Кто последний?

Кто последний?
Руслан Альфридович Самигуллин

Что бы вы сделали, если бы остались последними представителями человеческого рода на международной станции? Последний космонавт и астронавт, лучшие друзья, получили приказы убить друг друга на фоне погибающей планеты. Содержит нецензурную брань.

Руслан Самигуллин

Кто последний?

Далеко внизу вспыхнула яркая белёсая вспышка. Эпицентр свечения находился не менее чем в трёхстах сорока километрах от наблюдателей. Тем не менее, её яркость заставила прикрыть лица ладонями, дабы хоть как–то защитить привыкшие к полутьме космоса глаза.

– Господи! – трясущимися губами прошептал Михаил, до сих пор не веря в реальность происходящего.

– Fucking shit, – соглашаясь выругался Дэвид, тем самым подтверждая глубокую озабоченность происходящими на Земле событиями.

Вспыхнула ещё одна вспышка, за ней ещё и ещё. Голубоватая атмосфера родной планеты покрылась длинными белыми полосками летящих ракет. Как только обрывался след очередного снаряда, на том месте тут же рождалась очередная вспышка и поднимался огромный ало-серый гриб.

– Этого не может быть, они же не могли вот так просто… – с ужасом бормотал Михаил, прижавшись мокрым лбом о ледяной иллюминатор. – Там же наши родные и близкие, друзья, конце концов там целых семь миллиардов человек, а они вот так…

Дэвид стоял молча, однако было видно, что и на его суровом мужском лице проступили полоски слёз. Десятки, сотни, тысячи всё новых и новых взрывов аккуратно и методично уничтожали колыбель человечества, родной дом для двух человек волей судьбы оказавшихся единственными сменными членами экипажа международной космической станции.

Раньше Михаил мог прямо из космоса разглядеть примерные очертания знакомых городов его необъятной родины. Сейчас же вместо них зияли обугленные чёрные язвы. Москва, Петербург, Челябинск, Екатеринбург, Волгоград, Новосибирск и ещё десятки других мегаполисов в одночасье превратились в пепел. Те же чувства испытывал Дэвид, ведь его родина так же стала больше походить на изъеденную кратерами лунную поверхность. Нью–Йорк, Чикаго, Денвер, Лос-Анджелес ушли в историю которую уже никто не напишет.

Разум до последнего отказывался поверить, что одна из сверхдержав, обладательниц ядерного оружия, решится на чудовищный шаг. И Америка, и Россия прекрасно знали последствия подобных действий, однако это всё же произошло.

– Неужели ошибка? – подумалось Михаилу и он бросил взгляд на растерянного Дэвида.

Минуло уже добрая половина века с того момента как закончилась холодная война и наступила долгожданная оттепель, сведя на нет угрозу ядерного конфликта. Мировая глобализация и постоянно улучшающиеся условия жизни граждан по обе стороны от давно рухнувшего железного занавеса позволили забыть о столь призрачной угрозе. Конечно никуда не уходили локальные конфликты и междоусобицы, но ни один из них не был способен послужить причиной трагедии.

Постройка международной космической станции должна была привести к ещё большему укреплению мирового содружества. Как бы не были далеки менталитеты, воспитание, стили жизни Михаила и Дэвида, они были лучшими друзьями. Особенно их дружба окрепла в ходе длительной подготовки к долгожданному полёту и почти шести месяцам проведённым на этой станции. Правда один месяц с ними в экипаже находилась обворожительная француженка по имени Мариз Гроссо. Она была биологом и прилетала исключительно для каких-то экспериментов по выращиванию плодовых растений в условиях невесомости и вакуума. Её обворожительная фигура и аппетитные формы, плохо скрываемые даже мешковатыми повседневными комбинезонами, непроизвольно притягивали взгляды как Дэвида, так и Михаила. К сожалению, очередной грузовой корабль с продовольствием и припасами вернул её домой, чем непроизвольно отнял последний шанс на продолжение человеческого рода.

Внезапно зашипел микрофон зашифрованной связи из центра полётов. Из динамиков послышалась надрывная речь перебиваемая сильными помехами.

– МКС, МКС, передаёт Москва, ответьте, вы ещё слышите нас, ответьте, МКС.

Михаил не думая бросился к передатчику и нажав на кнопку связи произнёс: – центр, это МКС, слышу вас очень плохо, что происходит? Приём…

– Чёртовы американцы, они напали на нас. Все погибли, эти ублюдки убили всех. Высшее руководство страны не успело покинуть Кремль, так что считаем их в числе потерь. Наш бункер вот-вот падёт под натиском ударн…пшшшш….хрррр…. Платонов, последний приказ, считать майора Дэвида Уилсона врагом, уничтожить, как понял? Аааа…

Связь резко оборвалась. От последних слов у Михаила буквально отвисла челюсть. Дэвид недоумённо посмотрел на своего товарища. Он хоть и не в совершенстве, но всё же знал основы русского языка.

Возникшую на несколько секунд тишину в эфире вновь прервал новый сигнал. На этот раз дисплей передатчика указывал на то, что сигнал поступает из космического центра NASA имени Линдона Джонсона (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B6%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BE%D0%BD,_%D0%9B%D0%B8%D0%BD%D0%B4%D0%BE%D0%BD) распложённого вблизи Хьюстона.

– Дэвид, ты нас слышишь? – треск из эфира никуда не делся и с лихвой проглатывал каждое второе слово. – Эти русские сволочи, они напали на нас. Их ракеты уничтожили Вашингтон, почти всё северное и южное побережья погрузились в океаны, а центральную часть выжгли атомными бомбами.

Дальше было произнесено ещё несколько обрывистых предложений суть которых сводилась к тому, что ещё через несколько часов вся северная, а за ней и южная Америки окажутся полностью уничтожены. Последними словами дошедшими с погибающей Земли был приказ на уничтожение врага носившего имя Михаила Платонова.

Передатчик ещё несколько раз попытался заговорить, но из его динамиков не вырвалось ничего кроме шипения, после чего прибор замолчал навсегда. Ошарашенные таким поворотом событий Михаил и Дэвид взглянули друг на друга напряжёнными взорами. По лицам обоих струились крупные градины пота, а на лбах вздулись вены. Тем временем картина за окном иллюминатора становилась всё более отчаянная и при этом неописуемо-красивой.

Поверхность всей планеты превратилась в полянку огромных грибов. Их широкие шляпки застилали от глаз наблюдателей последствия бомбардировки. Скорее всего, даже страны изначально не участвующие в конфликте, и те не сумели остаться в стороне. Их территории тоже подверглись уничтожению. Не нужно быть учёным чтобы понять, что после таких разрушений флоре и фауне планеты пришёл конец.

– Тут наверняка какая-то ошибка, – первым нарушил напряжённое молчание Михаил. – Не могли они вот так, это же не по-человечески…

– Никакой ошибки тут нет, – с присущим американцам цинизмом холодно подытожил Дэвид. – Мы остались единственными и это факт. Даже если кто-то внизу ещё остался в живых и даже сумел воспользоваться бункером, не пройдёт и пары месяцев как они погибнут из-за землетрясений, неконтролируемом извержении вулканов, не говоря уже о радиации. Они просто немного отсрочили свою смерть и не более.

– Прям как мы, – подметил Михаил и попытался изобразить нечто напоминающее улыбку.

– Да, как и мы, – выдохнул Дэвид.

– Что будешь делать с приказом? – вновь напрягаясь аккуратно спросил Михаил.

– Я офицер, – начал Дэвид, – но здравый смысл подсказывает послать этих засранцев куда подальше. Ну, а ты?

– Я тоже офицер и на моей родине принято исполнять приказы, однако принимая во внимание все обстоятельства, я тоже не собираюсь убивать своего последнего товарища, мы же не идиоты конце-то концов, – с этими словами Михаил протянул руку Дэвиду, на что тот облегчённо пожал открытую ладонь.

***

– Мне до сих пор совершенно непонятно почему они вдруг решились на нападение? – вновь и вновь бормотал Михаил открывая очередную порцию красного сухого вина запечатанного в специальные герметичные пакеты.

– Мне и самому не понятно, – ответил слегка захмелевший Дэвид. – Как можно было напасть так подло на совершенно мирных граждан, а потом ещё иметь наглость отдавать приказы чтобы убить меня.

– Постой-постой, то есть ты хочешь сказать, что это мы напали на вас? – возмутился Михаил.

– Ты же сам слышал, – парировал Дэвид, – моё руководство не стало бы врать. А вот Кремль постоянно любит бравировать пустыми заявлениями.

– Знаешь что, когда мой дед воевал в Афганистане, твои снабжали боевиков оружием, это тоже, знаете ли, не жест доброй воли, – Михаил отхлебнул очередную порцию любимого напитка и с некоторым неудовольствием протянул пакет Дэвиду, на что тот неожиданно отказался.

– Вам лишь бы напиться, – пробурчал он и уже было хотел пойти в жилой модуль.

– Нет, постой, – остановил его недовольный Михаил. – Может быть мы и любим выпить, зато мы не такие жирные как вы и наши девушки в сто раз красивее ваших.

– Как жаль, что ты не нашёл такую, когда выбирал себе жену, – ехидно усмехнулся Дэвид.

– Ах, ты сволочь! – Михаил размахнулся и сильно ударил собеседника по лицу.

От такого удара, да ещё и при отсутствии гравитации, Дэвида отбросило в противоположный угол командного модуля. Задев несколько бумажных журналов и плохо прикреплённых к ним канцелярских карандашей, он отправил их в свободное плавание по отсеку.

Схватив в руки переносную стойку освещения, он решил использовать её как дубинку. Размахнувшись со всей силы, он попытался нанести сокрушительный удар по противнику, но тот вовремя успел оттолкнуться от стены и палка прошла по касательной слегка повредив плечо.

Оценив неравенство сил, Михаил бросился в соседний грузовой отсек в поисках оружия. Разумеется ни о каких пистолетах или каком–либо ином огнестрельном оружии речь и не шла, опять же исходя из соображений герметичности самой станции. По пути Михаил хотел успеть закрыть переборку между отсеками и, стравив воздух через резервный пульт, избавиться от бывшего друга, но очередной удар по кисти помешал осуществить задуманное.

Громко чертыхаясь и матеря невесть чью прабабушку, Михаил влетел в нужный ему отсек. В одной из коробок, лежащей в ярко-оранжевом ящике, он нащупал рукоятку ручного токозарядника, предназначенного для проверки и обслуживания солнечных батарей. Установив максимальную мощность, Михаил нацелил острый конец прибора на ворвавшегося в отсек астронавта.

– Аhh, russian stupid asshole, – выкрикнул Дэвид получив сильный разряд током.

– Да, да, – улыбнулся Михаил и уже был готов исполнить последний приказ и произвести победный выстрел, как вдруг вся станция содрогнулась и затряслась.

Дэвид поспешил воспользоваться моментом и со всей силы врезал носком правого ботинка по подбородку ухмыляющегося космонавта. От резкой боли у Михаила буквально искры посыпались из глаз и он чуть было не выронил оружие.

В этот момент Дэвид без труда смог бы выполнить и свой приказ, тем более металлическая палка уже вознеслась над жертвой, но очередной сильный толчок сотряс станцию.