Мерцание росы

По случаю окончания учебного года в школе сегодня планировалась дискотека и приходить на праздник в разорванной одежде в мои планы совершенно не входило, поэтому я выбрал пусть и более длинный путь, зато без отражений в лезвии ножа. Поднимаясь по ступенькам крыльца, я обернулся и, как оказалось, не зря – к школе как обычно подъехал Мерседес. Стас вышел из задней двери броневика и махнул кому-то за непросвечивающим стеклом. В ответ раздался сигнал и темный металл растворился в майских кронах тенистой аллеи.

– Ты прям как на похороны, в черном весь, – я провел рукой по атласному кусочку ткани костюма, невольно заставив его покраснеть.

– Настя заставила. Ща в класс зайдем – вой поднимут. Может снять его, а?

– Да брось. Нормально выглядишь. А это кто еще? – я указал на медленно подъехавший точно такой же Мерседес – галстук привезли?

– Нет. Это не наш. У наших другие колеса, – Стас пристально всматривался в конкурента, но как назло двери не спешили открываться.

– Пойдем. Надо еще зайти в столовку, я поесть толком не успел.

– Погоди, давай дождемся!

У Стаса не было соперников в плане крутости – все знали, что он самый богатый ребенок в школе и только его одного возят на такой машине, но тут появился еще один претендент на титул и я видел как в его глазах закипал не то интерес, не то злоба. Я бы не удивился, если бы он достал пистолет и расправился с наглецом прямо на месте, но вдруг из передней двери показалась женская нога.

– Да ну! – мы выпалили одновременно.

Физичка, облаченная в совершенный наряд, медленно вышла из машины.

– Двигаем отсюда, – я взял его под руку и мы дали газу.

В воздухе разноцветными шарами висело предвкушение праздника – все бегали быстрее обычного, до уроков уже не было никакого дела. Наряды для последнего вечера отдавали дворянским высокомерием вперемешку с безвкусицей крестьян, но я шел в обычной футболке и черных джинсах, постукивая пальцем по брелку.

– Ты куда? Биология же! – Стас остановился посреди коридора.

– Вот именно. Биология, – я похлопал себя по животу – в столовку.

– И чего, успеем? Сегодня же уроки сокращенные и перемены тоже!

– Ты ж в костюме. Даже если опоздаем, нам простят.

В школьную столовую мы ходили не за едой. Нас интересовало могущество. Это помещение странно влияло на нас – мы проваливались в свет. Панорамное остекление советских зданий создавало особые эффекты внутри наших голов. По крайней мере, все мятежные идеи посещали нас именно здесь. В тишине и сиянии редкого северного солнца мы видели нечто, что делало нас взрослыми настолько, насколько мы хотели. Мы могли смотреть на мир запавшими глазами стариков, яростным пламенем гормонального пожара 20-летних и совершенно немыслимой категорией Познавших Знак Эпох. Все эти ключи от плотно-запертых дверей были спрятаны меж баков с макаронами, бледно-розовыми сосисками и прозрачным компотом. А вот пирожное персик вообще было чем-то неземным. Оно разрывало связь с реальностью в тот самый момент, когда разводишь полусферы песочного теста и видишь там фруктовый джем темно-золотого цвета. Запредельное удовольствие, вызванное насыщением организма глюкозным сиропом, провоцировало на прыжок из окна, чтобы вырваться, наконец, из заточения тетрадных клеток.