Принципы назначения наказания

М. Д. Шаргородский совершенно верно отмечал: «Кара направлена в прошлое, и она в общественном отношении не имеет поэтому никакой ценности. Направленные в будущее теории, руководствующиеся осознанным процессом общественного развития, неминуемо должны отбросить кару как цель наказания».[78 - Шаргородский М. Д. Наказание, его цели и эффективность. С. 28.] Итак, наказание не имеет своей целью кару. Это видно из того, что наказание в праве никогда не применяется для причинения страдания. Однако нет наказания, которое не причиняло бы страдания, – такое наказание бессмысленно, да оно и не является наказанием. В этом смысле мы полностью согласны с Н. А. Беляевым: «Наказание – это кара за совершенное преступление, наказание обязательно должно причинять преступнику лишения и страдания, без карательных элементов мера, применяемая к правонарушителям, не есть наказание».[79 - Беляев Н. А. Уголовно-правовая политика. Л., 1986. С. 64.] Из того, что причинение страдания является необходимым свойством наказания, что оно обладает в этом своем качестве свойством устрашать и предупреждать совершение преступлений, никак, конечно, не следует, что наказание имеет своей целью причинение страдания. Причинение страдания за вредное для общества деяние является одним из элементов содержания наказания, но не его целью.

Рассмотрим прежде всего взгляды тех ученых, которые отрицали самостоятельное значение исправительно-воспитательной цели наказания. В последние годы наиболее активным сторонником такого решения был М. Д. Шаргородский.[80 - Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 2. С. 201–202.] Свою позицию он мотивировал тем, что воспитать сознательного гражданина не всегда удается даже в нормальных условиях и тем более утопично «ставить подобную задачу перед мерами уголовного наказания, где речь идет о наиболее трудном для воспитания контингенте, где условия воспитания в таком широком нравственном отношении значительно более затруднены».[81 - Шаргородский М. Д. Цели наказания в социалистическом уголовном праве (анализ и прогноз) // Преступность и ее предупреждение. Л., 1971. С. 111.]

Необходимость рассматривать исправительно-воспитательную цель в качестве самостоятельной и весьма важной цели наказания вытекает не только из аксиологических, но и конкретно-социологических соображений. Каким бы продолжительным не было наказание, связанное с лишением или ограничением свободы, рано или поздно осужденный возвращается в общество и должен включиться во все многообразие тех видов общественно полезной деятельности, которые вытекают из социального статуса гражданина.[82 - Осипов П. П. Теоретические основы построения… Л., 1976. С. 58–59.] Если в процессе отбытия наказания осужденный утратит имевшиеся у него ранее положительные навыки, не приобретет те качества, которых ему недоставало, не приблизится к тому уровню и характеру социализации (понимаемой не в узком, институциональном, а в более широком, социологическом смысле), которые, постоянно повышаясь и совершенствуясь, будут присущи нормальному типу личности к моменту освобождения его от наказания, то, естественно, возвращение такого человека к нормальной трудовой, общественной, семейной, духовной и т. д. жизни будет чрезвычайно затруднено. Иначе говоря, общественные интересы требуют, чтобы разрыв между социальным развитием лиц, подвергаемых уголовно-правовым санкциям, и остальным населением в результате применения наказания не увеличивалось, а сокращалось.

Вряд ли можно согласиться и с тем, что исправление и перевоспитание осужденных не обеспечено материальными гарантиями, а потому постановка перед наказанием такой задачи утопична. В этой связи можно отметить следующие обстоятельства.

Во-первых, из того, что осужденные – наиболее трудный для воспитания контингент, вовсе не вытекает необходимость отказа от их исправления и перевоспитания. Наоборот, трудновоспитуемость данного контингента как раз и требует создания оптимальных и, естественно, специфических условий для сокращения и ликвидации их социально-педагогической запущенности.

Во-вторых, нет оснований считать, что объективные предпосылки для воспитания в исправительно-трудовых учреждениях и других органах, ведающих исполнением наказаний, во всех отношениях хуже, чем в «нормальной» обстановке. В обычных условиях человек в значительной мере свободен в выборе формирующей микросреды (трудовой коллектив, круг общения в нерабочее время и т. д.), источников воспитательного воздействия (образование, литература, средства массовой информации и пр.), образа жизни, включая проведение свободного времени и его личность по достижении определенного возраста формируется преимущественно в процессе самовоспитания. А в учреждениях по исполнению наказаний и при отбытии других видов наказания, связанных с исправительно-трудовым воздействием, он становится объектом целенаправленного, специализированного и индивидуализированного воспитательного воздействия, которое имеет обязательный характер и включает в себя лишь позитивные элементы (если отвлечься, конечно, от возможных отрицательных влияний со стороны других осужденных).

Таким образом, в нашем обществе уголовное наказание не только может, но и должно выполнять в отношении осужденных как предупредительную, так и исправительно-воспитательную функцию. Причем следует исходить из того, что «эффективность правового регулирования возрастает по мере преобладания в нем воспитательного момента».[83 - Нестеронко Г. Я. Проблема сознания в марксистской социологии. М., 1971. С. 170.] Поэтому система уголовной юстиции должна отчитываться перед обществом не только за предупреждение преступлений, но и за отвечающие аксиологическим и социологическим требованиям исправление и перевоспитание осужденных.

Однако новый УК Азербайджанской Республики пересмотрел вопрос о целях наказания и закрепил норму, по своему содержанию существенно отличающуюся от аналогичных уголовно-правовых норм советского законодательства. Статья 41.2 УК Азербайджанской Республики гласит: наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений как осужденными, так и другими лицами. Таким образом, новый уголовный закон перед уголовным наказанием ставит три цели: 1) восстановление социальной справедливости; 2) исправление осужденного; 3) предупреждение совершения новых поступлений. Причем последняя цель наказания включает частное и общее предупреждение.

Предусмотрение названных целей означает, что законодатель всей системой уголовных наказаний преследует достижение именно этих целей. Юридическая обязательность и социальная необходимость наказаний определяются в первую очередь стремлением осуществить цели, названные в ст. 41.2 УК Азербайджанской Республики.

Но закрепление этих целей в нормативном порядке еще не означает, что они будут полностью достигнуты. «Юридическая обязательность и социальная необходимость подчинять наказание целям, сформулированным в данной статье, не подрывается их неосуществимостью в отдельных случаях. Закон направляет наказание на достижение целей, но не может полностью гарантировать их достижение».[84 - Комментарий к Уголовному кодексу Российской федерации / Под общ. ред. В. М. Лебедева. М., 2001. С. 93.]

Закон, устанавливая цели наказания, всего лишь указывает основные направления деятельности органов правосудия, исполнения наказаний и других учреждений в сфере назначения, исполнения наказаний и осуществления иных мер, связанных с этим.

В теории уголовного права общепризнанным является положение о том, что цели наказания – это те конечные результаты, которых стремится достичь государство, устанавливая уголовную ответственность, осуждая виновного в совершении преступлений к той или другой мере уголовного наказания и применяя эту меру.[85 - См., напр.: Советское уголовное право. Часть Общая. М., 1981. С. 307.] Осуществление целей наказания должны проявиться в тех социальных последствиях, которые наступят установлением, назначением и исполнением наказаний. В этом смысле социальные последствия наказания касаются не только конкретного правонарушителя, но и имеют значение для уяснения роли наказания в социальной жизни общества в целом.

Законодатель в ст. 41.2 УК Азербайджанской Республики первую цель наказания обозначил как «восстановление социальной справедливости». При этом следует обратить внимание на то, что смысл социальной справедливости не совпадает с принципом справедливости, который закреплен в ст. 8 УК Азербайджанской Республики, а также с общим началом назначения наказания, названным в ст. 58 УК Азербайджанской Республики. Статья 8 УК Азербайджанской Республики гласит: наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т. е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного в совершении преступления. Однако смысл социальной справедливости не может быть сведен лишь к назначению виновному законного, обоснованного и справедливого наказания, что ошибочно делалось в ряде случаев. В этой связи уместно напомнить пункт 12 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 5 декабря 1985 г. «О дальнейшем укреплении законности при осуществлении правосудия». В нем разъяснялось, что с учетом принципа социальной справедливости судам необходимо строго соблюдать требования закона об индивидуализации наказания, не допускать случаев назначения как чрезмерно суровых, так и необоснованно мягких мер наказания, учитывая при этом, что законное, обоснованное и справедливое наказание является не только карой за совершенные преступления, но и имеют целью исправление и перевоспитание осужденных, а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденным, так и иными лицами.[86 - Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924–1986. М., 1987. С. 884.]

Представляется, что такое сужение понятия социальной справедливости неверно, особенно если учесть, что восстановление социальной справедливости предусмотрено как одна из основных целей наказания. Социальная справедливость есть более объемное явление, чем принцип справедливости. Социальная справедливость имеет морально-правовое содержание. Она означает соответствие между практической ролью индивидов в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, между трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами человека и их общественным признанием.

Анализ содержания цели восстановления социальной справедливости следует провести именно с этой позиции, так как только при таком подходе может быть правильно понята и эффективно осуществлена данная цель наказания. Совершение преступления и назначение наказания, как его последствие, затрагивают интересы четырех субъектов: 1) преступника (осужденного); 2) потерпевшего; 3) общества; 4) государства. С позиции каждого из этих субъектов социальная справедливость имеет свой особенный аспект и отдельный смысл.

Интересы преступника (осужденного) выражаются в том, чтобы ему назначалось наказание, соразмерное совершенному деянию, его личности и иным обстоятельствам совершенного преступления. Преступник старается добиться назначения ему минимального размера наказания или даже иной меры уголовно-правового воздействия.

Отметим, что такого рода интересы наиболее часто встречаются в судебной практике. Например, по данным нашего анализа, при рассмотрении уголовных дел в кассационном порядке в 1999–2001 гг. Апелляционный Суд Азербайджанской Республики в среднем ежегодно рассматривает из их общего количества около 70 % дел только по жалобам осужденных, их законных представителей и адвокатов, касающимся исключительно вопросов смягчения наказания.[87 - Архив Апелляционного Суда Азербайджанской Республики за 1999–2002 гг.]

Практика рассмотрения таких дел показывает, что по названному основанию приговоры в каждом году изменялись примерно в отношении 4 % осужденных. Подобные результаты характерны и для кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Эти данные, на наш взгляд, являются одним из обоснований того, что судебные органы особое внимание уделяют вопросам соблюдения принципа справедливости, одного среди иных аспектов социальной справедливости, при назначении наказания конкретному лицу. Именно с позиции подсудимого особое значение приобретает принцип справедливости, закрепленный в ст. 8 УК Азербайджанской Республики, и данный принцип выступает как неотъемлемая составляющая часть социальной справедливости. В данном случае восстановление социальной справедливости заключается в назначении осужденному законного, обоснованного и справедливого наказания.

Вторым субъектом, интересы которого затрагиваются совершением преступления и назначением наказания, является потерпевший. Согласно ст. 87 УПК Азербайджанской Республики в качестве потерпевшего признается лицо, которому в результате деяния, предусмотренного уголовным законом, нанесен моральный, физический или материальный вред. Потерпевшим может быть как физическое лицо, так и юридическое лицо, от имени которого выступает уполномоченный для этого представитель. В уголовном судопроизводстве потерпевший может осуществлять свои права и обязанности как лично, так и с помощью представителей, а в случае смерти потерпевшего его права осуществляются близкими родственниками.

Социальная справедливость с позиции потерпевшего имеет иное значение и находится в определенном противоречии с интересами осужденного. Потерпевший заинтересован в том, чтобы меры государственного принуждения, применяемые к осужденному, были более суровыми и соответствовали страданиям, причиненным ему преступлением, которые часто воспринимаются им субъективно. Восстановление социальной справедливости потерпевший понимает прежде всего как назначение осужденному наказания в соответствии с законом и с учетом тяжести содеянного и его последствий для потерпевшего. Однако восстановление социальной справедливости для потерпевшего не имеет никакого смысла без возмещения в полном объеме материального ущерба, причиненного преступлением, и компенсации морального вреда в соответствии с законодательством. Поэтому суд при рассмотрении уголовного дела кроме назначения наказания еще должен решать вопросы о возмещении материального ущерба и о компенсации морального вреда. А если эти вопросы останутся нерешенными, цель восстановления социальной справедливости не будет достигнута как минимум с позиции потерпевшего.[88 - Становский М. Н. Назначение наказания. С. 20.]

Важное значение для потерпевшего имеют вопросы возмещения материального ущерба и компенсации морального вреда. В этой связи, как разъяснял Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 23 марта 1979 г. «О практике применения судами законодательства о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением», по каждому делу о преступлении, приинившем материальный ущерб, суд при постановлении приговора должен разрешить гражданский иск, а если иск не предъявлен – обсудить вопрос о принятии решения о возмещении ущерба по собственной инициативе.[89 - Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924–1986. С. 813.]

Что же касается компенсации морального вреда, то при разрешении этого вопроса суд, определяя его размер, обязан участь: степень вины осужденного при совершении преступления, степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, и другие, заслуживающие внимания обстоятельства.

Третьим субъектом, заинтересованным в восстановлении социальной справедливости, является общество. При этом следует обратить внимание на то, что общество, в отличие от осужденного и потерпевшего, занимает совершенно нейтральную позицию в вопросах социальной справедливости. Как верно отмечает М. Н. Становский, общественный аспект социальной справедливости заключается в том, что граждане убеждаются в способности государства обеспечить правопорядок, наказать преступника в соответствии с законом и с учетом начал гуманизма, соразмерности и эффективности, а также организовать исполнение наказания в соответствии с приговором суда.[90 - Становский М. Н. Назначение наказания. С. 20.] Одним словом, общество заинтересовано в том, чтобы преступник по заслугам получил справедливое наказание, соответствующее тяжести содеянного, а потерпевшему были компенсированы все его страдания.

Изложенное дает основание сказать, что суд должен учитывать общественное мнение при разрешении уголовных дел и назначении наказания. Однако следует учесть, что в некоторых случаях общественное мнение расходится с позицией закона, а, как известно, законность назначаемого наказания является первоочередным вопросом и суд должен обеспечить это требование уголовного закона. Во всяком случае, назначаемое судом наказание, с одной стороны, не должно быть воспринято обществом как слишком суровая и несоразмерная кара в отношении преступника, с другой – как его поощрение, защита его прав вместо прав потерпевшего. Обе эти крайности являются вредными для общества, так как в первом случае государство в глазах граждан становится карательным аппаратом, а во втором случае налицо безнаказанность, что содействует росту преступности. Слишком суровое наказание ущемляет интересы осужденного, а безмерный гуманизм в отношении преступника часто оборачивается нарушением законных интересов потерпевшего.

Четвертым субъектом, интересы которого затрагиваются совершением преступления, несомненно, является государство. Интересы государства при восстановлении социальной справедливости удовлетворяются тем, что государство частично возмещает причиненный ему ущерб за счет штрафа, исправительных работ, конфискации имущества и других видов наказания. Но государство в лице своих органов является еще и субъектом, обязанным осуществить данную цель уголовного наказания – восстановить социальную справедливость.

Цель восстановления социальной справедливости может считаться достигнутой тогда, когда примененная виновному мера уголовно-правового воздействия будет соответствовать его деянию и общественное мнение сочтет ее справедливой. Назначение виновному слишком мягкого наказания не только не восстанавливает нарушенную социальную справедливость, но и грубо нарушает принцип справедливости и порождает в обществе настроение безнаказанности. Так, гражданин З., начиная с 1993 г., в составе вооруженной банды совершил несколько тяжких преступлений. Суд Азербайджанской Республики по делам о тяжких преступлениях признал его виновным в совершении преступлений, предусмотренных в ст. 70 (бандитизм), п. 6 ст. 94 (убийство при отягчающих обстоятельствах), ст. 15, п. 4 и 6 ст. 94 (покушение на убийство при отягчающих обстоятельствах) УК Азербайджанской Республики 1960 г. Но З. еще совершил преступления, предусмотренные в ст. 228.1 (незаконное хранение огнестрельного оружия) нового УК Азербайджанской Республики, в ст. 146 (вымогательство) и ч. 2 ст. 120 (незаконное лишение свободы) УК Азербайджанской Республики 1960 г., однако в силу истечения сроков привлечения к уголовной ответственности, уголовное преследование в этой части было прекращено. Суд Азербайджанской Республики по делам о тяжких преступлениях приговором от 12 марта 2001 г. осудил З. всего лишь к 10 годам лишения свободы.[91 - Архив Суда Азербайджанской Республики по делам о тяжких преступлениях за 2000–2003 гг.] На наш взгляд, виновный в совершении вышеназванных тяжких преступлений, особенно убийства при отягчающих обстоятельствах заслуживает более строгого наказания. При этом суд в своем приговоре не ссылается на какие-либо исключительные обстоятельства. Такое наказание, на наш взгляд, не может восстановить грубо нарушенную преступником социальную справедливость.

По содержанию ст. 41.2 УК Азербайджанской Республики вторая цель уголовного наказания – исправление осужденного. В отличие от прежнего определения УК Азербайджанской Республики 1960 г., законодатель в новом уголовном законе не связывает цель исправления с перевоспитанием осужденного. Чтобы правильно понимать позицию законодателя при установлении данной цели уголовного наказания, прежде всего следует рассмотреть сущность обеих этих категорий. Что же такое «исправление» и «перевоспитание»? В понимании этого вопроса в юридической литературе также нет единства. Одни авторы рассматривают его в двух аспектах: как специфический воспитательный процесс и как определенный положительный результат этого процесса.[92 - Титов Н. И. Исправление и перевоспитание осужденных к лишению свободы: Автореф. канд. дис. Л., 1966. С. 17; Наташев А. Е., Стручков Н. А. Основы теории советского исправительно-трудового права. С. 24–29; Стручков Н. А. Уголовная ответственность и ее реализация в борьбе с преступностью. С. 68 и др.]

Н. А. Беляев считает, что «перевоспитание – это не только уничтожение таких свойств характера личности, которые привели данное лицо к совершению преступления, но и воспитание у человека сознания, характерного для настоящих строителей коммунизма. В отличие от перевоспитания… исправление – это та минимальная задача, которая должна быть решена при исполнении наказания. Об исправлении преступника можно говорить тогда, когда под влиянием наказания в его сознании происходят изменения, при наличии которых преступник, хотя и не превращается в активного и сознательного члена нашего общества».[93 - Беляев Н. А. Цели наказания и средства их достижения в ИТУ. С. 46.] И. Д. Перлов включает исправление в содержание перевоспитания, как его составную часть.[94 - Перлов И. Д. Исполнение приговора в советском уголовном процессе. М., 1963. С. 120–121.] Ю. М. Ткачевский высказывает мнение, что между понятиями исправления и перевоспитания есть отличие по глубине и объему тех изменений, которые достигнуты в результате оказанного на осужденного воздействия. Автор указывает, что перевоспитание как процесс предполагает осуществление сложного и более или менее значительного воздействия, упорную и трудную борьбу за человека. «Исправление, – полагает Ю. М. Ткаевский, – менее сложный и менее длительный процесс. Оно связано с изменением лишь отдельных черт характера человека, отдельных, еще не глубоко укоренившихся, антисоциальных привычек и побуждений».[95 - Ткачевский Ю. М. 1) Освобождение от отбывания наказания М., 1970. С. 108–109; 2) Советское исправительно-трудовое право. М., 1971. С. 58–59.] Весьма оригинальной является точка зрения И. Рагимова. По его мнению, «исправление и перевоспитание – это специфическое социально-правовое и психолого-педагогическое явление, которое должно рассматриваться в различных органически взаимосвязанных аспектах: 1) как важнейшая цель наказания и деятельности ИТУ; 2) как педагогический процесс, направленный на достижение данной цели; 3) как результат исправительно-трудового воздействия; 4) как внутренний процесс качественного изменения сознания, чувств, взглядов, представлений, привычек и всего поведения личности».[96 - Рагимов И. М. Теоретические и практические проблемы исправительно-трудового воздействия. Баку, 1981. С. 14.] Анализ рассмотренных нами в качестве примера позиций по этому вопросу, без всякого сомнения, приводит нас к выводу, что между ними нет никаких принципиальных разногласий. Все авторы без оснований противопоставляют друг другу понятия «исправление» и «перевоспитание». Такой подход является неверным, как с теоретической, так и с практической стороны. Прежде всего, хочется обратить внимание на то, что оба понятия – исправление и перевоспитание – в УК Азербайджанской Республики 1960 г. употреблялись вместе. Следовательно, законодатель полагал, что важнейшая цель наказания – исправление и перевоспитание рассматриваются и применяются только в единстве. Однако, как справедливо отмечают некоторые авторы,[97 - См., напр.: Самандаров Ф. Ю. Уголовное право. Общая часть: Учебник (на азерб. яз.). Баку, 1999. С. 462.] близость по содержанию этих двух понятий, а также нереальность перевоспитания преступника путем применения к нему наказания требовали уточнения этого положения ст. 20 УК Азербайджанской Республики 1960 г. Поэтому законодатель при подготовке нового УК учел этот момент и посчитал целесообразным именовать эту цель наказания только «исправление осужденного». Такой подход основан на следующих соображениях. Исправление – улучшение, изменение к лучшему. Перевоспитание – воспитание заново, переделка сознания. Следовательно, «исправить человека, совершившего преступление, – значит, изменить к лучшему лишь его отдельные взгляды, привычки. Перевоспитать человека – значить заново его воспитать, воспитать новые взгляды, представления, привычки, в совокупности образующие его личность. Поэтому, хотя УК Азербайджанской Республики 1960 г. наряду с исправлением предусматривал и перевоспитание, однако вряд ли реально ставить перед уголовным наказанием все те признаки, которыми характеризуется понятие «перевоспитание». Максимум чего можем добиться путем наказания – перестройка самосознания и самооценки осужденного и формирование на этой основе субъективной и объективной готовности к изменению его образа жизни и поведения, к овладению собой и самоуправлению с учетом общественных интересов, требований и норм поведения.

Применение наказания в первую очередь направлено на то, чтобы восстановить нарушенные общественные отношения и в дальнейшем минимизировать случаи совершения преступлений. Поэтому для общества главное значение имеет то, чтобы осужденный в результате исполнения наказания стал честным, правопослушным гражданином и не совершал новых преступлений. А это может быть достигнуто путем исправления осужденного. Что же касается его перевоспитания – выработки у него новых морально-этических качеств, то для общества это имеет второстепенное значение, поскольку дефекты в моральном облике человека, в отличие от его преступных навыков, не представляют большую общественную опасность.

Несомненным является тот факт, что перевоспитание осужденного тоже возвращает его в нормальную жизнь и исключает случаи совершения этим лицом новых преступлений. В этом смысле перевоспитание даже во многом опережает исправление осужденного, так как у перевоспитанного человека уже имеются глубоко укоренившиеся внутренние убеждения не совершать преступных деяний. Но процесс перевоспитания достаточно длительный и сложный, и вряд ли в течение 3–5 лет осуждения можно убежденно перевоспитать человека, тем более если учесть, что большинство осужденных являются совершеннолетними лицами, уже прошедшими основные этапы воспитательного воздействия окружающих.

Все это свидетельствует о том, что применением наказания невозможно достичь цели перевоспитания осужденного, для этого наиболее приемлемы средства социально-педагогического воздействия и другие средства, применение которых должно иметь место до совершения преступления. Невозможно осуществить изменение в сознании и взглядах уже деградированной личности только с помощью средств уголовно-правового воздействия. Как справедливо отмечает профессор Ф. Ю. Самандаров, в условиях существующей системы уголовно-исполнительных учреждений наказание как социальное явление не способно осуществить цель перевоспитания осужденных.[98 - Там же. С. 463.]

Таким образом, мы видим, что цель перевоспитания осужденного путем исполнения в отношении него наказания нереальна как в теоретическом, так и в практическом плане. Главное здесь не в том, чтобы применением наказания формировать новую личность, а в том, чтобы осужденный в дальнейшем воздержался от преступных деяний. Эта цель, т. е. цель исправления, вполне реальна, и при этом неважно, осужденный не совершает новые преступления из-за боязни повторения наказания или в силу внутренней нравственной переоценки.

Исправление как цель наказания означает, что человек, осужденный к определенному виду и размеру наказания, отбывая наказание, понял недостойность своего поведения и больше не совершает новых преступлений. Однако, как справедливо отмечают некоторые авторы, трудно провести разграничение, когда один освобожденный не совершает нового преступления из-за страха перед наказанием, а другой – вследствие изменения взглядов и убеждений.[99 - См., напр.: Шмаров И. В. Критерии и показатели эффективности наказания // Советское государство и право. 1968. № 6. С. 61.]

Поэтому в качестве объективных критериев при оценке того, достигнута ли цель исправления путем применения наказания, следует рассматривать только поведение осужденных лиц, отбывших наказание или освобожденных от его отбывания. А это может быть определено отношением этих лиц к режиму в уголовно-исполнительных учреждениях, к труду, учебе, участию в общественной жизни и т. д.

Исправление осужденного возможно и без применения к нему особых мер уголовно-правового воздействия. Иногда один только факт осуждения виновного от имени государства является достаточным для его исправления. Игнорирование этого часто приводит к отмене или изменению судебных приговоров. В связи с этим интересным является постановление Апелляционного Суда Азербайджанской Республики от 14 июня 2002 г. Гражданин М. путем составления поддельных документов оформил на свое имя автозаправочную станцию, доверенную ему братом. За это Кюрдамирский районный суд по ст. 178.2, 221.1, 320.1 и 320.2 УК Азербайджанской Республики приговорил М. к трем годам лишения свободы. Апелляционный Суд Азербайджанской Республики, рассмотрев апелляционную жалобу адвоката М., установил, что обвиняемый может быть исправлен и без лишения свободы. Исходя из этого, апелляционная коллегия изменила приговор суда первой инстанции в отношении М. и его условно осудила к 1 году 6 месяцам лишения свободы с установлением 1 года испытательного срока.[100 - Архив Апелляционного Суда Азербайджанской Республики за 1999–2002 гг. Уголовное дело № 2-С1–913.]

Кодекс об исполнении наказаний (КИН) Азербайджанской Республики в перечень принципов уголовно-исполнительного законодательства включает такие принципы как целенаправленное использование средств исправления осужденных, повышение исправительного воздействия наказания (ст. 7). А ст. 8 КИН Азербайджанской Республики исправление осужденных определяет следующим образом: исправление осужденных – это поощрение у них законопослушности, воспитание у них уважения к человеку, обществу, труду, правилам и традициям общежития. К основным средствам исправления осужденных относятся следующие: предусмотренный порядок исполнения и отбывания наказания (режим); воспитательная работа; общественно полезный труд; общее образование; профессиональное образование и профессиональная подготовка; общественное воздействие. Средства исправления применяются к осужденным с учетом вида наказания, степени общественной опасности и характера преступления, личности и поведения осужденного. Иначе говоря, уголовно-исполнительное законодательство предусматривает индивидуальный подход к вопросу исправления осужденных.

Уголовный закон, закрепив исправление осужденного в качестве цели наказания, предусматривает такое изменение его личности в результате применения к нему уголовно-правовых мер, которое превращает его в безопасного и безвредного для общества человека. Иными словами, исправление осужденных в качестве итогового результата нацелено на то, чтобы не допустить или же хотя бы снизить рецидивную преступность. При этом следует обратить внимание на то, что рецидив, с одной стороны, есть криминологическое понятие, а с другой – уголовно-правовое. Большинство авторов к криминологическому рецидиву относят совершение лицом нового преступления после однажды уже совершенного им, независимо от фактов судимости, истечения сроков давности и погашения судимости за первое преступление, но при наличии определенной связи между этими преступлениями, свидетельствующей о стойкости преступных устремлений личности виновного.[101 - См., напр.: Пшенников Л. Н., Ниеде А. М., Минберг Г. Г., Казмер М. Э. Рецидивная преступность: понятие и криминологическая характеристика. Рига, 1983. С. 11.] Уголовно-правовое понятие рецидива дано в ст. 18.1 УК Азербайджанской Республики: совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление, образует рецидив преступлений.

Как видим из вышеизложенного, с уголовно-правовой точки зрения рецидив ограничен лишь рамками закона, а его криминологическое понятие намного шире, так как охватывает все случаи совершения лицом любых следующих после первого преступлений, в том числе независимо от погашения либо снятия судимости за предыдущее деяние. Именно по этой причине при характеристике степени достижения исправления осужденного за основу следует принимать криминологическое понятие рецидива. Законодатель, предусмотрев в числе целей наказания «исправление осужденного», стремится к тому, чтобы исключить случаи криминологического рецидива. Таким образом, об эффективности осуществления цели исправления можно судить на основе несовершения лицом, ранее осужденным, нового криминального деяния.[102 - Становский М. Н. Назначение наказания. СПб., 1999. С. 23; См. также: Кудрявцев В. Н. Закон, поступок, ответственность. М., 1986. С. 317.] При этом неважно, произошли ли коренные изменения во взглядах и «духовном мире» осужденного или из-за страданий в результате примененного к нему наказания он боится совершить новое преступление.

Следующая цель наказания – предупреждение преступлений. С. В. Полубинская считает, что цель предупреждения преступлений – наиболее важная по отношению к другим целям наказания.[103 - Полубинская С. В. Цели уголовного наказания. С. 53.]

Предупреждение совершения преступлений другими лицами является одной из целей наказания, называемой общим предупреждением, или общей превенцией. Ее смысл заключается в том, чтобы угрозой наказания воздействовать на неустойчивых граждан, предупреждая тем самым возможность совершения ими преступлений. Угроза наказанием фактически направлена против тех качеств, потребностей, желаний, которые толкают человека на совершение преступления, предупреждая его о невыгодных последствиях. Иначе говоря, общее предупреждение противопоставляет ожидаемой от преступного деяния пользы невыгоду от его совершения. «Мысль о наказании, – отмечает Б. С. Волков, – если даже она не уничтожает намерение совершить преступление, во всех случаях играет роль противодействующего стимула, на фоне которого более отчетливо проявляется стойкость, сила и стремительность господствующих побуждений».[104 - Волков Б. С. Мотивы преступлений. Казань, 1982. С. 119.] Угрозой наказания уголовный закон, как известно, выражает требование должного поведения, поэтому осознание наказуемости поступка является важнейшей частью психологического содержания волевого процесса и выступает как контрмотив антиобщественного поведения. В общем предупреждении особую роль играют условия, в которых отбывают наказание осужденные. И. М. Гальперин пишет, что «угроза применения лишения свободы должна оказывать устрашающее воздействие на неустойчивых лиц не только возможностью назначения сравнительно большого срока этого наказания, но и условиями его отбывания, ограничениями, ему присущими».[105 - Гальперин И. М. Наказание: социальные функции, практика применения. М., 1983. С. 117.]

Исходя из того, что наказание и угроза наказанием – одна из детерминант человеческого поведения, мы констатируем, что их воздействие происходит через волю и разум людей. Для оценки роли психической угрозы наказания важно четкое определение круга лиц, на которых оно воздействует. Многие авторы считают, что угроза наказанием обращена на тех, кто намерен совершить преступление в силу своих аморальных качеств, пережитков прошлого. Так, например, И. С. Ной пишет: «Конечно, специфической особенностью уголовно-правовой превенции является устрашение, и в этом смысле ее действие распространяется лишь на неустойчивых граждан».[106 - Шаргородский М. Д. Вопросы общего учения о наказании в теории советского права на современном этапе // Советское государство и право. 1961. № 10. С. 140; Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. 2. С. 214; Карпец И. И. Социальные и правовые аспекты учения о наказании // Советское государство и право, 1968. № 5. С. 65; Ной И. О. Сущность и функция уголовного наказания в советском государстве. Саратов, 1973. С. 158.] Что касается остальных граждан, то уголовно-правовые нормы, по его мнению, оказывают на них только воспитательное воздействие. Другие полагают, что общее предупреждение воздействует на всех граждан нашего общества.[107 - Ной И. О. Сущность и функция уголовного наказания в советском государстве. С. 158.]

Представляется, что будет правильным, если исходить из того, что угроза наказанием направлена на всех, но психологическое отношение самих граждан к этой угрозе, к общему предупреждению различное. Существует категория лиц, которые бояться наказания, поэтому они не совершают преступлений. Это потенциальные преступники. Есть люди, которые не боятся наказания или боятся, но не настолько, чтобы это удержало их от нарушений закона.[108 - См.: Наташев А. Е., Стручков Н. А. Основы теории исправительно-трудового права. С. 30.] Это – преступники. Остальные же, как известно, не совершают преступлений, потому что преступные действия противоречат интересам общества, принципам морали и нравственности и тем самым находятся в противоречии с их собственными интересами, взглядами, убеждениями. Но это ни в коей мере не означает, как утверждает И. И. Карпец, что для всех членов общества угроза наказанием безразлична, поскольку подавляющее большинство людей соблюдают нормы права добровольно, а не под угрозой наказания.[109 - См.: Карпец И. И. Социальные и правовые аспекты учения о наказании // Советское государство и право. С. 65.]

Граждане, насколько бы они не были высокосознательными, не могут быть безразличными к существованию уголовного наказания. Действительно, наказание в отношении высокосознательных, законопослушных граждан предупредительной роли не играет, да и сами они в этом не нуждаются. Тем не менее определенное психологическое воздействие наказания имеет место. Если даже гражданин и не намерен, не склонен совершать правонарушение, он все равно знает, что за те или иные противоправные действия наступает наказание. Поэтому он все-таки чувствует, значит, психологически оценивает угрозу наказания. Таким образом, как удерживающий эффект наказание воздействует на потенциальных преступников, объектом же общепредупредительного воздействия уголовного наказания является внутренний механизм человеческого поведения. Это означает, что нельзя недооценивать роль угрозы наказания как фактора воздействия на психику людей. Тот факт, что наказание может оказаться не самым эффективным средством воздействия на цели и поступки людей, еще не говорит о принципиальной невозможности с помощью наказания «повернуть» мысль человека в нужную сторону.

Однако общепредупредительная цель уголовного наказания не может быть достигнута лишь в силу того, что будут предусмотрены устрашающие санкции за преступления и преступники будут жестоко караться. Успех в достижении должной цели заключается не в жестокости наказания, а в его неотвратимости, в неизбежности применения наказания или иной меры уголовно-правового принуждения в каждом случае совершения криминального деяния. Применение наказаний в отношении всех преступников оказывает воздерживающее воздействие на психику членов общества, поскольку в сознании каждого уже сформирована мысль о том, что нарушение уголовно-правовых запретов обязательно приведет к лишениям и страданиям, содержащимся в наказаниях.

Таким образом, общее предупреждение заключается в том, что наказание воздействует на граждан самим фактом своего существования и возможностью применения, а каждый конкретный случай применения наказания к осужденному еще раз реально напоминает об этом и удерживает людей от аналогичного преступного посягательства. Данная цель уголовного наказания осуществляется с момента предусмотрения в уголовном законе наказания за то или иное деяние до момента окончательного исполнения наказания. Однако различают три стадии осуществления общепредупредительной цели наказания, каждая из которых отличается своей спецификой и формами воздействия на сознание граждан: 1) издание уголовного закона, предусматривающего определенное наказание за конкретное антиобщественное деяние; 2) назначение в открытом судебном заседании конкретной меры наказания лицу, виновному в совершении преступления; 3) исполнение примененного наказания.

Общепредупредительное воздействие уголовного наказания имеет место уже с момента издания уголовного закона, его публикации, объявления в нем того или иного деяния преступлением и наказуемым. Немаловажную роль при этом могут играть разъяснения уголовного закона для широкой общественности, проведение других мероприятий по повышению правосознания населения. В достижении общепредупредительной цели уголовного наказания особую роль играют открытые судебные разбирательства уголовных дел, проведение выездных судебных заседаний и других мероприятий, вытекающих из принципа открытости уголовного судопроизводства. Вышеизложенное свидетельствует о том, что общепредупредительная цель наказания имеет комплексный характер и рассчитана воздействовать на психику всех в обществе.

Предупреждение совершения осужденным новых преступлений является одной из целей наказания и в уголовном праве называется специальным предупреждением, или специальной превенцией. Эта цель наказания весьма близко соприкасается с другой, уже рассмотренной целью уголовного наказания – исправлением осужденного. Близость этих целей состоит в том, что и в одном и в другом случае несовершение осужденным нового преступления – необходимое обстоятельство их реализации. Однако если цель исправления направлено на то, чтобы осужденный впредь не совершал преступлений, то цель специальной превенции должна показать преступнику, что за его антиобщественное, противоправное поведение он в обязательном порядке будет наказан. Таким образом, если для достижения цели исправления в отношении осужденного применяются меры воспитательного воздействия наряду с другими мерами уголовно-правового характера, то цель специальной превенции может быть достигнута применением уголовного наказания в неизбежном порядке. Цель предупреждения совершения новых преступлений со стороны осужденного может осуществляться более широкими средствами, чем цель его исправления. Эта цель может быть достигнута и путем исправления преступника, и путем его устрашения, равно как созданием условий, физически исключающих возможность совершения осужденным новых преступлений.

Необходимо заметить, что такая цель наказания, как частная превенция, должна быть направлена на лиц, совершивших умышленное преступление. «Наказания, предусмотренные за неосторожные преступления, например, связанные с использованием транспортных средств (источника повышенной опасности), – вообще трудно обосновать с точки зрения специальнопредупредительного воздействия, поскольку лица, их совершающие, по своим психологическим и нравственным характеристикам вряд ли отличаются от среднестатистического законопослушного гражданина».[110 - Никонов В. А. Уголовное наказание. С. 39.]

Не менее значимым в социологическом аспекте является постановка перед наказанием и достижение им такой цели, как удовлетворение общественного правосознания. Среди значительной части криминалистов до сих пор наблюдается недооценка данной цели, и даже ее категорическое отрицание,[111 - Ной И. О. Сущность и функции уголовного наказания в советском государстве. С. 52–104; Курс советского уголовного права: В 6 т. М., 1970. Т. 3. С. 36 и сл.] хотя достаточно представительна, как уже отмечалось выше, и группа сторонников, считающих, что одной из целей наказания является воздействие на правосознание тех членов общества, которые не относятся к категории фактических или потенциальных правонарушителей. В чем же суть признания целью наказания удовлетворения общественного правосознания и почему несостоятельна критика данной позиции?