Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Из жизни С. Сидорова во времена Гудка

– Что чего, – удивленно спросил Сидор.

– А ничего, ни жука, ни денег не будет, ни шестидесяти рублей прибавки к пенсии. А Сидора этого Сидорова, ищи потом через Интерпол. Вот как будет, – самодовольно закончил Челентано.

– Понятно, – вздохнул Сидор.

– Что тебе понятно?

– Этих шестидесяти рублей хватит на час парковки в Кваскве. Да и то не в центре, а за вторым кольцом, – отстраненно произнес Сидор.

– Это ты к чему, – теперь не понял Челентано.

– Да, так. К слову пришлось, – ответил Сидор, гася сигарету в пепельницу. В это время в дверь постучались и на пороге, появилась скорбная фигура Задворкина: Я тут с бумагами, разрешите?

– Заходи, – махнул ему рукой Сидор, – Что там у тебя срочного?

– Вот, – присаживаясь на край стула, Задворкин протянул бумагу, и вздохнув, печально произнес, – Мы сверстали изменения в бюджет на второй квартал. И ваши сосиски туда тоже включили. Шестым пунктом, после против паводковых мероприятий.

– Вижу, – читаю бумагу, произнес Сидор.

– Раньше никак, не получается, – совсем опечалился Задворкин, – Если только, через внебюджетные фонды запустить. Тогда хоть завтра проведем.

– Ничего страшного, – беря ручку и подписывая, бумага ответил Сидор, – Подожду прохождения паводка.

– Спасибо, – безразлично ответил Задворкин, убрал бумагу в папку и не спеша, вышел из кабинета.

– Кстати насчет сосисок. Обед уже скоро,– посмотрел на часы Сидор, – Тут Петрович у себя в гараже с двумя таджиками осетинские пироги начал выпекать, – Может, съездим, посмотрим его хозяйство и пообедаем заодно.

– В гараже, – удивился Челентано.

– Ну, а куда им было после сноса Пирамиды деться. Да, ты не переживай, гараж у Петровича, самый благоустроенный был в нашем районе.

– Ну, поехали, – согласился Челентано и приказал по рации подать машину к подъезду.

***

Гаражи находились недалеко от микрорайона, где жили Петрович с Сидором, в промзоне, примыкавшей к железнодорожной ветки. От дома к гаражам они с трудом проехали по единственной разбитой дороге, петлявшей между огромных луж, куч строительного мусора и исковерканных бетонных конструкций. Возле гаража Петровича стоял все тот же небольшой, желтый автомобильчик. Только к буквам «ОП» на капоте и дверях, добавилась буква «Г». А из новой, блестящей трубы из нержавейки, торчащей на плоской крышей гараж, поднимался сизый дымок.

– Приехали, – скомандовал Сидор, и водитель остановил машину рядом с желтой малолитражкой. Челентано с Сидором вышли из машины и подойдя к железной двери гаража, нажали кнопку звонка.

– Не заблудились, – раздался добродушный голос Петровича, выходящего через небольшую дверь в воротах. За ним сразу потянулся на улицу ароматный запах свежеиспеченных пирогов.

– Ну, и место ты нашел, – здороваясь с ним за руку, произнес Челентано.

– Самое лучшее место, – весело ответил Петрович, – Не скоро к нам Квасковсий мэр со своими опричниками доберется. – Поэтому, сюда уже весь работящий народ стал переезжать.

– Что за народ, – не понял Челентано, озираясь по сторонам.

– С пятнадцатого по тридцатый, – Петрович указал рукой на ряд гаражей напротив, – Автосервис у ребят. Любую иномарку отремонтируют. Дальше, вьетнамцы, швейное производство открыли. Лучше, чем твои дольче с Габаной моделируют. Еще дальше, стоматологи, дальше краснодеревщика и еще кто-то, не помню. А в самых последних гаражах, там силиконщики засели.

– Силиконовые сиськи, что ли делают, – усмехнулся Сидор.

– Сам ты сиськи, хоть и премьер-министр, – пошутил добродушно Петрович, – Компьютерщики они. Программы пишут. Стартапы разрабатывают для инноваций. Ну, как в Кремниевой долине, в Калифорнии.

– Откуда вы все тут взялись, – ошарашено произнес Челентано.

– Так, мы всегда были. Мы же обычный народ. Граждане страны, так сказать, – ответил Петрович, – Мы конечно не нефтяники и не банкиры какие-нибудь, чтобы в центре офисы за миллионы снимать. Да, мы туда и не лезем. Нам и здесь хорошо. Без чиновников ваших, платных парковок и тротуарной плитки. Лишь бы они сюда к нам не лезли, – как-то без энтузиазма закончил Петрович.

–И сюда доберутся когда-нибудь, – обреченно произнес Сидор.

– Это когда еще будет. Пойдемте, я вам свое хозяйство покажу, – ответил Петрович и распахнул дверь в гараж.

Внутри было как в хирургической операционной – стены, пол и потолок, были отделаны светлой плиткой, вдоль одной стены, за длинным столом, в белых комбинезонах, шапочках и масках, двое пекарей с завораживающей быстротой раскатывали тесто, нарезали ломти и заворачивали в них начинку. С противоположной стороны, стояла печь со стеклянной дверцей, за которой были видны выпекающиеся пироги. Вверху под потолком, с легким шумом работал приточно-вытяжной вентилятор. Тут начал сигналить таймер печи, и один из пекарей, открыл стеклянную дверь и длинным ухватом извлек противень с уже готовыми румяными пирогами. Он поставил противень на другой стол, охлаждаться. В это время второй пекарь уже закладывал в печь следующую партию пирогов.

– Вот так у нас все работает, – с гордостью произнес Петрович и, сняв с вешалки белые халаты, протянул их Сидору с Челентано, – Накиньте. Не положено здесь в верхней одежде.

– Хорошие у тебя работники, я смотрю, – одобрительно произнес Сидор.

– Профессионалы, – подтвердил Петрович, – Сейчас познакомлю. Эй, ребята, перерыв, – и он махнул рукой, подзывая к себе пекарей.

– Это, Каебунджан, – Петрович похлопал одного из пекарей по плечу, – А, это Каебунсан.

– Снова перепутал, начальник, – произнес первый пекарь, снимая маску, и открывая абсолютно чернокожее, африканское лицо, – Я, Каебунсан, а он Каебунджан.

Второй тоже потянул маску и перед ними предстал такой же чернолицый, как и первый.

–Какие же это таджики, – удивленно произнес Челентано.

– Кто сказал, что мы таджики, – в ответ удивился первый негр, – Мы, Казахсадцы, – и он, достав из кармана, и помахал паспортом с гербом Казахсада.

– А по мне, все равно, – усмехнулся Петрович.

– Подождите, – угрожающе произнес Сидор, – Ни какие вы не Казахсадцы. Я вас узнал, – Вы танцующие негры из охраны президента Каебуна. Это вы у Отелло деньги украли, которые ему в Казахсаде на зарплату полиции выдали. Вы, арестованы, – и вытащив из кармана красные корочки, он ткнул ими в лицо каебунцам.

– Прости, прости брат, – в два голоса запричитали танцующие негры, хлопая себя ладонями по груди и пританцовывая, – Это не мы украли. Это Каебунзаде украл и сбежал с ними. Не знаем куда, – плачущим голосом пропел первый.

–А мы, совсем бедные остались. Хорошо вот Петровича встретили, и он нам работу предложил, – вступил второй.

– Если бы у нас те деньги были, разве бы мы работали здесь в гаражах. Мы бы в ресторане сидели, пили, кушали, телочек снимали. А теперь мы здесь, а эта черножопая скотина Каебунзаде, где-то в ресторане с нашими телочками, кушает сейчас и пьет, – изобразив искреннее горе на лице, пропел первый.

– Откуда у вас тогда паспорта Казахсада, – продолжая держать корочки, недоверчиво спросил Сидор.

– Нам их тогда в Казахсаде выдали, местные чиновники, в качестве компенсации, за откат полутора миллиардов помощи Каебуну. Можете у Отелло спросить, он подтвердит, – продолжая похлопывать и пританцовывать, продолжил рассказ второй.

– Похоже на правду, – согласился Сидор, пряча корочки в карман.

– А откуда у вас такой хороший узкий язык, – продолжил допрос Челентано.

– Так мы три года у вас в Осетии, в университете учились печь осетинские пироги, – ответил первый.