одна порция земли с песком. Единственный выход задвинули чем-то тяжёлым, и свет погас.

Я слышал удары сердца, только не мог разобрать, чьи именно. Наверное, так себя чувствовала Ума Турман, когда её живьём похоронили. Всё моё естество пыталось сбежать, но разум остался недвижим и слишком тяжёл для такой задачи. Она включила фонарик, шмыгая и вытирая нос рукавом.

– Дай сюда, – вырвал я фонарь, разозлившись от безысходности.

– Что делать-то будем? – спросил Макс.

Подземное пространство напоминало секретный тоннель с арочным потолком, высотой метра три, но в ширину менее щедро, поэтому приходилось идти друг за другом.

– Будем искать выход.

Освещения никакого не было. Тогда для чего был этот тоннель?

– Те, кто похитил Кайзера, наверняка должны прятаться где-то здесь.

Но никого не было слышно.

Кайзер. Куда его забрали? Где теперь искать? Эти вопросы топили неизвестностью, забирая последнюю уверенность.

– Здесь, скорее всего, никого нет, – сказала проститутка, – этот а-ля бункер для других целей. Нам нужно двигаться на запад, кажется, я знаю, как выбраться.

Она оставалась в тени, силуэт растрёпанных волос и расстёгнутое пальто передвигалось чёрной анимацией. Слабый круг света позволял видеть лишь несколько метров пути. Тоннель казался пустой кишкой с тремя жужжащими мошками. «Он же должен заканчиваться, всё заканчивается, – думал я, а потом ещё одна мысль рубанула тесаком: – Может быть, наша жизнь тоже заканчивается здесь…» Подводить итоги не хотелось, не рано ли?! Я вот, живой, это происходит сейчас. А через минуту? И тогда буду живой. А через час? Наверное, я буду жив. А завтра? Не уверен! Река моей жизни хлестала воспоминаниями, сжимая сердце от радости, которую я испытал в простых вещах. И как такое может кончиться без моего на то согласия? Я не хочу прощаться. Нет! Живительный голос порочной девушки разрубил меланхоличные плети:

– Ребята, меня зовут Наташа, надеюсь, нам удастся выбраться.

Душа немного успокоилась, ведь я был не один.

– Я Рома.