Анжелика и принц

– Не отдам! – сообщила новая госпожа Анжелика и вцепилась в свои вещи обеими руками.

Не очень-то и хотелось. Пусть сама тащит, раз ей так надо. Но только сейчас, потому что прежняя госпожа Анжелика ничего тяжелее платочка в руки отродясь не брала. И тут же морщила нос, если её вещи ей несли недостаточно быстро. А новая госпожа Анжелика должна походить на прежнюю во всём.

Идти до отведённых им в замке Лимей покоев было недалеко.

– Прошу вас, госпожа, – Жакетта отворила дверь и пропустила госпожу Анжелику внутрь.

Та вошла и уставилась на убранство комнаты, как будто жилья нормального раньше не видела.

– Это что, всё мне?

– Да, госпожа, конечно. Гостиная, гардеробная, спальня. Его высочество Анри очень вас любит, – Жакетта закрыла дверь на засов – мало ли.

И ещё немного прикрыла от подслушивания – господин граф научил её этой полезнейшей штуке незадолго до смерти. А потайных ходов замка Лимей Жакетта пока не знала, и откуда здесь можно подслушивать – не представляла совсем.

– Хрена собачьего он меня любит, – сообщила госпожа Анжелика, – сам сказал. Он ту любил, наверное, которая померла. Ты тоже её любила, а?

– Меня взяли служить госпоже Анжелике совсем недавно, когда отправляли из Безье, потому что её камеристка, она, ну, оказалась в тягости.

– Чего она? – не поняла госпожа Анжелика. – А, залетела, что ли? И осталась дома?

– Да не дома, её замуж выдали тут же, как вскрылось.

– И её парень не слился?

– Её парень не – что?

– Ну, не сказал, что это не он и вообще.

– А, вот вы о чём! Нет, да и не парень то был вовсе!

– А кто? – госпожа Анжелика вытаращила глаза. – Кто ещё это может быть? Не того же, как это, дух святой?

Жакетта захихикала. Тут же одёрнула себя – как разозлится сейчас госпожа, мало не покажется! Но госпожа ждала ответа.

– Я сказала, что он не парень, потому что ему уже тридцать лет, он вдовец и у него четверо детей мал мала меньше! Уж конечно, он хотел взять Сюзетт в жёны, чтобы было, кому за малышнёй смотреть, но если бы он просто посватался – ему бы её ни за что не отдали, а так – пришлось отдавать! И не просто отдавать, а ещё и с приданым!

– Во попала девка, – госпожа Анжелика неожиданно прониклась обстоятельствами бедняги Сюзетт. – А аборт у вас, поди, и не сделаешь?

– Что не сделаешь? – пришёл черёд удивляться Жакетте.

– Ну как, если не хочешь рожать, а залетела, у нас надо пойти к врачу, пока срок маленький, и тебе дадут таблетку, ну, не сразу, ясен хер, сначала мозги пополощут, но потом дадут, а если срок уже побольше – то будут под наркозом выскабливать. Это хуже, но если самим жрать нечего, то куда деваться, пойдёшь и сделаешь. Меня бог миловал, но подругам доводилось.

– А, избавиться от ребёнка! Ну да, есть такие женщины, к которым можно пойти и попросить средство, и тогда выкинешь. Но если тебя за этим поймают, и докажут, то потащат к судье, а то и к палачу, и дадут плетей, поэтому все, кому надо, стараются сделать тихо, – сказала Жакетта, а потом подумала – ну ничего себе она с госпожой-то разговаривает!

Прежняя госпожа Анжелика о таком и помыслить не могла.

– Тогда жопа, да. Только рожать. А ей сколько лет-то, той девке?

– Шестнадцать, как прежней госпоже Анжелике, они молочные сёстры.

– То есть, она ту Анжелику хорошо знала? И может, в случае чего, заметить подмену?

– Да, она знала её хорошо. И наше всеобщее счастье, что её здесь нет.

– Были бы проблемы? – ухватила суть вопроса госпожа.

– Скорее всего, – кивнула Жакетта.

– Значит, пусть там, где есть, и остаётся, и рожает, и чужим детям сопли вытирает, – припечатала та. – А зовут-то тебя как, я не помню, принц говорил или нет?

– Жакетта, госпожа. Жакетта ле Пти.

– Что за имя такое странное? Жакет – это как пиджак. Пиджак у мужиков, а жакет у женщин.

– Обычное, – удивилась Жакетта. – Я родилась в день святого Иакова, был бы мальчик – тогда назвали бы Жак, а случилась я.

– Надо запомнить, что не пиджак и не жилетка, – сказала странное госпожа. – А я Чумка, то есть Лика, если по-цивильному. – Скажи, толчок у вас где? Сил нет терпеть уже.

– У нас – что? – опять не поняла Жакетта.

Но госпожа пока не бьёт и иголками не тычет, так что живём.

– Ну, туалет. Поссать хочу, сил нет.

– Момент, – Жакетта метнулась в спальню и принесла ночную вазу.

– Что-о-о-о-о? Горшок? Как у младенца? – вытаращилась госпожа.

Где она жила-то, что от обычной ночной вазы её так перекорёжило!

– Я не знаю, госпожа, как у вас дома, но здесь – так. У хозяев, я слышала, прямо отдельные комнаты под это дело есть, они специально построены над замковым рвом, чтобы, ну, туда всё стекало и валилось, – Жакетта не смогла не рассмеяться – представила.

Но госпожа не сердилась и тоже рассмеялась.

– А если в том рву кто-нибудь окажется? Прямо на него и насрут? – поинтересовалась она, расстёгивая свои удивительные синие бриджи из хорошей плотной ткани.

– Ну откуда там кому-нибудь взяться, – рассмеялась Жакетта.

А потом вспомнила историю, которую рассказывали на кухне, о том, как из замковой темницы лет десять назад сбежал какой-то враг покойного господина герцога, отца господина Анри, и бежал как раз через тот самый ров с нечистотами. Никто не думал, что беглец будет там прятаться, а он так и сделал, и убежал. Ну и воняло от него, наверное!

Жакетта рассказала эту историю и посмеялась вместе с новой госпожой.

– Ни хера себе он вонючий-то потом был, – смеялась госпожа.

Забавно, о том же самом подумала.

Жакетта вынесла вазу, куда следовало, по чёрной лестнице – это ж просто счастье, что у покоев госпожи есть чёрная лестница! А если как у госпожи Антуанетты, то всё в одни двери – и люди, и дерьмо.