Блуждающий

Уходящие в ночь, увлечённые ночью следы

На морозных корнях, на снегу, на зимней коре:

Эта тень даст объём и лицо, эта тень или дым -

Или холодно слишком, слишком становится мне.

Словно жуть пробралась от кончиков ёлок ко мне,

Забралась под лицо, у меня забрала выдох-вдох.

Не смотри на следы. Это детство и это во сне,

Не смотри на ладони, раскрытые для ветров.

Как молитва – морозно – морозно – как только во сне.

Говори, что темно, тогда будет гораздо темней:

У лица мельтешили слова, у лица говорили: "Пей!" —

Я пила и искала рукой,

И нашла незакрытую дверь.

А теперь тишина – где-то ёлки, тропинка, снег, след -

А теперь утверждаю: себя во мне было – и нет.

Это смерть раскрывает моё существо изнутри,

Это только изнанка, секунду продлившийся крик.

Шаг в четыре секунды – и так до "теперь не вернусь".

Сердце делает вдох, а ладони чувствуют спуск.

Ничего из остатков (ночь, звёзды, ветки, мороз!),

Ничего из меня – всё в меня – всё меня обняло.

Засыхающей трещиной в коже змеится душа:

Никогда ничего я о ней – а теперь разошлась,

Раздробилась, распалась, расплакалась наверняка.

Ничего не осталось, и крупно дрожит рука.

03.05.2015

Перенасыщен болью -

Значит ли – перерождён?

По моему подполью

Прямо у изголовья

Дрогнувший пантеон.

Дрогнувшее предплечье.

Люди – людское – род.

Лицо стало тенью, скетчем.

Ты мне – о том, что вечно,

Я тебе – наоборот.

Дал свою руку, в небе

Остро горит мороз,

Рвётся бобовый стебель,

Звёздное поле спелое -

Что ты с собой принес?

Там, на соседней койке

Хрип, отчаянье, стон.

А надо мной – долгий

Путь через звёздные строки:

Дрогнувший пантеон.

Путь через быть: зачем ты,

Камень с груди убрав,

Напоминаешь детство,

Тоской разрывает сердце