Поход на Москву

С 24 по 30 августа на участке 1-го Корниловского Ударного полка противник был пассивен. 31 августа 1-й батальон полка со взводом батареи занимает с боем село Пселецкое и хутор Богоявленский, где и ночует.

2-й Корниловский Ударный полк.

С 23 по 25 августа включительно велись малые бои у села Павловка. Оборона реки Псел сводилась, в сущности, к занятию более важных переправ. Вся же река лишь наблюдалась разъездами. Если иметь при этом в виду, что от 2-го Корниловского Ударного полка, составлявшего левый фланг 1-й пехотной дивизии, до ближайшей правофланговой части 3-й пехотной дивизии был такой же лишь наблюдавшийся разрыв в 70 верст, то станет вполне понятным, что противник мог воспользоваться для переправы через реку Псел любым бродом выше села Поповка.

26 августа в час было получено донесение, что у хутора Самарина части красной пехоты переправились на правый берег реки Псел. Для ликвидации этой группы было отправлено две роты корниловцев со взводом 7-й гаубичной батареи. Самый хутор Самарин очень быстро был очищен от красных, и большевики были прижаты к реке. Взвод занял позицию у южной окраины хуторов. Внезапно с возвышенного берега реки был открыт ожесточенный артиллерийский, пулеметный и ружейный огонь. Корниловцы не выдержали его и с северной окраины хуторов отошли на линию артиллерийского взвода. Весь огонь красных был сосредоточен по орудиям. Пришлось принимать меры для перемены позиции, но подать передки не представлялось возможным. Кое-как удалось завести орудия в ближайший сарай, туда же завели лошадей, укрыв таким образом взвод если не от пуль, то от взоров. Спустя некоторое время орудия, по одному, были скачены в овраг и оттуда был открыт огонь. В овраге гаубицы были неуязвимы для ружейных пуль и снарядов легких орудий. Поддерживаемые интенсивным артиллерийским огнем гаубиц, корниловцы перешли в атаку, и большевики были окончательно отброшены. Ночью обе роты и гаубицы вернулись в село Павловка.

3-й Корниловский Ударный полк.

26 августа после молебна и смотра командиром корпуса 2-й и 3-й батальоны погрузились в эшелоны и отбыли на станцию Сумы, в отряд полковника Манштейна

, Дроздовского стрелкового полка. Все надежды корниловцев на скорое разворачивание своей бригады в дивизию с выходом своего 3-го полка на фронт рухнули. Стало очевидным, что красную крепость Курск корниловцам придется штурмовать только бригадой, а нашими трудами по формированию своего 3-го полка воспользовались другие.

С этого числа действия 3-го Корниловского Ударного полка не будут помещены вплоть до его присоединения к своей бригаде около города Фатеж.

* * *

27 и 28 августа на участке 1-го Корниловского Ударного полка без перемен, 2-й Корниловский Ударный полк 28-го выступил в деревню Шипы. 29 августа, 1-й Корниловский Ударный полк – без перемен.

2-й Корниловский Ударный полк.

К рассвету в Шипах собрался довольно значительный отряд: 2-й Корниловский Ударный полк, 80-й пехотный Кабардинский полк – два батальона, 7-й гаубичной батареи один взвод, 8-й гаубичной один взвод, 5-я легкая батарея и 6-й батареи один взвод. Всего шесть батальонов пехоты, шесть легких орудий и четыре гаубицы. Ночь провели в Шипах.

30 августа. 1-й Корниловский Ударный полк – без перемен.

2-й Корниловский Ударный полк.

Третье наступление на город Обоянь. С утра отряд перешел в наступление. В 6 часов артиллерия уже выехала на позицию и открыла огонь по деревне Красниково. Получилось эффектное зрелище массированного огня десяти орудий, – зрелище почти невиданное до сего времени в Гражданской войне. Красные не выдержали артиллерийского огня и обратились в паническое бегство. Корниловцы продвигались настолько быстро, что скоро была утеряна связь пехоты не только с артиллерией, но и с начальником отряда, командиром 2-го Корниловского Ударного полка капитаном Пашкевичем. Результатом этого было то, что когда на подступах уже к городу были замечены цепи, то начальник отряда приказал открыть по ним огонь. К счастью, скоро выяснилось, что это свои, и огонь был прекращен. Когда же подходили к городу Обоянь, было замечено движение обозов на север. Взвод 7-й гаубичной батареи разогнал их. Город был занят. Части войск, пройдя через него, стали располагаться по квартирам в Солдатской Слободе, но едва квартирьеры указали квартиры, как 3-му батальону 2-го Корниловского Ударного полка со взводом гаубичной батареи было приказано перейти в деревню Услонку. Выступили, выслав сторожевое охранение. Было уже совершенно темно. По пути пришлось пройти через деревню Трубеж, расположенную на скате глубокого, с крутыми берегами, оврага, по дну которого протекала речка. По имевшимся сведениям, деревня Трубеж занята противником не была. Но едва только охранение подошло к оврагу, со дна его раздались крики. Не разобрав, кто и что кричал, охранение открыло огонь, и на поддержку ему были высланы две роты. Взвод 7-й гаубичной батареи остановился на краю оврага. Вскоре выяснилось, что в овраге находится батальон большевиков, которые кричали, что они сдаются. Из расспросов пленных выяснилось, что в деревне Трубеж помещается штаб красной бригады, который охраняется ротой латышей с пулеметами. Как бы в подтверждение слов пленных, с окраины деревни, на противоположном скате оврага, послышался сначала ружейный, а потом и пулеметный огонь. Командир батальона приказал батарее обстрелять деревню. Эффект от разрыва гранат с замедлителем был необычайным и сказался немедленно. Ружейный и пулеметный огонь с противоположной стороны прекратился; откуда-то из-за деревни открыла беспорядочный огонь легкая батарея красных, но несколько выстрелов в направлении ее вспышек привели ее к молчанию.

До 2 часов 31 августа корниловцы очищали деревню от красных. Латышская рота, оказавшая упорное сопротивление, была все переколота. За деревней были найдены стоящие на позиции два легких орудия, передки были здесь же, здесь же паслись и лошади, которые были до того заморены, что не могли сдвинуть орудия с места. На лошадях гаубичного взвода орудия были доставлены в деревню. Трофеями этого ночного столкновения были: два легких орудия, девять пулеметов и 300 человек пленных. К 5 часам пришли в деревню Услонку, где и стали по квартирам. Расположение 2-го Корниловского Ударного полка: 3-й батальон – Услонка, 1-й – Кулига, остальной полк в городе Обоянь.

31 августа. 1-й Корниловский Ударный полк в течение дня отбивал атаки противника на село Колбасовка. Под прикрытием двух бронепоездов красные подвезли три эшелона пехоты.

Наступление на город Курск

К концу августа прорыв красных на Купянск и Волчанск был окончательно ликвидирован, и части Добровольческой армии получили возможность продолжать прерванное наступление. С другой стороны, неудача красных в широко задуманной ими операции, для которой ими были собраны значительные силы, больно отозвалась на моральном состоянии Красной армии, и без того сильно потрепанной нами на линии рек Сейм и Сеймица. Добровольческая армия не встретила поэтому того сопротивления, которое можно было ожидать при взятии укрепленного района города Курска. Оборудование позиций впереди Курска носило по масштабам Гражданской войны довольно серьезный характер: первая укрепленная полоса, сооруженная верстах в 10–15 от города, впереди его, состояла из непрерывного ряда стрелковых окопов полной профили, усиленных проволочными заграждениями в пять кольев. К окопам вели ходы сообщения, а позади окопов были оборудованы артиллерийские позиции с наблюдательными пунктами. Артиллерии было собрано значительное количество, до восьмидюймовых орудий включительно. Эти позиции несомненно представляли бы серьезную преграду для бедной техническими средствами Добровольческой армии, но все же укрепления должны были защищаться людьми, а людей, воодушевленных желанием победить или проникнутых истинной дисциплиной, у красных не было, и красная крепость Курск пала.

Здесь нормальным является вопрос: да, красные войска, несмотря на прибытие из Сибири их отличных дивизий, не смогли отбросить 1-й Добровольческий корпус и только сорвали на некоторое время наше наступление на Курск, естественно, за время всех этих боев и мы понесли большие потери, – так с какими же теперь силами командование бросило нас в решительное наступление на Курск?

Судя по журналам военных действий трех Корниловских Ударных полков и по личным воспоминаниям того времени, можно вывести заключение, что положительных данных для этого у командования было много:

1) Дух Добровольческой армии не был подорван контрударом красных.

2) Помимо этого, наш выход из Каменноугольного бассейна дал нам возможность усилиться за счет противника людским составом, частично добровольцами, а главным образом пленными. За это время «запасный полк» 1-го Корниловского Ударного полка выделил кадры для 2-го и 3-го Корниловских Ударных полков.

2-й полк за время контрудара красных блестяще вел бои на левом фланге своего старшего брата в центре с городом Обоянь, а 3-й полк выступил на фронт в конце его, но, к нашему глубокому сожалению, нашими усилиями командование подкрепило не нашу бригаду, а бросило его на левый фланг Дроздовской стрелковой дивизии

, в отряд полковника Манштейна. Красную крепость Курск штурмовала Корниловская Ударная бригада. К моменту окончательного перехода в наступление корниловцы, помимо своих трех действующих полков, имели в тылу при 1-м полку свой запасный полк, а 2-й и 3-й полки имели свои запасные батальоны.

3) За время боев под городом Обоянь наши журналы боевых действий впервые отметили появление у нас своих, Корниловских батарей. До этого нас сопровождали батареи Марковской артиллерийской бригады. Были во 2-м Кубанском походе у корниловцев и свои батареи, но их тогда командование отобрало у нас, и я их видел на «грузинском» фронте, за городом Сочи, у Адлера. Впоследствии они попали в отряд генерала Бредова, отступивший в Польшу, где их разоружили. Соединились они с нами только в Крыму.

4) Особенно хорошо вооружили нас тогда красные полки пулеметами, винтовками и боеприпасами. Одним только противник не мог поделиться с нами – это обмундированием. Пленных его, исключая сибиряков, приходилось обмундировывать почти полностью.

При своем отступлении красные теряли веру в свои силы и все больше и больше стали сдаваться в плен, целыми группами. Это вливало в наши сердца дух бодрости, усиливало наши ряды и вооружало. Однако эти бои с нашей стороны носили на этом участке характер активной обороны, без использования наших успехов для скачка на следующий рубеж нашего общего наступления. А находившийся против нас укрепленный город Курск часто напоминал нам о себе переброской своих резервов. Тогда мы ждали наступления на него. Падение морали в Красной армии нас радовало, но сведения о сооружениях красной крепости Курск вызывали, по выражению ударников, неприятное чувство наподобие того, как будто бы по спине ползают мурашки. На все это наша ударная психология реагировала просто: жертвовать собой всюду одинаково необходимо: в походе, в дозоре или в атаке на крепость. Всюду в нашем сознании были слова нашего Вождя и Шефа полка генерала Лавра Георгиевича Корнилова: «Страшна не смерть, а позор и бесчестие». Готовились ударники к дальнейшему движению тщательно. Корниловские полки имели тысячи по две человек, большие офицерские роты, в каждом полку было не меньше 60 пулеметов, появились даже команды конных разведчиков и походные кухни. Не было только интендантства для регулярного снабжения нас продуктами, – все делалось нашими начхозами или артельщиками, что часто было не в нашу пользу.

1-й Корниловский Ударный полк.

1 сентября 1919 года. Согласно полученной 31 августа диспозиции части 1-го армейского (Добровольческого) корпуса переходят в решительное наступление с целью овладеть городом Курском, 1-й Корниловский Ударный полк движение центром по линии железной дороги в сопровождении бронепоездов: тяжелого «Иоанн Калита» и легких «Генерал Корнилов» и «Офицер».

1-й батальон полка со взводом 2-й Марковской батареи стоит на хуторе Богоявленском, 2-й батальон со взводом 1-й генерала Маркова батареи и особый отряд полка выступили в село Старо-Черемошное, то есть в глубокий тыл красной дивизии, занимавшей позиции у сел Нагольного и Пселецкого. 3-й батальон со взводом 2-й батареи прибывает из Нового Оскола на станцию Сараевка, где выгружается и переходит в с. Дежавка.

Успех первого дня наступления 1-го Корниловского Ударного полка привожу по данным истории Марковской артиллерийской бригады.

Успех 1-й генерала Маркова батареи. В бою при наступлении со 2-м батальоном 1-го Корниловского Ударного полка. К моменту выступления колонны, на соседнем с ней участке, слева, началась атака села Нагольного при поддержке трех танков. Командир батальона (2-го) получил донесение, что к западу от полевой дороги, на расстоянии не более 2 верст, обнаружена красная батарея, усиленно стреляющая по атакующему село Нагольное 1-му батальону. Командир 2-го батальона имел приказание возможно скорее занять село Старо-Черемошное и потому от атаки батареи отказался. Ее атаковали в конном строю разведчики батареи, с капитаном Шперлингом

во главе, и с боем взяли батарею противника. Однако красные опомнились и с подошедшим резервом перешли в контратаку. С помощью подошедшей роты корниловцев, батарейного пулемета и огня отбитой батареи красные были отброшены. Результатом лихой атаки разведчиков батареи оказалось: четыре легких орудия, два пулемета Максима, одна телефонная двуколка, одна санитарная двуколка и две пулеметные линейки.

1-й Корниловский Ударный полк.

2 сентября. 1-й батальон полка со взводом батареи после непродолжительного боя занял село Старо-Черемошное, хутор Шмаковский и деревню Кочегуровку, где и ночует. В районе железной дороги полк вел упорный бой за обладание Зуевкой. Несмотря на присутствие трех танков и двух бронепоездов, красные оборонялись с большим ожесточением и несколько раз в течение дня переходили в контратаки. Только поздним вечером их упорство было сломлено окончательно и части расположились на ночлег на окраине села.

2-й Корниловский Ударный полк.

3-й батальон полка переходит в Башкатово. По пути противник отбрасывается артиллерийским и пулеметным огнем. К вечеру отряд был в Башкатове и расположился на ночлег. В течение ночи из сторожевого охранения несколько раз приводили пленных. Большевики блуждали группами, не понимая обстановки, и охотно сдавались в плен.

1-й Корниловский Ударный полк.

3 сентября. 1-й батальон – в деревне Кочегуровке. С рассветом на участке бой продолжается с новым ожесточением, но мало-помалу противник ослабил свою настойчивость и, понеся большие потери, отступил на север. 2-й батальон получил приказание войти в соприкосновение с отошедшим перед нами противником, но, пройдя ряд хуторов и поселков, расположился на Постоялых Дворах, в 15 верстах к северо-западу от станции Солнцево, не обнаружив красных, за исключением нескольких разъездов. Согласно диспозиции на 4 сентября по Корниловской Ударной бригаде полку надлежало закрепиться на линии хутора Анненкова и станции Солнцево, активно обороняя свой участок и ведя усиленную разведку впереди себя, ввиду того что Партизанский Алексеевский полк занимал позиции значительно южнее и таким образом искривлял общую линию фронта.

2-й Корниловский Ударный полк.

Полк идет на Медведский Колодезь, 3-й его батальон в 6 часов в село Рыбинские Буды, но противника там не оказалось. К вечеру отряд перешел в деревню Любач и село Паника.

1-й Корниловский Ударный полк.

4 сентября. На рассвете 2-й батальон полка со взводом батареи выступил из хуторов Постоялые Дворы на село Полное, или Рождественское, где должен был иметь двухчасовой привал, однако отдых был неожиданно прерван приказанием спешно прибыть на сборный пункт ввиду полученных от разъезда сведений, что значительные силы противника обнаружены в районе деревня Красноярка – хутор Анненков. Колонна отряда потянулась лентой по едва обозначенной летней дороге среди скошенных крестьянских полей. В долине виднелись одиночные хутора, переходившие в сплошную зелень скрывавшейся за горизонтом деревни Красноярки. Вдруг из ближайших хуторов засвистели пули. Пехота быстро рассыпалась на выстрелы, выделив одну роту для обходного движения. Противник не ожидал таких стремительных действий со стороны корниловцев и, обнаружив обход своего левого фланга, бросился обратно к деревне Красноярке. Находившийся здесь временно командующий 1-м артиллерийским дивизионом капитан Шперлинг заметил столь спешное отступление противника и в конном строю, во главе разведчиков батареи и ординарцев батальона, бросился в атаку. Красные стали сдаваться. Пленных было взято более 400 человек и два пулемета Максима. Роты 2-го батальона встретили шествие пленных радостными криками «Ура!».

1-й батальон полка со взводом батареи идет в северо-восточном направлении, на Субботино, где, не встретив сопротивления противника и посадив пехоту на обывательские подводы, командир решил, вопреки диспозиции, продвигаться далее, на село Лощинская Плота, считая, что активная оборона может быть в том случае, если имеется налицо противник, ввиду же его отсутствия необходимо идти вперед, до встречи с ним. Таким образом батальон выдвинулся вперед и без боя занял село Лощинская Плота, где выяснилось, что красные рано утром покинули село, направившись главным образом на железную дорогу, но без обозов, которые с небольшим прикрытием ушли в город Тим. Расположив батальон в селе, командир с одной пушкой без зарядного ящика и с ротой пехоты продолжал путь к городу и на рассвете, подойдя к окраине, обнаружил хвост красной колонны, покидающей город и уходящей на север. Несколько выстрелов из орудия вызвали панику среди красных, и рота заняла город, где на городской площади имел место двухчасовой привал. Командир батальона получил приказ выступить в 8 часов на станцию Полевая, в районе которой, по данным разведки, сконцентрированы значительные силы красных (полагаю, что командиром батальона был полковник Гордеенко).

2-й Корниловский Ударный полк.

В 14 часов полк, через Поярково, занял без боя село Туру совка.

3-й батальон – в селе Любач. 2-й батальон переходит в Сафроновку. При переходе в Сафроновку, которую красные пытались оборонять, конной атакой команды батарейных разведчиков 2-й запасной батареи было захвачено одно орудие с запряжкой и несколько человек пленных. В селе ими же была освобождена известная исполнительница русских песен Н.В. Плевицкая. Захваченное орудие стало четвертым орудием батареи. Относительно освобождения Н.В. Плевицкой я слышал другую версию, которую она, живя долгое время при штабе 2-го Корниловского Ударного полка вместе с своим мужем, капитаном Левицким, не пыталась опровергнуть. После моего ранения под городом Обоянь я вернулся в полк в город Фатеж, где замещавший меня по должности командира 1-го батальона 2-го Корниловского Ударного полка поручик Песчаник-Кленовой

доложил, что при прорыве укрепленной полосы города Курска им были заняты землянки красных вместе с начальником управления связи артиллерии капитаном Левицким. Из той же землянки вышла артистка Плевицкая, которая представилась ему сама и представила своего мужа, капитана Левицкого. Поручик Песчаник-Кленовой, бывший сам артистом, хорошо знал Плевицкую и тут же отправил ее на коляске в штаб полка.

1-й Корниловский Ударный полк.