Дело прокурора

Пашков кивнул, отыскал на подоконнике папку и скрылся в смежном кабинете.

А Адамов подошел к шкафу, задумчиво посмотрел на китель, одиноко висящий на вешалке, повесил плащ, потом, хлопнув дверцей, прошел к столу. И к чему эта форма, если надевает ее только в суд? Сел, уперся локтями в стол и, обхватив голову руками, прикрыл глаза. Голова болела, будто выходной он не дома провел, а в кабаке. Это все из-за общественного транспорта. И как люди проделывают это ежедневно?

Но расслабляться было некогда. Левашов уже звонил, просил на совещание не опаздывать, а потом бегом в суд. А Алексей ну совсем сегодня не в форме. Боже, как же плохо без машины!

– Слава! Слава!

В кабинет заглянул Пашков.

– Слушай, у тебя случайно нет анальгина? Или что там теперь пьют от головной боли?

– Нурофен есть. Экспресс. Лиля дала. Но я могу у нее спросить что-нибудь попроще. А анальгин, Леша, чтоб ты знал, нынче не в моде. Сразу видно, что головой нечасто страдаешь. А я вот, регулярно. Бывает, переберу в субботу, а в понедельник… Ну, то есть, тоже нечасто, конечно… Слушай, а ты чего так поздно?

– Да я же без машины. Пришлось на городском автобусе ехать.

– Что? Ха-ха-ха! – рассмеялся Пашков. – На автобусе? Ну ты даешь, прокурор!

– А что такое? – сходу рассердился Адамов.

– Ну где ты видел, чтобы прокуроры на общественном транспорте ездили?

– Такси не дождался, вот и пришлось! – повысил голос Алексей.

– Ну и как? Не заблудился? – веселился помощник. – И как ты свою остановку не пропустил? А билетик не забыл купить?

– Слушай, заткнись уже!

– Ладно, – смилостивился Ростислав. – Но чего же ты мне не позвонил? Я бы заехал.

– Слушай, хватит, Слав, а? Тащи свой нурофен, или как его там, черт подери…

Пашков кивнул, скрылся за дверями, а через мгновенье вернулся с таблетками.

Приняв сразу пару штук и запив водой прямо из графина, Адамов наконец достал из портфеля папку и, усевшись за стол, раскрыл ее. Надо еще раз просмотреть дело «Портового взяточника», хоть и знал он его наизусть. Но щепетильность и скрупулёзность во всем были его главными жизненными принципами.

Вдруг ожил селектор и голосом Лили вкрадчиво и заискивающе произнес:

– Алексей Сергеевич, к вам адвокат Березина, говорит, по неотложному делу.

Адамов поерзал и глянул на часы, через час совещание в городской прокуратуре, а он еще не готов.

– А она разве записывалась? – недовольно спросил он.

На пару секунд воцарилось молчание. Переглядываются девчонки, догадался Адамов. Лиля с сожалением пожимает плечами, а Березина таращит свои красивые глаза и молит о помощи.

– Нет, н-о-о, Алексей Сергеевич, она уже пришла, – несмело проблеяла секретарша, рискуя нарваться на гнев начальства, что бывало не так уж и редко, но она привыкла, потому еще тише промямлила: – Так, может, вы примете?

Адамов шумно вздохнул, не дадут сегодня поработать!

– Ладно, пусть заходит.

В кабинет тут же вошла высокая стройная женщина в безупречном деловом костюме с кожаной папкой в руках.

– Доброе утро, Алексей Сергеевич, – улыбнулась вошедшая и немного нервно откинула за спину прядь гладких каштановых волос.

– Ну, это вряд ли, – проронил прокурор, даже не взглянув на адвоката.

Прямо у дверей стояла, скрипнул зубами Адамов, вот настырная. Значит, не сомневалась, что примет.

– Дарина, у тебя ровно пять минут, – с неприязнью глянул он, так и не ответив на приветствие. – Говори, что тебе? Опять за Химатова пришла просить?

Березина походкой модели прошла к креслу, стоящему напротив прокурорского стола, без приглашения села и, закинув ногу на ногу, демонстративно выставила напоказ тонкую изящную ножку в модном ботиночке. Адамов равнодушно скользнул взглядом по «невзначай» открывшейся коленке и опять уставился в документы. Красивыми коленками его не возьмешь.

– Ну послушайте, Алексей Сергеевич, – скроила адвокатесса подобострастную мину, – он действительно не настолько виновен…

– Какая интересная у тебя интерпретация уголовного кодекса! – злобно прервал тот, выглянув из-за монитора. – Немножко виновен, немножко нет, так получается? Это в какой же статье такое написано? И на этом будет строиться твоя защита???

– Ну вы же понимаете, что он защищал друга!

– Угу, и ударил обидчика своего друга ножом. Дважды. А убитый, между прочим, был при исполнении.

– И что? Всего лишь охранник какой-то там фирмы. Премерзкий тип, между прочим, у меня и характеристики на него имеются.

– Прекрасно! И что дальше?

– А то! Химатов защищал друга и защищался сам! Да что я рассказываю, вы и сами знаете обстоятельства дела.

– Знаю. Химатов убил человека.

– Это была самооборона. Если помните, у убитого был пистолет. А таким неуравновешенным людям вообще нельзя…

– Ну, если все так, как ты говоришь, – снова оборвал прокурор, – то суд разберется.

– Суд, может, и разберется, да только вы, Алексей Сергеевич, будете настаивать на максимальном сроке. Я вас знаю! Камня на камне не оставите от моей защиты.

– А что я, по-твоему, должен сделать? Понять и простить?

– Вы… Вы… – не смогла найтись бойкая адвокатесса, боевой настрой резко сошел на нет. Перед прокурором она всегда терялась и немного робела. Конкретно перед этим прокурором. А вчера ведь целый вечер речь репетировала, но в итоге получился детский лепет.

– Я все понимаю, не хочется проигрывать, – усмехнулся прокурор уголком рта, наслаждаясь ее потерянным видом. – Ну так откажись от защиты, Дарина. Вот и все.

Он поднял на нее глаза и замолчал. Она смотрела так, будто он злой старый ворон, клюющий маленькую птичку.

Да, несомненно, хороша, в очередной раз отметил он про себя, а вслух произнес:

– Дарина Евгеньевна, если у вас все, я хотел бы поработать.

Она прищурилась, прошептала какое-то ругательство и не попрощавшись вышла за дверь.