Добрая память

Добрая память
Софья Владимировна Хромченко

Изложенная мной в стихотворной форме история – это, прежде всего, история моей семьи. В основе повествования, охватывающего события начиная с 60-х годов XIX века до современности, лежат семейные рассказы, позволяющие отнести его к жанру семейной хроники.

Жизнь героев моей книги тесно сопряжена с судьбой Родины. Здесь описываются события, происходившие в эпоху царской России, в годы Первой мировой войны, в пору революции, в периоды репрессий 30-х годов, во время Великой Отечественной войны, в послевоенное время, наконец, в перестройку и в 90-е годы… Частные, как правило, драматичные судьбы обычных людей переплетены с историей большой страны. Ее история, в широком смысле, состоит из таких судеб и пишется каждый день.

Книга познакомит читателя с представителями разных сословий, профессий и занятий, разных народов и вероисповеданий. Не случайно в ней затронута тема конфликтов на национальной почве, ведь это, к сожалению, тоже часть общей – и моей семейной – истории. Главная цель, которую я видела перед собой при написании этой хроники, – показать, что, несмотря на все различия, людей объединяет большее, чем разделяет, – принадлежность к человеческому роду. Все они рождаются, живут, любят, растят детей, умирают. И хорошо бы им жить мирно на одной Богом данной общей Земле!

Наверное, в глубине души каждый хочет прожить отпущенное ему время так, чтобы, вспоминая его, умершего, живые сказали о нем: «Добрая память!».

Софья Хромченко

Добрая память

Всем, чьи судьбы вдохновили меня писать эту книгу, посвящается.

Редактор: Сагалова Виктория Леонидовна

© Хромченко С.В., 2018

* * *

Век нынешний толкает к осмысленью
былого, в бывшем скрыты семена
грядущего.
Так правду же к прочтенью
позвольте изложить, сменивши имена
и обойдя фамилии молчаньем
иные.
Судьбы прежние встают
перед живыми, как напоминанье
о том, что жизнь – отрада, крест и труд.

От автора

Изложенная мной в стихотворной форме история – это, прежде всего, история моей семьи. В основе повествования, охватывающего события начиная с 60-х годов XIX века до современности, лежат семейные рассказы, позволяющие отнести его к жанру семейной хроники.

Жизнь героев моей книги тесно сопряжена с судьбой Родины. Здесь описываются события, происходившие в эпоху царской России, в годы Первой мировой войны, в пору революции, в периоды репрессий 30-х годов, во время Великой Отечественной войны, в послевоенное время, наконец, в перестройку и в 90-е годы… Частные, как правило, драматичные судьбы обычных людей переплетены с историей большой страны. Ее история, в широком смысле, состоит из таких судеб и пишется каждый день.

Книга познакомит читателя с представителями разных сословий, профессий и занятий, разных народов и вероисповеданий. Не случайно в ней затронута тема конфликтов на национальной почве, ведь это, к сожалению, тоже часть общей – и моей семейной – истории. Главная цель, которую я видела перед собой при написании этой хроники, – показать, что, несмотря на все различия, людей объединяет большее, чем разделяет, – принадлежность к человеческому роду. Все они рождаются, живут, любят, растят детей, умирают. И хорошо бы им жить мирно на одной Богом данной общей Земле!

Наверное, в глубине души каждый хочет прожить отпущенное ему время так, чтобы, вспоминая его, умершего, живые сказали о нем: «Добрая память!».

1. Николай и Маланья

Калужская губерния, Сухиничский уезд, село Меховое.

1867 год

В землю промерзшую гроб опускали –
Отмучилась жизнью нелегкой вдова.
Дети-сиро?ты вниз комья бросали,
Холодом их обдавала зима.

Слишком недавней была их потеря,
Чтобы поверить, чтоб вжиться в нее.
Молча стояли, душою не веря
В раннее злое сиротство свое.

Год лишь назад так отца хоронили –
Соли извозом зимой промышлял.
В путь, как обычно, его проводили,
Боле живым уж никто не видал.

Лошадь сама пришла с горькой поклажей –
Видно, замерз на обратном пути,
Видно, недальний остался путь даже,
Да не случилось увидеть семьи.

Так же январь был – зима лютовала.
Самый жестокий – бесснежный мороз.
Как об умершем вдова причитала!
Кто не поймет вдовьих горестных слез?!

Ведь не тоска одна сердце колотит,
Страхом нужды вдовье сердце болит,
И за умершим вслед вырваться хочет,
Да материнство терпеть жизнь велит.

Сжалился Бог – так об этом судили,
Год едва минул – в простуде слегла.
В точно такой же холодной могиле,
Что и супруг, свой приют обрела.

Жизнь сыновей с мужем им не дарила
И, уходя с этой бренной земли,
За дочерей трех родню попросила,
Чтоб не оставили, чтоб помогли.

«Что ж, не оставим», – родня отвечала,
Но как исполнить умершей завет,
Коль и своих детей в доме немало
И пропитания лишнего нет?

Потолковали родные, соседи…
Старшую замуж – решенье одно
Мужа ей в дом (в этом он не последний),
Тот и прокормит семейство свое.