Семь дней, семь ночей

Ни за что бы нам не поверили и не простили того, что мы живы остались. В то время только мёртвые могли стать героями. Вот так-то, Поля.

– Я верю Вам, Альберт Миронович, – Полина гладила его дрожащие пальцы. – Столько лет прошло, отпустите эту боль. Ни к чему она Вам. Вы живы остались, у Вас дети, внуки, наверное, уже большие. Вот, завтра родные места увидите.

– Добрая ты, Поля, – Альберт снова улыбнулся, но слёз уже не было. – Рад бы отпустить, да вот, – он показал глазами на ноги, – от этого куда деться? И от того, что вот здесь занозой сидит, не отпускает, – он второй рукой дотронулся до своей груди. – Куда?

– Понимаю, всё понимаю, – Полина аккуратно положила его руку на кровать и встала, – но сейчас у нас с Вами на ближайшие дни есть одно очень важное дело. И мы должны его довести до конца! Вы согласны со мной?

Альберт устало улыбнулся и кивнул головой.

* * *

Вероника сошла на пристань вместе со всеми.

Она видела, как Тамара с Олегом и Денис со Снежаной побежали к стоящим на площади такси. Остальные отдыхающие потянулись к большим экскурсионным автобусам.

Стоянка в Ярославле была долгой. Почти шесть часов. На обзорную экскурсию ехать не хотелось. Вероника была в этом городе уже несколько раз. Правда, тогда это были гастроли. Она любила такие поездки. Иногда она выступала сама, читая стихи, но чаще ездила, как автор. Ей так даже больше нравилось. Сил затрачивалось меньше, а аплодисменты и цветы она получала с лихвой. И за дорогу не платила, и авторские получала, в общем – сплошное удовольствие!

Затем она увидела Аню, направившуюся к автобусу.

«А девица-то с характером! – подумала Вероника, глядя на неё. – Видно не захотела с родителями ехать. Да и они тоже хороши! Шагу не дают ей ступить. Да, собственно, какое мне дело? Но вчера на дискотеке она их явно не ждала!»

Вероника ухмыльнулась, вспомнив лицо Тамары, стремительно подлетевшую к Ане, сидящей за столиком с парнем неопределённого возраста, всё тело которого было разукрашено разноцветными татуировками. Молодые люди пили коктейль и мило беседовали, при этом парень гладил её спину своей разрисованной рукой.

Хорошо, что в баре был полумрак, а музыка так громко играла, что никто из посетителей не обратил внимания на то, каким образом Тамара выразила своё недовольство и приказала Ане идти в каюту.

Вероника с Родионом сидели напротив. Она всё видела и, честно сказать, не понимала реакции Тамары. Как и не понимала того, что делать на теплоходе пятнадцатилетней девушке? Чем развлечься? Сидеть и целыми днями смотреть на одну и ту же картину: река, берег, небо. Одно и то же. Одно и то же. Каждый день. С ума сойти можно!

И опять Вероника задала себе вопрос: зачем ей эта поездка? И опять она не нашла, что себе на это ответить.

* * *

Автобусы один за другим, наполнившись туристами, медленно разворачивались и направлялись вверх от пристани в центр города. Наконец площадь опустела.

Вероника медленно пошла к лестнице, ведущей на набережную.

– Девушка, город посмотреть не желаете? – такси резко затормозило прямо около неё.

– Желаю! – неожиданно для самой себя ответила Вероника и решительно открыла переднюю дверцу.

– Тысяча! За час! – почему-то весело и громко сказал водитель.

– Отлично! – в тон ему ответила Вероника, и машина тронулась с места так же резко, как и остановилась.

– Как Вас величать?

– Вероника.

– Отлично! А я – Ярослав. Не мудрый, конечно, – он засмеялся и безо всякого перехода приступил к рассказу.

– Город Ярославль был основан в 1010-м году киевским князем Ярославом Владимировичем, в народе – Ярослав Мудрый, как город-крепость на правом берегу реки Волги при впадении в неё речки Которосль. Нам скоро тысяча лет! Вот, мы выезжаем на площадь.

Он приостановил машину.

– Это – театр, кстати первый русский театр, основанный Фёдором Волковым, а это – памятник ему. У нас многие знаменитые люди жили: Леонид Собинов, Константин Ушинский, Николай Некрасов, даже Валентина Терешкова – тоже наша землячка! Ну, поехали дальше!

Уже целый час они катались по улочкам этого древнего города, каждый метр которых был наполнен историей, историей самого города, историей людей, живших здесь, любивших, строивших и разрушающих, историей самой жизни во всех её безграничных проявлениях.

– …церковь Спаса на Городу построена в 1672-м году на пологом спуске к низкому берегу реки Которосли, у самой границы Рубленого города, – водитель не хуже профессионального экскурсовода чётко повторял заученные фразы, но Вероника его уже почти не слушала. Информации оказалось слишком много для внимательного восприятия.

– Ярослав, давайте сделаем небольшой перерыв, – предложила Вероника. – Хочется воздуха свежего глотнуть.

– Отлично! – нисколько не смутившись, ответил тот и посмотрел на электронные часы, встроенные на приборной панели.

– Не волнуйтесь, Ярослав, – перехватила его взгляд Вероника, – время простоя считается по общему тарифу.

– Ну, тогда предлагаю совместить приятное с полезным, – и он включил указатель поворота.

Через пятнадцать минут они подъехали к набережной.

– Вот, пожалуйста! Знаменитая беседка на Волжской набережной. Построена в 1841-м году купцом Мякушкиным. Символ нашего города. Ещё её называют храмом уединения или храмом любви. Можете подняться. Там чудесный вид. Вам понравится!

Вероника вышла из машины, разминая затёкшие ноги, и глубоко вдохнула.

С высоты действительно открывался прекрасный вид на реку и на её окрестности.

«Издалека долго течёт река Волга…» – Вероника прислонилась к белой колонне. Почему-то вспомнилось детство. Их деревенский дом-пятистенок.

Родители вечно заняты по хозяйству. Отец был пастухом. Летом его почти и не видели дома. Мать – на ферме, дояркой. Тоже вставала ни свет ни заря. Да и всё домашнее хозяйство на ней было. Забот хватало.

Уже годам к двенадцати Вероника поняла, что из деревни надо бежать. Куда угодно, лишь бы подальше от этого устойчивого запаха навоза, мычанья коров и кудахтанья пёстрых несушек, бесконечно бегающих по двору.

Да какая она тогда была Вероника? Верка! Верка Бражкина, обычная босоногая девчонка послевоенного голодного поколения.

И был у неё в то время свой «храм уединения», на берегу их небольшой речушки, где ветви ив, поникшие до самой воды, густо-густо переплетались между собой.

Если присесть за этой живой изгородью и посмотреть в маленький проём между веток, то река покажется широкой, глубокой и бесконечно длинной. И можно пофантазировать, что течёт она в дальние страны, где всегда светит солнце и много-много разной еды. Где не надо копать картошку, полоть огород, таскать воду из колодца на другом краю деревни. Не надо присматривать за младшими сестрёнками и получать шлепки от вечно уставшей и недовольной матери.

«Эх, было дело…» – Вероника достала из сумочки пачку сигарет, зажигалку и закурила.

Тонкая струйка дыма поплыла и бесследно растворилась в прозрачной вышине, унося с собой все воспоминания о детстве, о родителях, о том, что было с ней, до того времени, когда она стала Вероникой Бражинской, женщиной, твёрдо знающей, чего она хочет от этой жизни и привыкшей к тому, чтобы её желания исполнялись.

* * *

Аня прошла через весь автобус на заднее сиденье. Она уже была с родителями в Ярославле, и экскурсия её мало интересовала. Но вариантов у неё было не так много, а всего три: ехать с родителями на этот чёртов камень, спать целый день в каюте или прокатиться в автобусе. Она решила, что третье «зло» будет наименьшим. Ей сейчас хотя бы полдня необходимо было побыть одной.

Автобус плавно тронулся с места.

– Добрый день, уважаемые туристы, – обратилась к пассажирам женщина-экскурсовод. – Мы рады приветствовать вас в нашем родном городе, городе, овеянном древней историей, ратной славой, городе с богатым культурным наследием…