Однажды во Вселенной

Наступил 2081-ый год. К тому времени группой, руководимой Галактионом, воссоздано уже около тысячи клонов пятидесяти наиболее выдающихся, по его мнению, научных гениев человечества. То есть в среднем с каждого избранного генотипа снято по двадцать копий.

Первые клоны великих умов прошлого уже учатся в школе Галактиона, а сам он сколотил себе немалое состояние, только одна упрямая мысль точит изнутри его сознание.

– Жаль, что невозможно найти Ютекия[55 - Вымышленное имя.]. Из двадцати клонов такого гения обязательно что-нибудь да вышло бы.

Да, клонирование Ютекия – великого астронома и физика прошлого – навязчивая идея Галактиона. Увы, но Ютекий не оставил после себя даже могилы. Великий учёный бесследно исчез более трёхсот лет тому назад…

***

Стоит ли говорить о том, какую радость испытал Галактион, когда в один прекрасный день он в своей электронной почте обнаружил письмо, которое, если судить по «теме», было отправлено из той самой деревенской глуши, где родился и жил великий учёный.

– Я – сельский учитель, – писал некто Аторий, – и довожусь прямым потомком Ютекию. Лишь совсем недавно я узнал, что в распоряжении моей семьи имеются некоторые детали, которые могли бы быть вам интересны. Жду вашего звонка.

Галактион, не медля ни секунды, связался с Аторием. Голос Атория – хриплый, глухой, лишённый эмоциональной окраски выдавал в нём тяжело больного человека.

– Да, да, у меня есть детали. Но надо, чтобы вы сами приехали, посмотрели. Детали, как вы понимаете, весьма ветхие.

Галактион наскоро собрался и в тот же день вместе со своей небольшой командой приехал в деревню…

Она встретила их недружелюбно. Лил дождь как из ведра, и дул сильный порывистый ветер. К счастью, Галактион и его спутники без труда нашли жилище Атория. Дом был как дом, но находился он на холме – самой высокой точке небольшого селения.

Аторий – сельский учитель оказался мужчиной довольно преклонных лет, прикованным к постели.

– Как хорошо, что я вас дождался, – слабым голосом промолвил он, едва только команда Галактиона пересекла порог его комнаты.

– Мы не могли не приехать, – в ответ произнёс Галактион. – Ютекий – самый почитаемый мною учёный. Долгие годы я мечтал о возможности воссоздать именно его генотип. И, наконец, благодаря вам моя мечта совсем скоро станет реальностью, воплотится в жизнь…

Полуулыбка—полугримаса исказила лицо Атория.

– Такой большой, а верите в сказки! – вдруг раздался хриплый старческий смех. – Да, я вас обманул. У меня нет ничего, что связано с Ютекием. Я хочу поговорить с вами совсем о другом.

Галактион явно не ожидал такого поворота. На него мгновенно нахлынула смесь ярости и недоумения.

– Мы прибыли сюда за тридевять земель вовсе не для того, чтобы быть так жестоко обманутыми, – произнося эти слова, он поднялся, недвусмысленно показывая старику своё намерение покинуть его дом.

Но Аторий оставался поразительно спокоен.

– Я Ютекия не считаю идеальной кандидатурой для ваших экспериментов, – размеренно произнёс он, совсем не обращая внимания на действия Галактиона. – Есть и более великие умы.

После хаотичных метаний по комнате Галактион присел на стул. Всё-таки любопытство взяло верх над раздражением. Ему стал интересен человек, непонятно для чего устроивший эту комедию с Ютекием.

Словно прочитав его мысли, старик заговорил сам:

– Моё имя вам ничего не скажет, но я прекрасно знаю, чем вы занимаетесь. Ещё раз скажу: вы совершаете ошибку, клонируя великих, как вы говорите, учёных. Ничего выдающегося не получится у вас из этой затеи.

– Почему? – спросил сбитый с толку Галактион, уже к готовый к нравоучениям и морализаторству на тему недопустимости человеческого вмешательства в промысел божий.

Но мысли Атория витали совсем в другой плоскости.

– Вы ведь клонируете генотип, не так ли? Генотип тех учёных, которые оставили след в науке. Только почему вы так уверены, что они изначально превосходили всех остальных? Вполне же могли быть люди более одарённые от природы, чем ваши гении, только по каким-то причинам либо не сумевшие, либо не захотевшие реализовать себя в науке. К тому же что такое гениальность? Чем её можно измерить? Это – загадка, уравнение с очень многими неизвестными. Если вы смогли оценить, понять чью-либо «гениальность», то возможно, не так уж и гениален был её обладатель…

Слова старика не были откровением для Галактиона – он часто задумывался о гениях, талантах, роли среды и случайных обстоятельств. О гениальности и её критериях. Галактион понимал, что талант и его проявление – не всегда одно и то же.

– Ладно, – произнёс он. – Предположим, что я с вами согласен. Но как нам найти тех непризнанных или нераскрытых гениев? Где же ваш по-настоящему великий ум? Покажите, и мы его клонируем. В чём проблема?

Аторий грустно, вымученно улыбнулся.

– Далеко искать не надо. Вот он, – лёжа на кровати, Аторий движением головы указал на развешанные по стенам комнаты фотографии.

Галактион только теперь обратил внимание на рамочные фотопортреты довольно хмурого, по виду совсем молодого парня…

«О господи, ещё один безутешный отец, одержимый желанием воскресить своего безвременно ушедшего сына», – подумал Галактион и на этот раз не ошибся.

– Да, – опять прочитал его мысли старик, – это мой мальчик. Но не думайте, что я хочу возродить его к жизни. Мне самому осталось жить очень мало. А главное, что я, в отличие от многих других, понимаю, что мой сын никогда не вернётся. Его будет вынашивать чужая женщина, будут воспитывать совсем другие люди. Он и внешне, наверняка, будет не очень похож на моего мальчика. У него будут другие отпечатки пальцев и совсем другие воспоминания. Не думайте, что я хочу его для себя. Я лишь хочу сохранить его генотип для науки, для человечества. Мой сын, действительно, был уникален. Он умер в шестнадцать лет и, будь он жив, вам не пришлось бы искать детали Ютекия и ещё кого бы то ни было…

Галактиону всё стало ясно… Он резко вскочил с намерением уйти, как вдруг заметил, что Аторий, и так очень бледный, ещё более побледнел и начал судорожно хватать ртом воздух.

– Что с вами? – машинально спросил Галактион.

– Сердце, – через силу ответил старик, – мои дни сочтены. Очень сожалею, что причиню вам неудобства, только помогите мне, пожалуйста, встать и проводите меня к письменному столу.

Крепкие мужчины – спутники Галактиона, которые до того момента безмолвно сидели в углу комнаты, подбежали к Аторию.

– Умоляю вас, клонируйте моего мальчика, – неожиданно заплетающимся языком произнёс старик, взятый под руки мужчинами. – Это моя последняя просьба, но, поверьте, прошу я не для себя.

В ответ на немой вопрос, читавшийся в глазах Галактиона, старик из последних сил отодвинул рукой один из многочисленных ящиков громоздкого письменного стола, после чего, пошатнувшись, упал бы навзничь, если бы не был так надёжно поддержан с обеих сторон…

– Он мёртв, – вынес вердикт один из помощников Галактиона, взяв Атория за руку.

– Посмотрим, что там в ящике, – по-деловому произнёс другой секунду спустя.

В ящике оказалась достаточно крупная сумма денег и… кусочек волоса, завёрнутый в прозрачный пакет…

Комментарии Солнца и Земли

– Значит, М-1023, скорее всего, – это клон сына Атория? – просигналило я.

– Не знаю, – ответила Земля, – но в своём магнитном поле я уловила жуткое нежелание Галактиона исполнять последнюю волю старика.

– Что же было дальше?

– К сожалению, мне пока не удалось полностью распутать клубок мыслей Галактиона из воспоминания №9. Поэтому лучше я вернусь к побегу М-1023 и С-9704 из «Школы клонов» в «другую Вселенную»…

Завещание Атория

Глава 4. Перепроверяя формулы

М-1023, оставшись на время без собеседника, неторопливо вытащил из рюкзака прибор для решения суперсложных уравнений. Убедившись, что появление на свет весьма необычного на вид агрегата не привлекло внимания пассажиров, он принялся в очередной раз перепроверять формулы, уносящие его в мир совсем другого пространства…