Дмитрий позвонил в дверь. В кармане лежали ключи, но такой уж у них с Левкой уговор: возвращаясь, всегда звонить. Оба приводили на хату девочек. И оба не хотели попадать с очередной подругой в конфузную ситуацию. А так – позвонил, предупредил о себе, дал время одеться…
В квартире никакой реакции на звонок не последовало.
Дмитрий выждал минуту и позвонил еще раз. И еще.
Все вроде тихо-спокойно. Ни Левки, ни Левкиных пассий. И славно! Побыть дома одному удавалось не часто. За время совместного, почти общажного проживания Дмитрий научился ценить эти редкие моменты.
Он отпер замок и вошел в прихожую. Захлопнул дверь.
Слева – на кухне, куда вел темный коридор, как будто бы что-то звякнуло. Наверное, старый холодильник передернуло (квартирная хозяйка жмотилась, зараза, а самим покупать новую бытовую технику было в лом). Или просто показалось.
– Эй, есть кто дома?! – на всякий случай все-таки крикнул Дмитрий из прихожей.
Тишина. Значит – никого.
А не больно-то и хотелось!
Дмитрий разулся. Куртку – на вешалку. Шапку – на куртку. Ноги – в тапочки. Хорош-ш-шо…
Странно вообще-то, что чужое съемное жилье может казаться таким родным. От захламленной холостяцкой берлоги веяло уютной свободой, которой не встретишь уже в выдраенных, вычищенных и вылизанных до блеска семейных гнездышках.
Может, пока Левки нет, звякнуть Люське? Или Ирке? Или Ольге – тоже ведь давно не встречались. Не-е, ну их всех! Сегодня Дмитрий решил отдохнуть в гордом одиночестве. А может, и поработается еще.
Он вошел в гостиную, включил свет и…
– Твою мать!
…тихонько выругался.
* * *
В тусклом свете старой треснувшей люстры (новые лампочки нужно срочно покупать, а то опять одна только осталась!) перед Дмитрием предстала неприглядная картина.
На двуспальном диване лежали двое. Под одним большим одеялом. Оба накрыты с головой – только ноги торчат. Пара волосатых мужских ног, пара гладеньких, стройненьких – женских.
Левка все-таки был дома. И не один притом.
– Здориков, что за приколы?! – возмутился Дмитрий.
Двое на диване даже не шевельнулись. Обдолбанные, что ли? Странно это: вообще-то, Левка наркотой не баловался. И подружки его тоже – вполне себе приличные девчонки. Ну, в плане дури, по крайней мере. Может, просто налакались голубки до полной отключки? Заляпали вон вином и ковер, и диван. Правда…
Правда, ни бутылок, ни бокалов почему-то нигде не видно.
Да и пятна… Какие-то они…
Приглядевшись получше, Дмитрий ощутил смутную тревогу.
Не совсем винные были эти пятна. Даже совсем не винные.
Пролитое вино не покрывается такой темной корочкой. А вот кровь…
Дмитрий осторожно протянул руку к одеялу. В горле возник сухой шершавый ком. Пришлось приложить некоторое усилие, чтобы сглотнуть.
– Левка, слышь?! – еще раз позвал Дмитрий.
Голос дрогнул, сломался, обратился в сдавленный хрип.
Левка его не услышал и не отозвался. Ни сам Левка, ни Левкина подружка.
«Кто это – Светка? Танюха? Надя?» – не к месту и не ко времени попытался угадать Дмитрий. Танюху и Светку он не прочь был бы увидеть голыми. Но не сейчас. Не при таких обстоятельствах.
Дмитрий сдернул одеяло.
И не удержался.
– Твою ж мать! – снова вырвалось само собой.
Левка лежал со Светкой – грудастой платиновой блондинкой. То, что оба мертвы, было понятно сразу. У Левки во лбу – маленькая дырочка. Сзади – развороченный затылок. На подушке – разбрызганная кашица мозгового вещества. У Светки – два пулевых ранения: одна пуля пробила роскошную левую грудь девушки, вторая вошла чуть ниже. Наверное, обе попали в сердце.
Трупы лежали в кровяной луже, натекшей в ложбинку продавленного дивана.
Судя по всему, убийца проник в квартиру, когда Левка и Светка занимались любовью, и даже не дал им одеться. Хладнокровно расстрелял обоих, затем набросил на трупы одеяло и удалился.
Как он вошел, если замок на двери цел? Что искал? Ради чего убивал? Почему смог уйти незамеченным после стрельбы, которая, по идее, должна была переполошить весь подъезд? Звукоизоляции-то в панельном доме – практически никакой.
Вопросы, вопросы… Ответов не было.
Дмитрия начала бить нервная дрожь. Соображалось туго. Шокированный увиденным мозг пробуксовывал.
Дмитрий сунул свернутую в трубочку «Метрополию» под мышку: почему-то не хотелось класть газету в комнате с трупами. Вытащил из кармана мобильник. Надо позвонить.
Куда надо…
– А вот этого делать не нужно, молодой человек, – раздался сзади негромкий насмешливый голос. – Ну-ка брось трубку. Живо!
* * *
Момент для препирательств был не самый подходящий. Да и душевное состояние не то. Дмитрий послушно разжал пальцы. Мобильник упал на диван, стукнувшись о голую ногу Светки.
– Теперь повернись, – приказали ему. – Только аккуратненько, без резких движений.
Дмитрий повернулся. Медленно-медленно. Он спиной чувствовал, что на него сейчас смотрят не только глаза неизвестного визитера.
Ну да, так и есть! Первое, за что зацепился взгляд, был темный вытянутый цилиндр, направленный в его сторону. Цилиндр крепился к пистолетному стволу. Вроде бы к «Макарову».
«Глушак! – промелькнуло в голове. – Вот почему никто не слышал выстрелов».
Все было, как… Как в каком-нибудь дешевом боевике, все это было.