Дневник моих откровений

Мы засмеялись, она легонько ткнула меня в бок и спросила:

– А ты?

– Нет! Но брат давал, мне не понравилось.

Мы прошли на детскую площадку. Гордостью нашего двора были качели, которые мы с Сашиным отцом смастерили сами. Если вы никогда не качались на резиновой покрышке, которая крепилась цепями или веревками к двум высоким столбам, то о прелестях советского детства вы не знаете ничего.

– О-о! – радостно воскликнула Элла, – качели! Покачаешь меня?

Она подошла к резиновой покрышке и замерла. Ее белые джинсы не приспособлены были для такого развлечения. Большая покрышка когда- то служила колесом для грузового автомобиля, а потом мы с Сашкой прикатили ее сюда, вырезали ножом два отверстия для цепей, а взрослые помогли соединить эту нехитрую конструкцию в качели. Элла стояла в нерешительности и смотрела на пыльную резину. Я понял, что пришло время для решительных мужских поступков, и сел на покрышку, благо мои джинсы были неопределенного темно-синего цвета, и похлопал по коленке.

– Прошу!

Девушка еще несколько секунд стояла неподвижно.

– Почему она медлит? – пронеслось в моей голове. – Неужели Снегурочка боится испачкать свои джинсы об мои колени.

Но я ошибался, Элла в этот момент раздумывала над тем, как лучше устроиться на моих ногах. Она могла сесть ко мне спиной, как на стуле, но девушка проявила смекалку и расположилась лицом ко мне, обхватив мое тело ногами. Так качаться было очень неудобно, но сидеть приятно. Я чувствовал, как ее упругие груди прижимаются к моему торсу. Это волновало мою кровь. Цепи, удерживающие покрышку, были расположены далеко друг от друга, но Элла вцепилась в них маленькими ладошками, чтобы регулировать равновесие и не упасть. Я видел, как напрягались и дрожали мышцы рук.

– Только не высоко, – шептала она мне в самое ухо, – я боюсь.

Я улыбался и сильнее прижимался к ней. Вдруг она отпустила цепи и обняла меня.

– Я рядом, – уверенным голосом ответил я.– И держу тебя крепко. Я хотел еще что сказать, чтобы вселить уверенность в моей надежности, но Элла томным голосом прошептала:

– У тебя красивые усы. Мне очень нравятся юноши с усами.

А потом она внезапно поцеловала меня. Поцелуй был страстным, долгим и взрослым. Я и представить себе не мог, что Снегурочка, скромная и наивная, может так целоваться. Он неожиданности я на секунды выпустил из рук цепи, за которые держался и наша покрышка, конечно же, перевернулась. Мы рухнули на землю. Элла мягко приземлилась на меня, а я как мужчина принял всю жесткость удара своим телом. Мое сердце в этот момент сжалось от испуга.

– Ты не ушиблась?

Я быстро вскочил на ноги и резким движением поднял Эллу. Ее белые джинсы были в пыли, она смеялась и поправляла развевающиеся на ветру волосы, тоже пыльные.

– Ну, вот! Обновила! – радостно сообщила она. – Пойду у Сашки выпрашивать сменную одежду.

– Я тоже сбегаю домой и переоденусь, – быстро сказал я, – не заходи без меня на праздник. Я хочу быть рядом с тобой.

Она погладила меня по руке и ласковым голосом сказала:

– Я подожду тебя! Только ты недолго.

Курившие за углом одноклассницы видели наше падение и подошли с расспросами.

– Испортила такую вещь, – печально произнесла Ирка.

– Это пыль, – прошептала Элла, – отстирается.

О чем еще говорили девчонки, я не слышал, потому что бегом бросился в свой подъезд.

Когда мы с Эллой вернулись в квартиру к Сашке, народ был уже подготовлен. Сороки–одноклассницы  во всех подробностях рассказали историю нашего падения. Сашка встретил меня с улыбкой:

– А ты хорошо начал! Молодец!

– Дай мне что-нибудь, – робко попросила Элла.

Сашка смерил ее взглядом и строго сказал:

– У меня тут не модельный дом и не магазин женской одежды! Могу предложить футбольную форму.

Он порылся во встроенном стенном шкафу и извлек оттуда спортивные трусы и футболку и протянул девушке. Элла кивнула и пошла в ванну, я отправился за ней, но через мгновение она выставила меня и закрыла дверь изнутри. Сашка, видевший все это, толкнул меня в бок и тихим голосом сказал:

– Не торопи, брат, коней! Спугнуть можешь.

Я поежился и прошел в комнату, где был накрыт стол, нашел кусок курицы и начал жадно его жевать. Минут через пять пришла Элла, в футбольных трусах и своей блузке она выглядела очень откровенно и сексуально.

–Какой прикид, – с восторгом сказала Ирка и ревниво показала Сашке кулак. – Смотри у меня!

И она обняла Сашку, вернее повисла на нем, чтобы он не смотрел на обнаженные ноги Эллы.

–Да, брось,-отшутился Сашка,– Серега меня глазами уже дважды убил.

–Можно я постираю у тебя джинсы, – робко спросила Элла,– не хочу, чтобы мама видела мой косяк.

Сашка одобрительно кивнул ей.

–Да, возьми с собой Серегу, а то без тебя он опустошит тут весь стол, а нас тут много.

Все засмеялись, а я быстро встал и пошел за Эллой. В ванной мы вдвоем долго терли мылом, поливали из душа джинсы. Вскоре или грязь сдалась, или мы ее победили, но пятен, кричащих о нашем падении, больше не было. Девушка откинула назад тяжелую косу и проговорила:

–Мы это сделали.

–Какая у тебя красивая прическа, -сказал я и ладонью провел по всей длине косы.– Когда ты успела?

–Да, -отмахнулась она, – это же три минуты. Всего-то заплести! Не укладка же с начесом.

Из того, что сказала Элла, я понял только одно – женщиной быть очень сложно, но мне как -то сразу понравилась эта фраза "Мы", обычно, все говорят "я", тут мы.

–Элла, -негромко позвал я, она испуганно посмотрела на меня и беззвучно, только губами ответила:

–Да.

А в ее глазах при этом я увидел такой огонь, что забыл, о чем хотел спросить. Я обнял ее, прижался к щеке и прошептал:

–Научи меня целоваться. По-взрослому.

Она вспыхнула румянцем, опустила глаза и наигранным учительским тоном произнесла:

–Ай-я-я, такой большой мальчик, и такие глупые просьбы.