Военная тайна варягов

– Как сбит? – прошептал пораженный Фогель. – Где именно?

– Сбит. Причем, над участком фронта, где русскими руководит некий озлобленный большевистский фанатик по имени Савин. Это русский полковник, находящийся у противника в особом почете. Сейчас мы принимаем все меры, чтобы выяснить, выжил ли кто-нибудь на борту упавшего самолета…

– Вы понимаете, что речь идет о сверхсекретном проекте? – сдавленным голосом просипел потрясенный Фогель. – Если, мой коллега погиб, то это ужасно! Но если он жив и попал в руки к русским, это будет ужаснее в тысячу раз!

– Для этого, мы и позвали сюда командира разведки Вебера, – спокойно, ответил Стельмах, с неприязнью глядя на дрожащие губы Фогеля. – Его парни готовятся разыскать упавший самолет, и выяснить судьбы пилота и вашего инженера. Кто будет возглавлять поисковую группу, Конрад?

– Обер-лейтенант Майер, – быстро ответил командир разведки. – Вряд ли у иванов найдется кто-то расторопнее и удачливее, этого парня. Майеру я доверяю, как самому себе. Если экипаж самолета уцелел, Майер доставит их в расположение наших войск живыми и невредимыми. Если, пилот и его пассажир погибли – сюда будут доставлены их останки.

– Я хочу отправиться на поиски вместе с разведчиками, – заявил вдруг Фогель, поглядев в глаза генералу. – У меня есть предписание, согласно которому вы должны мне во всем содействовать! Я требую, чтобы мне разрешили участвовать в поиске…

– Хотите, погибнуть в болоте или попасть в плен к русским? – не скрывая злости, поинтересовался начальник штаба. – Местность, где упал самолет – настоящие джунгли, если это слово, применимо к русским лесам и болотам… Конрад выделил для этой операции опытных и сильных солдат, имеющих соответствующую подготовку. На кой черт вы им там нужны, Фогель?

– Я настаиваю, и если вы собираетесь мне препятствовать, немедленно позвоню в Берлин и пожалуюсь в соответствующие инстанции… Я должен лично разобраться с тем, что случилось!

– Когда Майер и его люди, будут готовы к началу операции? – махнув рукой, на штатского, поинтересовался фон Стельмах.

– Они уже готовы, ждут только моей команды, – быстро ответил Вебер.

– Выдайте ему обмундирование и оружие, пусть отправляется, раз настаивает… – Генерал поглядел на Фогеля, покачал головой, и, выбравшись из-за стола, подошел к окну.

Как только Фогеля увели прочь из кабинета, Стельмах, прибывший на восток из далекой африканской пустыни, где воевал с англичанами, и где была совсем другая война, поглядел на своих офицеров, и произнес:

– Передайте своему Майеру, что он лично отвечает за безопасность этого чертового молокососа! Пусть не отпускает его от себя ни на шаг. Да, когда будете выдавать оружие штатскому, позаботьтесь о том, чтобы оно не стреляло… Не хватает, чтоб он с перепугу провалил нам всю операцию, и, ко всему прочему, подстрелил кого-нибудь из своих…

* * *

– Коричневые джунгли. – Поморщившись, прошептал Майер, обозревая в бинокль участок болотистой местности, густо поросшей подлеском, над которым вздымалось несколько стройных высоких сосен. – Дикий, угрюмый мир, способный поглотить и растворить в себе любую армию, какой бы сильной и механизированной она не была.

Отряд, возглавляемый обер-лейтенантом, наконец-то выдвинулся в район наиболее вероятного падения чертового самолета. В том, что по закону подлости, эта “птичка” утонула в болоте, или же застряла между деревьями в самом труднодоступном месте этой нехоженой, первобытной лесной глухомани, Майер не сомневался ни на минуту.

Боевой состав группы Майер подбирал исходя из личного опыта диверсионных и разведывательных операций, которых на счету обер-лейтенанта было немало. Впрочем, опыт, приобретенный Майером в ходе войны на Западе, а также в Северной Африке, откуда обер-лейтенант прибыл вместе с Конрадом Вебером и генералом Стельмахом, здесь в России следовало применять с осторожностью. В победу над русскими Майер не верил… Был убежден, что противостояние здесь, на этой необъятной земле, в конечном счете, перерастет в подобие новой столетней войны, причем для немцев, результат ее будет в конечном счете катастрофическим. Майер вдруг вспомнил своего дядю, заядлого шахматиста, всю жизнь просидевшего на бухгалтерской службе. Старик, ничего не видевший в жизни кроме цифр и отчетов, обладал при этом неповторимым умением коротко, но удивительно метко описывать суть вещей и событий. Узнав, что фюрер начал войну на два фронта и вновь наступил на грабли, которые в недалеком прошлом уже привели Германию к военному краху, дядюшка, сидя за шахматной партией со своим приятелем, лавочником средней руки по имени Магиус, заметил: мы снова ввязались в обоюдоострое продолжение, с непредсказуемым эндшпилем.

Помимо девятнадцати автоматчиков, тщательно отобранных Майером из пехотного батальона, в состав его группы входили четыре снайпера, расчет станкового пулемета, огнеметная команда, радисты и отряд подрывников. Да, был еще один штатский… Некий берлинский ферт, которого обер-лейтенант возненавидел с первого взгляда. Болтливый неуклюжий субъект, каким-то непостижимым для Майера образом, убедивший Вебера, включить его в состав поисковой группы. Накануне, Майеру “посчастливилось” познакомиться с этим типом поближе, застать Фогеля в тот момент, когда он, напившись вместе с фельдфебелем из отряда подрывников, принялся рассуждать о древних тевтонах, об устройстве мира после победы рейха, о том, как в ближайшем будущем, древние знания предков помогут арийской расе расправиться со всеми ее врагами…

Теперь, этот чертов трепач, лежал рядом с Майером, ежеминутно “дергая” раздраженного обер-лейтенанта своими идеями, предложениями и вопросами. На крепкие словечки, Фогель ничуть не обижался. Одним словом – ничем его было не пронять. Если бы не приказ Вебера, предписывавший беречь этого штатского недоумка, как зеницу ока, командир поисковой группы давно приказал бы своим привязать его к дереву, где-нибудь на половине дороги, чтобы потом забрать на обратном пути.

Впереди, перед Маейером и его отрядом располагался большой, поросший густым лесом остров, со всех сторон окруженный водой и почти недоступный. Судя по карте, на остров можно было добраться вброд единственным и очень небезопасным маршрутом, однако, обер-лейтенант предпочел, отправить туда дозорную группу на двух резиновых лодках. Слишком заманчивое место для засады являет собой оконечность единственной тропы, окруженной топью.

Теперь Майер ждал возвращения лодок, напряженно прислушиваясь к лесной тишине. Ждал, опасаясь, услышать грохот винтовочных выстрелов и трескотню автоматных очередей. То, что русские могут оказаться поблизости, то, что они, возможно, тоже ищут упавший с небес самолет, обер-лейтенант постоянно держал в голове.

– Вы слышали? – вдруг встрепенулся Фогель, дернув за рукав, и так раздраженного Майера. – Вы слышали это, только что?!

Обер-лейтенант, собирался было сильно нагрубить штатскому, но увидев неподдельный испуг в глазах “потомка древних тевтонов”, коротко, одними губами спросил:

– Что именно?

– Как будто лошадь всхрапнула… Где-то не близко, но и не слишком далеко! Может быть на этом острове, куда вы послали разведчиков…

– Вам померещилось, – зло прошипел на ухо Фогелю Майер. Однако тут же жестом подозвал к себе фельдфебеля.

– Ты что-нибудь слышал, дружище? – охрипшим от напряжения голосом, спросил обер-лейтенант у опытного, матерого служаки. – Что-нибудь подозрительное, вроде конского храпа?

Тот отрицательно помотал головой.

Оставив фельдфебеля на своей позиции, вручив ему бинокль и, приказав присматривать за Фогелем, обер-лейтенант, чертыхаясь, пополз на левый фланг, собираясь спросить то же самое еще у кого-нибудь из своих людей. Конечно, он не доверял слуху Фогеля. Но слова треклятого дилетанта попали на благодатную почву… Подлили масла в огонь, дополнив общее неприятное ощущение близкой опасности, которую Майер чуял, подобно тому, как акула чует чужую кровь, за многие километры. Как и следовало ожидать, никаких подозрительных звуков никто больше не слышал. А вернувшиеся из дозора разведчики, которых Майер отправил в одной из лодок, доложили, что русских на острове нет, что обнаружили заброшенный хутор, в котором можно разместиться на ночлег, и главное, об отсутствии самолета. Впрочем, обильно поросший деревьями, окруженный водою лоскут земли, был достаточно велик размерами, и обер-лейтенант собирался еще раз, лично осмотреть его, на предмет поиска, упавшего “Шторьха”.

– Вы уверены, что на острове нет противника? – переспросил Майер у переодетого в русскую форму, командира, вернувшейся в лодке дозорной группы.

Тот усмехнулся, поправил брезентовый ремень русской трехлинейной винтовки, которая была легче “маузеровского” карабина, однако, при этом, била точнее и дальше “маузера”.

– В этом нет никаких сомнений, гер обер… Никого на острове нет. – Командир дозорной команды, отмахнулся от комара. Оглянулся на своих “головорезов”, также облаченных в зеленые русские гимнастерки и солдатские бриджи, выцветшие, расплющившиеся пилотки, выбелившиеся, видавшие виды короткие ботинки с обмотками.

– Хорошо, – сказал Майер.

Раздавшийся позади хруст веток, заставил обер-лейтенанта резко повернуть голову.

– Я его вижу! – радостно закричал Фогель, которому тысячу раз повторяли о необходимости соблюдать тишину. – Вот он! Я вижу аэроплан!

Возбужденный, радостный “штатский”, указывал куда-то в сторону невысоких еловых зарослей, в которые Фогель, по-видимому, ходил по “малой нужде”.

– Он там! Скорее за мной…

– Стой на месте! – успел скомандовать Майер, однако, Фогель уже исчез средь зеленых хвойных ветвей, при этом издавая такой треск и шум, что обер-лейтенанту невольно представился, лось, продирающийся сквозь бурелом.

– Чертов недоумок! Догоните и остановите его, – приказал Майер разведчикам, сам бросаясь следом за Фогелем.

Самолет, в самом деле, был здесь. Майер увидел его, как только и сам продрался сквозь стену молодых невысоких елок, исцарапав в спешке лицо и руки.

“Шторьх” лежал в самый гуще подлеска, зарывшись носом в зеленый мох, беспомощно простирая переломанные крылья, опорой которым служили теперь, помятые, срезанные деревца, как домино, заваленные при падении крылатой машины.

– Стой, чертов Фогель! – уже не соблюдая никакой осторожности, крикнул Майер, которого не оставляло предчувствие близкой опасности.

Взрыв, раздавшийся вслед за этим, переполошил обитателей болота. Разом напомнил, этому, почивавшему в послеполуденной лени, угрюмому царству, что в этом мире нет ничего постоянного…

Майер, упавший ничком, и скомандовавший своим людям: “Хинлиген

!”, – спустя мгновение понял, что русские здесь уже были, сделали свое дело, а после, ушли, заминировав местность возле подбитого аэроплана.

– Алесс берайте

, – негромко скомандовал обер-лейтенант, после паузы. – Саперы ко мне!

Из зарослей послышались стоны и причитания Фогеля.

– Живучий, – почему-то с досадой, подумал Майер…

* * *