Парк соблазнов

Хейли посмотрела на Тайлера. Лицо его излучало доброту и любовь. Он поднял бокал с вином и взглядом попросил ее сделать то же самое. Губы его беззвучно произнесли «спасибо», и он чокнулся с Хейли. Затем их глаза встретились поверх прикоснувшихся друг к другу бокалов, и Хейли уже не смогла отвести взгляд и теперь покорно воспринимала прикосновения его мизинца, ласкавшего тыльную сторону ее руки.

От избытка чувств у нее перехватило горло, горячая волна залила шею и щеки. Казалось, от руки Тайлера исходят электрические заряды, пронизывающие ее тело и заставляющие его дрожать.

– Я пойду играть, ладно? – послышался голосок Фейт. Он прозвучал так внезапно, что Хейли, забывшая обо всем, кроме гипнотизировавшего ее взгляда, вздрогнула. Притягательная сила его глаз была сейчас многократно усилена прикосновениями Скотта к ее коже, и противиться ей не было никакой возможности. Хейли ощущала себя беззащитной.

С трудом оторвав взгляд от сидевшей напротив женщины, Скотт с неохотой поставил бокал на стол и поправил дочь:

– «Вы мне позволите пойти поиграть?» – вот как надо говорить.

Фейт шумно вздохнула и страдальчески закатила глаза.

– Вы мне позволите пойти поиграть? Пожалуйста!

Тайлер улыбнулся.

– Иди. Вот возьми два доллара, – проговорил он, вытягивая из кармана две купюры. – Обменяй их в кассе на жетоны и расходуй экономно.

– Спасибо, папочка. Я постараюсь, чтобы мне их хватило надолго, – пообещала девочка, принимая деньги. Глотнув напоследок кока-колы, она умчалась в закуток с игральными автоматами.

Эти несколько секунд позволили Хейли вернуть самообладание. Что с ней такое? Она ощущала слабость и головокружение, словно девица накануне свадьбы. Но ведь это безумие – поддаваться чарам такого человека, как Тайлер Скотт! Он – типичный завоеватель, привыкший брать то, что ему нравится, не встречая никакого сопротивления. Несомненно, он много лет оттачивал свое искусство очаровывать женщин, а вот у Хейли Эштон не было никакой практики в том, как следует сопротивляться подобным чарам.

Стараясь не выдать терзавших ее противоречивых чувств, она выпрямилась на стуле, поправила прическу, облизнула губы и попыталась придать лицу независимое выражение. Хейли уже успела убедиться в том, что дай Скотту палец, он проглотит всю руку.

– Кофе? – осведомился он.

– Да, пожалуй, – сухо кивнула женщина.

Пока они дожидались кофе, Хейли с отсутствующим видом смотрела в окно, за которым дефилировали многочисленные прохожие, однако, говоря по правде, все перед ее глазами сливалось в одну мутную полосу. Скотт не пытался втянуть ее в разговор, но Хейли чувствовала, как внимательно, не упуская ничего, он ощупывает ее взглядом. Женщину снова охватило дурацкое желание прикрыть свои обнаженные плечи.

– Сливки? – снова обратился он к ней.

– Да, пожалуй, – последовал стандартный ответ.

– Скажи, когда хватит. – Скотт стал наливать ей в чашку сливки до тех пор, пока она не остановила его тихим «спасибо». – На здоровье, – с преувеличенной вежливостью ответил он.

Хейли потягивала кофе, не поднимая взгляда на мужчину, сидевшего напротив. Он тоже с отсутствующим видом вертел в руках свою чашку.

– Наверное, тебе не стоит вести себя таким образом, – спокойно заметил Скотт.

– Каким именно образом? – Хейли уже была готова обороняться.

– Ты напряжена, сжата в комок, щетинишься, как ежик. Я ведь не собираюсь срывать с тебя одежды и насиловать прямо на столе. – Его рот скривился в усмешке, глаза наполовину прикрылись веками. – По крайней мере, не с первого раза.

– Мистер Скотт…

– Ладно, ладно, прошу прощения. Экая ты обидчивая! Неужели шуток не понимаешь?

– Это не кажется мне смешным.

– Хорошо, я подумаю над тем, как тебя развлечь.

От стеснения Хейли вновь опустила взгляд долу. Внезапно она почувствовала себя маленькой и глупенькой.

– Обычно я не страдаю отсутствием чувства юмора, однако я вынуждена была защищаться… из-за того, что… произошло сегодня днем и…

– И?

– И того, о чем вы постоянно говорите. Вы сами заставили меня.

Скотт не ответил, и Хейли робко подняла на него глаза. Он спокойно изучал ее взглядом.

– Когда я чего-то хочу, то иду к этому на всех парах и не обращаю внимания на торпеды. Я могу принести тебе свои извинения, Хейли, но от этого ничего не изменится: я хочу тебя, и ты это знаешь. Разве что я взял слишком круто – я только сейчас понял это. Обещаю тебе сбавить обороты, чтобы ты смогла отдышаться.

В этот момент Хейли ощутила, что рушатся последние возведенные ею бастионы защиты. Сочувствие, светившееся в глазах Тайлера, его мягкий тон покорили Хейли вернее, чем это могли бы сделать быстрота и натиск.

– Расскажи мне о себе, – мягко попросил Скотт. – О том, как ты жила, прежде чем мы с тобой встретились. Ты упомянула о том, что у тебя есть сестра. Она живет здесь же?

– Нет, в Нэшвилле. Работает в компании звукозаписи.

– И чем она там занимается?

– Секретарской работой.

– Она так же удачлива в своей карьере, как ты – в своей?

Хейли негромко засмеялась:

– Мне не хочется показаться стервой, но надо признать, что это не так. Впрочем, у нее есть одно достоинство, которое компенсирует недостаток мозгов: она очень красива.

– Ты уже говорила: «Вот Элен у нас – красавица». Этим вопросом я займусь позже, а сейчас расскажи мне о ваших родителях.

– Их уже нет в живых. Я выросла в Ноксвилле. Я уже закончила колледж и пришла в телефонную компанию на должность менеджера по работе с клиентами, когда умерли родители. До этого я жила с ними, заботилась о них. Они ушли с промежутком в несколько месяцев. Тогда я продала дом, устроилась на работу в «Серендипити», и вот уже несколько лет я работаю здесь. Ничего увлекательного в моей жизни не было.

– Ты сама увлекла меня.

Взгляд Хейли был устремлен в пространство. Но, услышав эти слова, тихо сказанные серьезным тоном, она перевела взгляд на собеседника и увидела скрытый огонь, горевший в глубине его серых глаз, – свидетельство искренности Скотта.

– Я хочу доказать, что не являюсь сатрапом, каковым ты меня считаешь, и поэтому расскажу о себе больше, чем тебе хотелось бы узнать.

Тайлер допил кофе, велел официанту вновь наполнить их чашки и обернулся, желая убедиться, что Фейт крепко прилипла к одному из игральных автоматов. Только после этого он снова заговорил:

– Моей юности мог бы позавидовать любой. Престижная школа, бизнес-колледж в Гарварде… Окружающие ожидали, что я выгодно женюсь, – так и слуталось. Теперь уже трудно сказать, кто из вас причинял другому больше страданий. Мы с Моникой в лучшем случае терпели друг друга, и через полтора года супружеской жизни все же развелись.

Одно радует: после нашего брака осталась Фейт. Десять дет назад родители редко вступали в спор о том, с кем останется после развода ребенок, и Моника забрала дочь к себе, я же посвятил жизнь расширению и усилению империи, принадлежавшей моему отцу. Потом Моники не стало. До этого мы с Фейт лишь из-, редка и ненадолго встречались по выходным, но после смерти Моники оказались предоставленными друг другу. Порой даже сейчас мы чувствуем себя друг другу чужими. – Говоривший тяжело вздохнул. – Ну, вот вам и история жизни и любви Тайлера Скотта.

Хейли была не в состоянии жалеть человека, выросшего во всей той роскоши, которую только можно купить за деньги, однако и злорадства она тоже не испытывала, поэтому задала первый вопрос, который пришел ей в голову:

– А какой она была – Моника?