Бескрылые

…Обладай я зрением, присущим обитателям иного мира, заметил бы присутствие рядом с собой двух странных существ. Одно, присевшее на верхнюю кромку моего щита, размером с небольшую летучую мышь, почему-то захотелось бы назвать Светлым Ангелом, другому, гордо оседлавшему острие меча, явно подходило имя Темного Ангела, а имей я уши соответствующей природы, так услышал бы и их треп, о коем могу поведать тебе, дорогой читатель, с известной долей выдумки и ничем не обоснованных предположений.

Темный, ухмыляясь:

– С первым копьем ты справился, отчего «проспал» второе?

Светлый, улыбаясь:

– Отрази я оба, зачем тогда ты?

Темный, недовольно поерзав на острие:

– Намекаешь на дуальность?

Светлый, улыбаясь уже во весь рот:

– Иначе рухнет этот мир.

Темный скривил губы.

– Странный вы народец, Воины Света. Состоите при Боге и одновременно при Человеке, как проводнике Его высших энергий. – Тут Темный облизнулся отвратительно длинным красным языком. – Ну и изливайте на подопечных любовь, а не древки с медными наконечниками.

Светлый поковырял в идеально ровных зубах отломанной от щита щепкой.

– Человек не получает Любовь Бога специально, индивидуальным квантом, потоком, направленным из «Центра» лично ему, из рук Абсолюта в свои потные ладошки. Человек, как составляющая Мира Бога, просто пребывает в этом энергетическом «бульоне» под названием Любовь, Вселенная, Бог.

Темный недобро улыбнулся:

– Судя по лицам вон тех счастливчиков, – он махнул крылом в сторону павших воинов, – купание в бульоне Божественной Любви не доставляет большого удовольствия.

Светлый, слегка опечаленный, развел руками.

– Именно поэтому необходимо пропускать через себя любовь, ассимилируясь таким образом с Миром, в противном случае, замыкаясь в себе, Человек, как и любой элемент Вселенной, становится инородным телом, раковой клеткой, камнем в тончайше настроенном организме. Любящий живет вечно, ненавидящий отторгается вечностью, становясь смертным.

Темный смачно цокнул языком.

– А ведь могли бы иметь семьи, растить детей, печь хлебы и плевать им на дуальность, в которой, следуя чьему-то Плану, можно истекать кровью в юном возрасте.

Светлый скрестил руки на груди.

– Срок существования души в земной оболочке определяется не физиологическими ее особенностями (они, кстати, безграничны), а сознанием, степенью допущения любви к ближнему, то есть открытостью своего Грааля.

…Коротко взвизгнул рожок, «отбой» пронеслось по рядам, и я утомленной рукой воткнул в песок неимоверно отяжелевший меч.

Темный, взмахнув крылами, завис в воздухе и подождал, пока подопечный пристроит свое оружие, после чего уселся на яблоко рукояти.

– Я, грешным (и таким знакомым) делом, думал, что Грааль – это атрибут Христа, во имя коего мы все здесь собрались.

Кривая усмешка озарила мрачный лик Темного Ангела, и он с победоносным видом бросил красноречивый взгляд в сторону павших.

Светлый ничуть не смутился.

– Человек тоже сын Божий, подобие и образ Его, посему Грааль имеется и у него, только Грааль в руках Христа без дна, он пуст и наполнен одновременно, в нем не задерживается то, что заполняет сей сосуд, ток любви не прерывается, он бесконечен. Грааль человека, не достигшего Христосознания, закрыт крышкой самости, которую легко открывает ваша епархия. – Светлый улыбнулся Темному. – Антимир управляет самостью и способен без труда заглядывать в человеческий Грааль, забирая оттуда любовь и наполняя обратно гордыней (выгонишь одного демона, а на его место войдут еще сорок).

Темный недоверчиво покачал рогатой башкой.

– На что же надобен сосуд, если он без дна, и на что походит?

Светлый, удивительно терпеливый персонаж, ответил назидательно:

– На столп света, подобно тому, что «стоял» перед Савлом на его пути в Дамаск, на тот блистающий канал, по которому поднялся на Небо воскресший Иисус. Грааль – это сознание души, совмещающей Рай и Ад, Творца и Его антипода, это всепрощение через любовь, принятие крайних точек как части Единого, слияние Верха и Низа, то есть абсолютное понимание значения слов «Наверху, как и внизу».

Темный спрыгнул на гарду и, раздраженно расхаживая по ней, проворчал:

– «Грааль» моего Хозяина полон чудеснейшего яда, раздавай любому, стыдно за результат не будет, а к чему призывает Бог?

Светлый, развалившись на кромке щита, блаженно прикрыл глаза.

– Возлюбить ближнего, как самого себя, а именно передать Любовь Бога в неискаженном виде, как получил от Него, так и отдал сам. Любовь к ближнему – необходимое условие существования неразвитого сознания, получающего слишком большое количество энергии (любви) от Всевышнего и не способного «переработать» ее. По сути, раздача этой энергии в горизонтальном направлении, то есть окружающим, является разгрузкой от накопления энергией. В противном случае нерасходованная энергия, накопленная душой, забирается альтернативными силами. То, что отбирает ваш Хозяин, нужно компенсировать по закону сохранения энергий Вселенной, и вы, слуги его, возвращаете душе то, что имеете сами, – ненависть, духовный шлак.

Светлый улыбнулся примирительно:

– Не любовь к ближнему порождает войны.

Темный, немного успокоившись, прислонился к рукояти.

– Стало быть, все собравшиеся тут пришли признаться в нелюбви друг к другу.

Светлый согласно кивнул:

– Ага, скорее расписаться в этом своем качестве, по этой самой причине все они смертны.

Он поднялся над щитом и «распустился» сияющим цветком.

– Почему Бог бесконечен? Потому, что Он есть везде. Почему Человек конечен телом? Потому, что он не Бог сознанием, но приняв (осознав) себя Богом, человек становится вечным.

…Трижды прохрипел рожок, войско охнуло, лязгнуло железом и выдохнуло. Я вытащил из песка меч и положил на плечо… Еще три коротких сигнала сотрясли горячий воздух ристалища, и шеренга медленно двинулась на врага. «Господи, – пронеслось в голове, – яви мне чудо, дай пережить сегодняшний день».

Темный, с нескрываемым удовольствием взирая на сближение вооруженных людей, язвительно заметил:

– Подопечный желает сеанса магии.

Светлый, раскачиваясь на щите в такт шагам молодого рыцаря, безучастно констатировал:

– Всякая магия физического мира всего лишь процедура осознания магом самого себя, но в мире тонком.

– Скажешь ему об этом? – усмехнулся Темный. – А то он, похоже, и впрямь надеется состариться.

Светлый пропустил мимо ушей сарказм Темного.