Стрела, монета, искра. Том III

Рыцарь хмыкнул. Мира собралась с духом и направилась к стойке. Хозяйка встретила ее хмурым взглядом исподлобья.

– Доброго вам здравия, сударыня.

– И тебе…

– Позвольте спросить. Знакома ли вам леди Лейла Тальмир?

– Не слыхала.

Она лгала: Мира успела поймать миг, когда зрачки женщины расширились.

– Сир Джон Корвис, сир Клайв Стагфорт. Эти имена вам также ни о чем не говорят, сударыня?

– Ни о чем.

В этот раз ничто не отразилось на лице.

– Сударыня, прошу вас, помогите мне. Я должна поговорить с Лейлой Тальмир.

– Нечем тебе помочь. Я ее не знаю. Ступай.

– Будьте добры, выслушайте. Сир Стагфорт был моим отцом. Он погиб в марте – убит. Я ищу тех, кто это сделал. Думаю, у отца и капитана Корвиса были общие враги.

– Твои заботы, сиротка. Меня это не касается. Не знаю этих людей.

Слишком жестко она резала и слишком быстро. Бледный Луг – крохотный городишко, люди в таких местах обычно разговорчивы. Мира навидалась гостиничных хозяев за месяц дороги из Нортвуда. Эта женщина была необычна, странно спешила избавиться от расспросов. Имелась причина…

– Миледи, помогите мне, – сказала Мира. – Мой отец – не единственная жертва, идет череда убийств. Вы можете спасти невинных людей, и даже самого…

– Оглохла, что ли? Я сказала: ничего не знаю. Убирайся!

Мира глубоким вдохом уняла раздражение. Боль в висках проснулась и принялась точить когти.

– Миледи, я не хочу ничего плохого и ничем вам не угрожаю…

– Еще чего не хватало! Думаешь, твой молодчик с зубочисткой меня напугает? Я крикну – полный двор слуг сбежится.

Вранье. В лучшем случае, кроме дочери хозяйки здесь был еще один слуга.

– Простите, миледи, если выразилась грубо. Выслушайте. Капитан Корвис погиб по вине герцога Альмеры. Герцог убил его. Неужели вы не хотите расквитаться?

Гримаса исказила лицо хозяйки, карие глаза налились злостью.

– Ну-ка теперь ты послушай, что скажу. Убирайся отсюда немедля, не то горько пожалеешь! Прекрати заливать мне уши этой мерзостью! Я не знаю ни про какие убийства и знать не желаю! Ты хорошо поняла?

Мира сжала пальцами виски. Медленно проговорила:

– Леди Лейла. Мужчина, которого вы любили, погиб на пыточном столе. Ему ломали кости и сдирали кожу, жгли каленым железом. Он умер в мучениях, которые сложно вообразить. Вы живете в жалком городишке, в нищете, боясь даже назваться собственным именем. Ваша дочь прислуживает всякому отребью. А виновник всего, герцог Айден Альмера, купается в славе и роскоши, выдает дочку замуж за императора!

– Убирайся прочь, – выдавила хозяйка, краснея от ярости. И с треском захлопнула ставни перед носом Миры.

Девушка помедлила, ошарашенная этой вспышкой. Сделала шаг назад, другой… согнулась от внезапной боли в печени, ахнула. Тошнота подступила к горлу, Мира сплюнула желчь, наполнившую рот. Ванден заметил и рванулся на помощь.

– Нет, сидите, у меня все… ох… хорошо. Я еще… не закончила.

Мира подняла глаза. Ставни на окне закрылись неплотно и оставили узкую щель. Хозяйка гостиницы выглядывала в нее. Мира заставила себя выпрямиться, вынула медяк, прицелилась и швырнула в щель. Изобразила на лице милейшую улыбку:

– Возьмите за вашу неоценимую помощь, добрая госпожа.

Она сделала два шага, когда ставни распахнулись, и хозяйка прошипела:

– Иди-ка сюда, мелкая дрянь. Зачем ты явилась? Потешаться надо мною? Каково – хороша ли забава? Ты, с твоими янмэйскими щечками, лукавыми глазенками, блестящими ноготками – думаешь, не вижу, кто ты такая?! Дочь сира Стагфорта? Врешь! Сир Стагфорт был эмилиевцем, а ты – из высшей знати! На твоем лбу это написано! Думаешь, можешь явиться сюда и втоптать меня в грязь, посмеяться над бедою, поковыряться в старых ранах?! Думаешь, весело – напоминать, как умер мой жених? А ты потеряла хоть кого-то? Переживала когда-нибудь смерть близкого человека?! Нет, не убегай, ответь!

Мира приблизилась, заговорила тихо и ровно, стараясь не замечать боли:

– Меня зовут Минерва Джемма Алессандра рода Янмэй, леди Стагфорт. Мой отец, сир Клайв Стагфорт рода Эмилии, сделал предложение Джемме Алессандре Гортензии, троюродной сестре владыки по материнской линии. Они заключили помолвку за месяц до Шутовского заговора, а после суда вынужденно бежали на Север. Там мать умерла от чахотки. Я немногое помню об этом, тогда мне исполнилось всего три года. Зато хорошо помню, как погиб отец: получил арбалетный болт в висок, острие вышло сквозь левый глаз. Он упал в пяти шагах от меня. Я удовлетворила ваше любопытство, леди Лейла?

Хозяйка гостиницы покачала головой.

– Твой отец говорил, что помолвлен, но не сказал, с кем. Он предлагал мне ехать на Север, в Предлесье. Говорил, там буду в большей безопасности. Что я забыла на Севере? Родилась в Фаунтерре, моя душа здесь…

– Понимаю вас, миледи.

– Ты думаешь, этот подонок Альмера убил сира Клайва?

– Не уверена, миледи, – призналась Мира.

– Тогда зачем тебе старые кости? Какое твое дело до того, что было между Джоном и Айденом?

– Если я узнаю, что сделал Айден тогда, двадцать лет назад, то смогу понять, виновен ли он сейчас. Если он способен на убийство…

– Любой лорд способен на убийство. И ты будешь. Такая порода.

Девушка раскрыла рот, леди Лейла вскинула руку.

– Не перебивай. Джон знал какую-то тайну герцога. Он виделся с Айденом за месяц до смерти и стал сам не свой. Узнал о герцоге нечто, а может быть, они вместе узнали. С тех пор Джон не знал покоя. Это была тайна из тех, за которые убивают без колебаний. Джон молчал со мною, но я чувствовала. Сложно было не ощутить… Я допытывалась. «Герцог скрывает ради дочери», – вот все, что сказал Джон. Скрывает ради дочери. Затем Айден вызвал к себе, и Джон заподозрил, что его ждет. В последний день мы…

Леди Лейла сбилась, на миг застыла, прикрыв глаза. Решительно мотнула головой:

– Тебе это не нужно.

– Миледи, вы можете…

– Того и боюсь, что могу. Тебе эти сопли ни к чему. Айден убил Джона, поскольку тот знал тайну. Это все, что есть для тебя. Прочее – только мое.

– В чем состояла тайна?

– Джон не сказал. Если б сказал, Айден нашел бы меня.