Темнохожий

– Я Макс, – послышался голос позади.

– Приятно познакомиться.

Камешки отскакивали от берцев и летели дальше, ударяясь о бетон. Ненужные частицы, приходящие в движение от воли вселенских сил. Воздух был тяжёл, с примесью машинного масла или топлива.

– Куда мы направляемся? – спросил Максим, оставаясь невидимым голосом.

– В сторону Гнёздово. Там расположено языческое захоронение, думаю, для этого и был построен бункер, – сказала она.

– То есть мы идём на кладбище?

– Да.

– Покойнички идут в могилу, – вымученно усмехнулся Максим.

– Как связан бункер и курганы? – спросил я, улавливая запах духов.

Неизвестно, сколько мы прошли и как долго ещё идти, измерения потеряли значение, были только мы, фонарик и кусок освещённого тоннеля.

– Это бункер Гитлера, что уже подспудно намекает на его увлечения. Трудно представить, но он верил в своё предназначение, я бы даже сказала, одержимый, словно демон, он сжигал всё вокруг силой разрушения и жаждой завладеть миром. Если оценивать, что сотворил этот человек в периоды правления, безусловно, напором злых намерений, то невольно приходишь к мысли, что без потусторонних сил не обошлось.

– Звучит как страшилка у костра, – сказал Макс.

– Ведь не секрет, что Гитлер искал артефакты, – продолжала она, увлекая рассказом. – Он верил в неземные силы этих вещей, именно поэтому тратил кучу времени на их изучение.

– Я знаю только про копьё судьбы, которым проткнули Иисуса, оно приносит удачу вроде, – сказал я.

– И подчиняет умы человечества, наделяя властью его обладателя, – закончила мысль Наташа. – Был ещё один предмет, который хотел заполучить диктатор, это священный Грааль. Это чаша, из которой Иисус вкушал на тайной вечере, и в неё же Иосиф Аримафейский собрал кровь из ран Спасителя, распятого на кресте.

– Не похоже, чтобы фюрер был верующим, – сказал Максим. – Зачем ему христианские реликвии?

– Гитлер считал, что Грааль – это не чаша, как мы знаем, а древняя арийская реликвия, которой десять тысяч лет. Версия о вечной жизни его тоже привлекала в христианском смысле. Оставалось только её найти.

«Такое ощущение, что мы идём по глотке чудища, которое вот-вот сомкнёт зубы», – думал я.

Фонарик мерк. Мы словно спросонья продвигались под кожей земли. Ноги гудели. Подсознательный счётчик указывал примерно на пять километров пройденного пути. Почти половина, если мы идём в правильном направлении и расстояние верно рассчитано. «Где же сейчас Кайзер?» – защемило в сердце, словно ввели болезненную инъекцию.

– Когда же он успевал и воевать, и искать всякие штуки, да ещё строить бункеры, тут посмотришь, завтрак, обед, немного поработали, ужин и отбой не за горами, – сказал Макс.

– Это ещё раз доказывает, что Гитлер был связан с мощными силами, – сказала Наташа и подумала, что смогла расслабиться среди парней за долгое время.

Почему никому не приходило в голову создать армию и собрать весь мусор, например, или позаботиться о бедных людях, проявить миролюбие? Армия Мира. Звучит. Тогда и Грааль вроде как вписывается. Наполнить души людей неиссякаемой чашей добра. И тут меня осенило.

– Грааль-чаша, которую Гитлер искал, – это невиданный сосуд, наполненный благодатью. Он искал собственную душу в обломках древности, одержимый властью. Частицу истинной любви, чтобы вытеснить сжигающую злобу. Эти походы не что иное, как поиск света, будучи поглощённым тьмой, – сказал я, ошеломлённый потоком мысли.

– Но и не забывал строить подземные ходы для мёртвых духов.

– Я не понял, для нас, что ли? Но мы ещё живые, – сказал Макс, не скрывая волнения. – Скажите мне, какого ебукентия мы идём к мертвецам? Вам не кажется, что-то здесь не так? Ты вроде проститутка, а так много знаешь.

Меня обожгло волной негатива. Макс как будто стал чужим человеком.

– Что ты говоришь? – Я направил на него тусклый фонарик. – Извинись.

Максим выражал злобу, но я знал, что это страх. Он был похож на сморщенное существо, которое пряталось в пещерах и разговаривало само с собой, поблёскивая мокрыми глазами.

– Твой друг прав. Нужно называть вещи своими именами. Я проститутка, а один из клиентов, которого я ублажала на коленях, любил рассказывать исторические факты. Он писал диссертацию о бункере, и так совпало, что он любил поболтать. Если хочешь, можешь сказать, что я высасывала из него информацию.

Меня передёрнуло. «Какой конфуз», – хотело сказать моё внутреннее «я».

– Хочешь – верь, хочешь – не верь, но Гитлер построил этот тоннель прямиком к кладбищу неслучайно. Он хотел привлечь на свою сторону духов захороненных воинов, воскресить из могил. Для этого он вывез икону «Одигитрию» из Смоленска, которая оберегала город с двенадцатого века. Подземный путь проложен для того, чтобы вывести на поверхность те самые души, и мы здесь, на дороге жизни для умерших.

Мурашки хлестнули ледяными алмазами, осыпая спину мелкими частицами. Мы идём в царство мёртвых.

– Так вот, что можно добавить, если бы я не свалилась с голым задом под землю, ты мог меня трахнуть за две тысячи рублей.

Продолжая светить в сторону изумлённого Макса, я глядел в темноту, испытывая отвращение, боль и обиду за другого человека. «На всё есть свои причины, – думал я, улавливая отдалённое мерцание, будто снизу вверх, позади нас. – Это что, преисподняя?» – заговорил пугливый гном внутри меня.

– Наташ, – утешающе сказал я.

– ЧТО? НЕ надо делать вид, что понимаешь меня. Ещё пару часов назад ты и твои дружки хотели отпарить меня, как тряпичную куклу.

Наверное, совесть пнула изо всех сил, а Наташа рыдала, закрываясь руками. Моё нутро превратилось в базальтовую трубу, через которую выдуло всё тепло, а холод прилипал к её стенам. Она шла вперёд, даже не смотря на дорогу.

– Наташ, стой, куда ты?

Её шаг только ускорился, превращаясь в лёгкий бег.

– Да постой ты, дура, – я направил дохлый фонарь в спину.

Она скользнула по бетонным ступеням вниз, откуда доходил янтарный свет. Мы оказались ещё глубже, словно в древнем подземелье с сотнями факелов по обе стороны. Расстояние между нами растягивалось. Изо всех усилий я пытался нагнать Наташу, но пространство как будто расширялось, и всё заливалось каминным светом.

– Макс.

– Я бегу, не тормози.

Но в эту же секунду я выставил вперёд ступню, проехав полтора метра, поднимая дым из пыли. Прорезая толщу земли, как растаявшее масло, пассажирский состав нёсся стрелой, мелькая окнами вагонов. От свистящих потоков ветра факелы тухли, возвращая темноту на своё место, а я пытался вернуть рассудок, подбирая оправдание. Сладковатый дым вновь заполнил пространство, с большей силой затуманивая. Тут послышался знакомый голос с картавыми нотками.

– Ребята!

Голос Кайзера вывел меня на верх шизофренического уровня.

«Я сошёл с ума?»

Максим стоял рядом с ним, выдыхая молочные порции ароматного пара. Чаша кальяна разгоралась, потрескивая угольком.

– Ты как здесь оказался? – спросил я, не находя ещё вопросов.

Лица товарищей были хоть и расслабленные от ягодного табака, но выражали недоумение.