Озеро теней

Больше Ника не смогла слушать, в ней восстало чувство протеста, ей захотелось выйти и нагрубить им, но она вовремя остановилась, вспомнив о том, что ей нельзя умирать. Поднявшись, она забыла об осторожности и решила снова обогнуть дом, не заметив, что позади показался один из незнакомцев. Заметив её, он сразу позвал остальных, и за ней увязалась погоня.

Путь домой был отрезан, и она решила броситься к камню. Это единственное место, где она действительно могла укрыться от мёртвых, однако она не была уверена в том, что у неё хватит сил, чтобы убежать. К тому же один из незнакомцев явно преуспел в бегу и уже догонял её. Чувствуя, что она теряет силы, она завернула за угол, поняв, что обходным путём добралась до дома Адриана. На улице сидел мужчина, мучитель Изгоя. Заметив его, она испугалась, однако он тут же кивнул ей и запустил в дом. Они дождались, когда погоня скрылась (они не решились штурмовать дом).

– Умеешь ты заводить друзей. Теперь понятно, почему вы с Адрианом так тесно общаетесь, – усмехнулся мужчина. Он выглядел дружелюбным, что никак не укладывалось в её представление о человеке, который виноват в смерти ребёнка.

– Адриан уже дома? – отдышавшись, спросила она и получила отрицательный кивок. – Благодарю за помощь, но мне…

– Куда ты так спешишь? Он скоро придёт, ты можешь подождать его. Уверяю, тут ты в полной безопасности. А вдруг та компания ещё поджидает тебя?

Ника растерялась. С одной стороны она хотела остаться, дождаться Адриана и рассказать ему о бунте мёртвых, а с другой стороны она давала ему обещание держаться подальше от его дома. Но в тоже время она не ощущала исходящей опасности от мужчины и решила довериться ему. Он провёл её на кухню, и между ними завязалась пустая беседа о погоде, о том, какой у них хороший дом и предположения о будущей зиме. Они старательно избегали тем мёртвых, Доминика даже предположила, что они думают, будто она ещё «спит».

– Чаю? – вежливо поинтересовался мужчина и покинул стол. Его шаги были спокойные и размеренные, но Ника отказалась, она осталась с единственной целью – дождаться Изгоя. Мужчина снова начал рассказывать о том, как он хочет изменить отделку дома, он начал медленно обходить стол и отправился к цвету, расположенному за спиной Ники. Девушка не наблюдала за ним, она ушла в свои мысли, желая поскорее рассказать другу о том, что ему грозит опасность. Резкий удар лишил девушку сознания.

Глава 10

Первое, что Ника ощутила – это запах сырости. Она совсем озябла, и ей казалось, что всё тело будто бы приковано к полу. Голова ещё болела, поэтому она не сразу смогла понять, что произошло и лишь спустя пару минут, она вспомнила, что кто-то её ударил. Она присела и коснулась рукой головы, нащупывая на месте удара большую шишку. Она не мертва, однозначно, значит, они не хотят её смерти. Тогда чего же они хотят? Вокруг было темно, но глаза уже привыкли, и комната обрела очертания. Она лежала на полу среди огромных полок, на которых стояли банки с закатками. На некоторых был огромный слой пыли. Где-то в углу пищала мышь, а вокруг была полнейшая тишина. Ника пыталась позвать на помощь, но на её крики никто не отозвался, единственные звуки, которые наполняли комнату, это её дыхание.

Она поднялась, ощущая лёгкое головокружение. Наверняка мёртвым недоступны такие чувства. Несмотря на то, что она решила, будто ещё жива, её душу иногда посещали сомнения. Но единственное, что было доступным для неё – это ощущения. Она помнила, Изгой говорил, что мёртвые не испытывают чувств боли. Им доступны лишь отрицательные эмоции: гнев, злоба, ярость. Эти чувства наполняют души мёртвых, кто погиб раньше срока и неестественной смертью. Как правило, те, кто ушёл в срок и естественно, спокойно дожидались прихода Ангела, редко когда их посещали отрицательные эмоции. В мире мёртвых они должны очиститься, пережить эти чувства, чтобы отправиться наверх, в светлую обитель. Что там дальше никто не знал.

– Кто-нибудь? Есть кто? – кричала Ника, в надежде на спасение. Она прошлась по комнате и поняла, что она в подвале, под землёй. От осознания того, что она находится в замкнутом пространстве, да ещё в таком мире, её начала охватывать паника. Она пыталась рассмотреть выход и нашла одну лестницу. Забравшись на неё, она упёрлась руками в твёрдый потолок, который служил следующему этажу полом. Она стучала кулаками, пыталась выломать доступный кусок пола и кричала, но на звук никто не реагировал. Хорошо, если она в доме, тогда есть шанс, что на помощь может прийти Изгой, но хуже всего, если подвал располагался в каком-то другом здании, тогда у неё нет шансов на спасение. Она ещё некоторое время пыталась вырваться на свободу, но всё было безрезультатно. В итоге, она просто опустилась на ступеньки и укрыла ладонями своё лицо. А ведь Изгой её предупреждал! Он не раз говорил ей о том, чтобы она держалась подальше от его дома и мучителей, а так же обходила стороной мёртвых. На что она рассчитывала? Теперь неизвестно, сколько пройдёт времени и когда её выпустят отсюда. Но больше всего её беспокоило то, что она не знала, с какой целью её поместили в этот подвал.

Время тянулось медленно, а темнота поглощала и вгоняла в тоску. Доминика расхаживала по пустой комнате, вскоре уже неплохо в ней ориентируясь. Она часто останавливалась и прислушивалась к звукам, любой шорох вызывал в ней интерес и надежду, что пришла помощь. Хотя, откуда ей прийти? Она помнила, что рассталась с Изгоем, когда он был не в лучшем настроении. Он не знал, что она попала к нему домой и наверняка ему не до неё, если учесть, что мёртвые захотели напасть на него. Ему самому нужна помощь. А Аристарх Георгиевич не станет её спасать. Он, возможно, испытывает к ней жалость, как и к каждому молодому существу, который попал в этот мир волей случая. К тому же он стар.

Доминика прилегла на пол и подтянула к себе колени. Обняв их руками, она старалась не впасть в тоску. Сейчас, именно в этой комнате, она ощутила себя одинокой. Тут нет ни единой души, которая бы искренне переживала за неё. Тут нет никого, кто бы стал беспокоиться о том, где она задержалась и что с ней происходит. Родители остались в мире живых и у них ещё есть дети, о которых они должны заботиться. А что она? Она только мешает. Им – тем, что стала «овощем», которого врачи настоятельно рекомендуют отключить от аппаратов и дать спокойно умереть. Изгою – тем, что и так портит отношения с мёртвыми, а, возможно, не только с ними. Мёртвым – тем, что напоминает о реальной жизни.

Поток мыслей погрузил девушку в угнетённое настроение. Всё-таки страшно оставаться наедине с собой, когда вокруг что-то не ладится и у тебя в жизни не всё гладко. Поскольку оставшись с собой, в игру вступает твой разум, который стремится уколоть тебя, как можно больнее, и окончательно загнать душу в клетку. Ника ощутила на своих щеках горячие слёзы, она тосковала о том, что её жизнь такая никчёмная и что за восемнадцать лет, она так и не смогла толком познать всю прелесть жизни. Внезапно, тоска сменилась раздражением. Она почувствовала, как её будто окунает в горячий океан, и всё тело обжигается огнём. Она поднялась и начала выкидывать банки из полок, разворачивать всё, что попадается ей на пути, топтать ногами осколки и содержимое банок. Очень скоро помещение заполнило разнообразными запахами специй, тухлых овощей, который оставлял во рту кислый привкус. Но она продолжала, пока окончательно не обессилела и не прислонилась к холодной стене. Интересно, а сколько она уже тут пробыла?

Время тянулось медленно. Она бродила по комнате, иногда прислонялась к стене или сидела на чистых уголках пола. Она так же слушала каждый шорох, кричала до хрипоты в горле и иногда поднималась на лестницу, чтобы постучать в потолок. Но кругом была тишина, будто бы вокруг все вымерли или она умерла, только теперь по-настоящему, и она в том месте, куда уходят мёртвые. Или какое-то временное убежище души.

– Ты уверен, что он не найдёт её тут? – тихо, далеко, но Ника услышала женский голос. Она быстро пересекла комнату и забралась на лестницу, под самый потолок, чтобы хорошо слышать. Она притаилась, поскольку была уверена, что речь о ней. А разговор вёлся женщиной, той, что казалась ей мамой Изгоя. Подруга мучителя.

– Уверен, – голос мужчины был спокойным. – Он отправился в город. Я подслушивал их разговор со стариком, они уверены, что она попалась мёртвым. Они ищут её.

«Они ищут», она несколько раз повторила про себя эту фразу. Они всё-таки разыскивают её, значит им не всё равно, значит, Изгой стал её другом, а Аристарх Георгиевич действительно смягчился к ней.

– Эй, отпустите меня! – крикнула она и начала стучать. Мысль о том, что Изгой переживает за неё, вселила в её сердце надежду и придала ей сил. Она стала усиленно стучать и кричать, однако разговаривающие притихли, а скоро она услышала шаги.

– Тихо там, – раздался голос мужчины. – Будешь хорошо себя вести, и тебя никто не тронет.

– Что вам нужно?

– Потом узнаешь. А пока тихо! Если тебе дорога твоя жизнь, то замолчи, – сказав это, он удалился, и на девушку снова обрушилась мучительная тишина. Она расхаживала по комнате и чувствовала, что начинает злиться. Но как выйти из данного положения, она не знала.

Доминике казалось, будто прошёл уже день. Долгое время она была предоставлена себе и сходила с ума в одиночестве. Едкий запах уже давно перестал ей мешать, да и она научилась с легкостью обходить стёкла и содержимое банок. Что там было, она могла лишь догадываться. Иногда она забывалась сном, но неспокойным. Каждый раз её буйное сознание возвращало её к моменту гибели и заставляло всё снова и снова переживать. Она переносилась на трассу и пыталась спастись, но каждый раз она видела свою смерть, быструю, мгновенную, но ужасную. И тогда она вскакивала, иногда даже вскрикивала, прижимала к себе руки или обнимала колени и утыкалась в них носом, старалась привести своё дыхание в норму. Затем она произносила слова, которые напоминали ей о том, что она не должна сдаваться: семья, родители, любовь, дружба и главное: жизнь. В мире живых осталось столько всего, чего она не видела и не познала. И ей отчаянно хотелось испытать жизнь, познать радость, счастье, временами грусть и тоску, любить и быть любимой, создать свою семью, поставить перед собой цели и идти к ним. Она хотела вырваться и взлететь, стать свободной.

Затем реальность возвращала её в этот холодный и сырой подвал, где она окуналась в тоску и ощущала грусть. И это заточение было для неё настоящей мукой. Она желала вырваться отсюда, броситься к Изгою, поговорить с ним, рассказать ему свои мысли. Но время шло, он не мог знать, где она спрятана, а как подать ему сигнал она не знала. Иногда до неё доносились шаги сверху, и она принималась кричать, но они тут же стихали, затем возникали разговоры пары, и она уже молча прислушивалась к ним. Обычно шли обрывочные фразы ни о чём, отчего создавалось впечатление, будто все попросту забыли о ней.

Но не сегодня.

– Она как-то притихла, – говорил мужчина. – Надо проверить, как она там. Я уже почти договорился с ней, и она условилась о встрече. Главное, чтобы девчонка была у нас.

– Куда ей деться? – смешливо спросила женщина. Их грузные шаги стали громче и раздался лязг замка.

Доминика тут же поднялась на ноги и схватила с пола первый попавшийся осколок. Крепко сжав его в руке, она спряталась за одну из полок и начала присматриваться. Тем, где была лестница, показалась полоса света. Её отблеск осветил часть подвала, а до девушки дошли лишь слабые лучи. Она ещё сильнее сжала в руках осколок, испытывая сильное волнение.

Первым показался мужчина. Он медленно спустился вниз и начал осматриваться. За ним показалась женщина, она осталась на ступеньках.

– Ника? Где ты, девочка? – наивно взывал мужчина. – Мы пришли поговорить с тобой.

Доминика притаилась, она затаила дыхание, желая, чтобы они прошли вглубь подвала. Она не спешила расставаться со своим убежищем, к тому же она не была уверена в своих силах. Ей предстояло побороть двух взрослых людей, которые зарабатывали себе на жизнь тем, что убивали, которые не побоялись гнева Бога и убили ребёнка. Что им до её жизни? Наверняка у них свой интерес и они хотят кому-то её отдать. Вот только кому и зачем? Если бы дело было в мёртвых, мужчина бы не помогал ей. Если только…

Она не успела закончить свои размышления, мужчина прошёл вперед, а по ступенькам спустилась женщина. Вот он практически подошёл к ней и тут, набираясь смелости, Доминика выскочила из своего убежища и бросилась на мучителя. Замахнувшись, она ударила осколком в его грудную клетку, и он застрял там. Оттолкнув опешившего мужчину, она бросилась вперёд, где на неё набросилась женщина.

– Дрянь! – яростно крикнула она и ударила Нику по лицу. Удар был действительно сильным и довольно болезненным, девушка пошатнулась. В этот момент её схватил за волосы мужчина и резко приставил к стене. От боли, Ника взвизгнула.

– Сиди смирно! Иначе мы не побрезгуем и убьём тебя сами, – прошипел он. Осколка в его груди уже не было, и на месте удара отсутствовала рана. – Будь хорошей девочкой, – откинув её на пол, он направился к выходу, за ним пошла женщина.

Доминика упала на пол, ощущая руками высохшие овощи. Пока был свет, она успела заметить в дальней стене отверстие, довольно объёмное. Оно было в углу и практически незаметным. Как только они скрылись, и свет пропал, потребовалось некоторое время, прежде чем Доминика смогла привыкнуть к темноте. Вскоре она поднялась, сдерживаясь от желания закричать и ощущая, как пульсирует боль от ударов. Прислонившись к стене, она начала медленно продвигаться вперёд, в надежде, что она сможет найти на ощупь ту расщелину. Она не боялась залезть туда, так как была уверена, что хуже чем есть, уже не будет. Она двигалась аккуратно, иногда стена сменялась полкой и пару банок, из-за неловкости, были сброшены на пол. Но она не останавливалась и вскоре достигла твёрдую стену. Прислонившись к ней руками, она принялась исследовать её и, наконец, смогла найти долгожданное отверстие. Просунув туда руку, она ощутила прохладу, затем просунула голову и влезла сама. Она попала в другую комнату, по очертаниям так же напоминающим склад, только там были сундуки и заброшенные вещи. Внутри пахло пылью и старыми тканями. Но самое главное – где-то вдалеке она слышала, как будто капает вода. Она решила двигаться на звук и заметила, что чем дальше она проходит, тем светлее становится, а вскоре в тёмном коридоре показались лучи дневного солнца. Когда она достигла очередной стены, то увидела, что она местами развалена, на полу лежали неровные камни, а через отверстия прорывались лучи света. Она принялась разламывать стену, вытаскивать камни. На удивление, стена поддалась и вскоре она попала в кругообразную комнату, без потолка. Она тянулась далеко ввысь, и теперь Ника видела серое небо и свет. Теперь понятно, откуда капала вода, недавно прошёл дождь и на дне комнатки были небольшие лужи. Ника позволила себе предположить, что она стоит на дне старого колодца. Это радовало и одновременно огорчало её. Она ведь совсем не знает, как оттуда выбраться! Летать она не умеет…

Ника прислонилась к стене, перебирая в голове всевозможные варианты спасения. Она не хотела возвращаться в сырую и старую комнату, снова преодолевать коридор, к тому же она боялась погони. Но у неё не оставалось выбора и ей пришлось поступиться со своими желаниями и шагнуть в неприятную темноту. Она шагала по коридору быстро, желая поскорее найти хоть что-то, что помогло бы ей выбраться из колодца. Невольно в воображении всплывали моменты из фильмов, когда герои оказывались в подобных ситуациях. Идеальным было бы разыскать лестницу, но она особо не рассчитывала на такую удачу. Есть ещё вариант с верёвкой, было бы неплохо разыскать её и какой-нибудь железный предмет или привязать к концу камень, который бы смог твёрдо зацепиться наверху и удержать её вес. Если верёвки не окажется, можно соорудить её самой из ткани, а её в той старой комнате было предостаточно.

Вернувшись в складскую комнату, она некоторое время привыкала к темноте и когда комната обрела очертания, принялась рассматривать содержимое полок, выворачивать тюки с тканями. От каждого её прикосновения в воздух поднимался слой пыли и вызывал у девушки кашель, запах становился более старым и неприятным. Иногда ей приходилось затаивать дыхание.

Раскрыв сундук, она нащупала верёвку и обрадовалась, поняв, что необходимость сооружать её самой отпала. Там же она разыскала странный предмет из железа, он имел тонкое основание, от которого исходило три (будто лепестка) острых конечности. Он был слегка тяжеловатым, однако Ника легко его забрала из сундука и тут же поспешила вернуться в колодец. Уже на свету она смогла толком рассмотреть находку и свободно выдохнуть, признав, что удача на её стороне. Верёвка была прочной, и её было предостаточно, чтобы докинуть до самого верха колодца, а железный предмет имел в конце основания кольцо, за которое можно было привязать конец верёвки. Она быстро исполнила задуманное, проверила, прочно ли привязана верёвка. Теперь оставалось самое сложное: забросить это всё и закрепить. Ещё в школе у неё было не всё хорошо с метанием, и она никогда особо не попадала в цель. А броски на расстояние практически всегда были для неё настоящим мучением. Но сейчас ей необходимо было забыть о неудачах прошлого, ведь сейчас от её меткости и умелости зависела её благополучие и жизнь.

Вздохнув, она вспомнила, как делали подобное в фильмах. Для начала необходимо было покрутить верёвку в руках, для чего это, она не знала, но принялась крутить и тут же, когда поняла, что готова, бросила. Но злополучный предмет не долетел и до середины колодца. Он грузно упал на каменный пол, при этом издав неприятный, режущий ухо, звон.

– Попытка не пытка, – проговорила она, вспоминая слова бабушки Геры. Она часто говорила так, когда у неё что-то не получалась и эта фраза была очень излюбленной у старушки. Ника с теплотой в сердце подумала о бабушке, а затем вспомнила родных. Это придало ей сил, и она взялась за вторую попытку. Но она так же с треском провалилась, как и предыдущая. Теперь Ника ощущала, как её наполняет злость и обида на саму себя. Она не могла поверить, что настолько слаба и бесполезна! Ей стало противно, и она предприняла третью попытку.

А следом пошла четвёртая… пятая… шестая…. Она бросала предмет вверх и бросала, ощущая, как силы покидают её, а на смену злости и обиды приходит опустошение. Она устала и ощутила пустоту внутри. А на округу тем временем опускалась ночь, становилось холодно, а на чёрном небе появились первые звёзды. Ника вернулась на склад и взяла там целый тюк тряпок. Она притянула его на дно колодца и соорудила себе там мягкую лежанку. Среди тряпья она смогла найти старый плед, который изрядно поеден молью. От него пахло старостью, однако Нике было всё равно, главное укрыться от прохлады.

Она смотрела на ночное небо, на раскрывающуюся перед ней пелену звёзд. Прямо над ней пролегал млечный путь, плавные, белые линии окутывали звёзды и уходили вдаль, куда-то далеко, быть может, в другой мир. А звёзды переливались. Среди общей сверкающей картины, она смогла разыскать полярную звезду. Эта красавица сияла ярче всех, она выделялась, будто бы говоря: смотрите на меня, как я прекрасна! А от неё она легко смогла разыскать созвездие большой медведицы. Этот ковш она умела определять ещё с детства. Она помнила, как спрашивала у мамы, почему медведицей называют простой ковш с ручкой, на что мама снисходительно улыбалась, рассказывая ей сказки или выдуманные истории.

Становилось темнее и прохладнее, Доминика укутывалась в плед, пыталась спрятаться в тряпках, спасаясь от прохлады. Она грела себя мыслями о доме, о том, что скоро придёт Ангел, но больше всего её грела мысль, что Адриан беспокоился о ней, и она с нетерпением ждала встречи с ним.

Глава 11

И снова кошмары. Дорога. Авария. Боль. Картинки, словно зажёванная киноплёнка, стабильно прокручивались каждую ночь, снова и снова погружая девушку в агонию. Она вскакивала, вздрагивала, иногда ощущала горячие слёзы на щеках, а иногда зажимала живот. Ей казалось, будто бы эта мука никогда не прекратится, но с наступлением рассвета она ощущала, как пытка заканчивается. Ранние лучи солнца наполняли колодец, и вокруг было достаточно свежо. Ника потянулась и сделала лёгкую зарядку, чтобы окончательно прогнать остатки сна и погрузиться в работу. Сегодня она чувствовала себя лучше, и пессимизм вечера наполнился утренней уверенностью. Она вспомнила слова из детской сказки: Утро вечера мудрее. Так и есть. С утра она была уверена, что сегодня обретёт свободу.

Собрав всю свою волю, она предприняла новые попытки, которые снова провалились. Но она не отчаивалась, пытаясь забросить верёвку всё дальше и дальше, и вскоре её упорство было вознаграждено.

Почувствовав, что железный предмет закреплён достаточно плотно, она сжала в руках веревку и упёрлась ногами в стену колодца, начиная медленное и очень неприятное восхождение вверх. Она с радостью подумала о том, что не зря в своё время она посещала уроки физкультуры, где их учитель заставлял её забираться на канат. Сейчас эти умения, которые прежде ей казались бесполезными, пришлись как раз кстати. Взбираясь на вершину, она старалась не смотреть вниз, ощущая сильное напряжение в ногах. Она практически достигла конца, когда внизу послышался крик мучителя.

– Вернись! – требовал он, дёргая за верёвку. Но Ника уже схватилась за каменный верх колодца и перебралась на твёрдую землю. Долго не думая, она сняла железный предмет и сбросила его вниз, а сама бросилась бежать.

Колодец располагался в лесу, и она с трудом могла ориентироваться. Он был заброшен, вокруг не было троп, свидетельствующих о том, что тут кто-то ходил. Она не знала, куда ей двигаться, но и оставаться на месте она больше не могла. Угроза погони нависала над ней, а свобода, доставшаяся ей таким сложным трудом, имела для неё огромное значение.

Она побежала вперёд, и ей казалось, что она избрала самый верный путь. Вскоре она увидела дома и поняла, что оказалась неподалёку от костёла. Перебравшись через забор, она вышла на центральную улицу и смогла отдышаться, чувствуя гордость за себя, за то, что смогла спасти себя. Ничто так не придаёт сил и уверенности, как понимание того, что в одиночестве ты в состоянии сам о себе позаботиться. А спасла себя она уже дважды и теперь была точно уверена в силе своих возможностей.