Парк соблазнов

– Вы правильно расслышали меня.

– Не верю своим ушам!

– Напрасно. Я намерен вас соблазнить.

– Вы шутите?

– Я никогда не шучу. – Вслед за этим, опровергая собственное утверждение, Скотт расхохотался. Даже при том, до какой степени она была ошеломлена его наглостью, Хейли отметила, что ей был приятен его громкий низкий смех.

– Похоже, вы удивлены, – проговорил он. – Чем же? Мы с вами могли бы стать идеальными любовниками. И по возрасту подходим – я на десять лет старше вас и могу дать вам все, что только пожелаете. В то же время вы не будете находиться от меня в материальной зависимости. Мы оба образованны и умны. Мои взгляды, насколько мне известно, еще никому не внушали отвращения, и я уже сказал вам, что считаю вас очаровательной. Повторю, мы, по-моему, стали бы идеальной парой.

Взбешенная, Хейли вскочила на ноги, словно подброшенная пружиной. Ей не верилось, что мужчина – любой мужчина – может так беспардонно разговаривать с женщиной.

– Надеюсь, это шутка, – возмущенно произнесла она.

– Вовсе нет. Я говорю это совершенно серьезно, в мои планы входит в самом скором времени стать вашим любовником.

– Мне плевать на ваши планы, если только они не связаны с моей профессиональной деятельностью. Я сознаю, что вчера была груба с вами, и приношу свои извинения, но мне кажется, что наказание, которое вы выбрали для меня, очень дурно пахнет. Сексуальные домогательства с использованием служебного положения – самое отвратительное, что может придумать начальник по отношению к своей подчиненной. Я скорее умру, чем соглашусь на дешевую интрижку с вами, а если вам недостаточно простого «нет» с моей стороны, то можете забирать все свои выгодные предложения и катиться к чертовой матери!

Она развернулась на каблуках и кинулась к двери, однако на полпути была остановлена властным окриком Скотта:

– Хейли! Подождите!

Не желая, чтобы он подумал, будто она боится, женщина обернулась и встретилась с ним взглядом. Каждая черточка ее лица буквально дышала яростью.

– Вы сказали «сексуальные домогательства»? Мне не хотелось, чтобы вы восприняли мои слова таким образом, но, коли это случилось, хочу пояснить: к вам никто не собирается приставать. Я намерен увлечь вас, влюбить вас в себя.

– Не надо словесных упражнений! Это – то же самое. Скотт улыбнулся:

– Не совсем. По крайней мере, у меня – свои секреты и методы убеждения. Когда мы сойдемся поближе, вы будете желать меня так же страстно, как сейчас желаю вас я.

– И не мечтайте!

– Вас ведь уже тянет ко мне.

– О-о… – простонала Хейли сквозь сжатые зубы. – Вы просто… Я… Я не…

– Правильно, вы и не думали, что это – сексуальные домогательства. Этим термином называется совсем другое – когда наниматель использует свое служебное положение и склоняет сотрудницу к сожительству, угрожая в противном случае лишить ее работы. Во-первых, вам нечего волноваться за свое место, во-вторых, даже если бы вы не работали на меня и мы встретились при совершенно иных обстоятельствах, я точно так же вознамерился бы завоевать вас.

– Однако, потеряв меня, ваша компания не развалилась бы.

– Я считаю вас ценным сотрудником и не хотел бы потерять из-за приступа собственной похоти. Если бы я был человеком подобного сорта, то уже заставил бы вас подчиниться своей воле с помощью угроз и запугивания. И уж, по крайней мере, не стал бы тратить целых полчаса своего времени на препирательства с вами.

Должен признать, что вчера я поддался панике, – продолжал Скотт. – Если бы любой другой из гостей повел себя таким же образом, я ожидал бы от своего менеджера по работе с посетителями оперативных и эффективных действий – именно таких, какие предприняли вы. Главной задачей для вас было позаботиться о пострадавшем госте, в данном случае – Фейт. Я считаю, что вы действовали на пять с плюсом.

Честность собеседника обезоружила Хейли.

– Спасибо, – сухо ответила она.

– Однако, – с нажимом произнес Скотт, оттолкнувшись от стола и сделав несколько шагов в ее сторону, – ваши блестящие профессиональные качества не имеют ни малейшего отношения к теме нашего разговора.

Он стоял уже в нескольких сантиметрах от Хейли, и женщина была вынуждена запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Инстинкт самосохранения требовал, чтобы она немедленно бежала отсюда, но жар, горевший в его глазах, словно пригвоздил ее к месту. Мужчина поднял руки и опустил их на плечи Хейли, его губы, оказавшиеся в опасной близости от ее рта, прошептали:

– Я хочу, чтобы ты вошла в мою жизнь, Хейли. И в мою постель.

Она ожидала, что его губы будут жесткими, требовательными, даже жестокими, однако все оказалось иначе. Губы, пленившие ее рот, были нежные и будто о чем-то просили. Тайлер словно смаковал этот поцелуй, пил его нежно и не торопясь, как будто опасаясь, что женщина растает в воздухе, прежде чем он успеет распробовать ее.

Хейли не сопротивлялась, но и не отвечала на поцелуй. Поначалу шок от всего происходящего лишил ее способности двигаться, однако теперь, с каждым ударом сердца, напряжение становилось все меньше. Расслабились и ее губы, которые он ласкал своим языком – ненавязчиво, словно дразня. Откуда-то издалека до Хейли донесся звук, и прошло несколько секунд, прежде чем она сообразила, что сама издала его. Ее руки непроизвольно поднялись, и ладони оказались на широкой груди Скотта.

Женщина слегка подалась вперед, и, откликнувшись на это движение, он привлек ее к себе – решительно и нежно. Руки мужчины обвились вокруг ее талии, как железные цепи… Нет, скорее как бархатные ленты. Как бы то ни было, теперь она не смогла бы убежать.

Уступив настойчивым движениям его языка, губы Хейли раздвинулись. Поцелуй дарил такое наслаждение, что у нее закружилась голова.

В глубине сознания неотступно вертелась мысль: она должна положить этому конец. Что она делает? Ведь это безумие: стоять тут, у своего начальника, и целоваться с ним! Кроме того, это совершенно не в ее характере! Но ведь только вчера вечером, в минуту одиночества и отчаяния, ей в голову пришла мысль выкинуть какой-нибудь фортель – хотя бы для разнообразия. Так почему бы теперь не воплотить эту фантазию в жизнь? В конце концов можно в любой момент остановиться. Что тут такого? Невинный поцелуй – и ничего больше!

Умело и не торопясь Тайлер исследовал и смаковал ее рот. Она и не думала, что обычный, казалось бы, поцелуй способен дарить подобное наслаждение. Отвечая на ласки, Хейли бессознательно прижала еще крепче к его широкой груди и ощутила, как там, где-то в глубине, раздался глухой стон наслаждения. С неосознанным бесстыдством женщина отметила, что, оказывается, и она, правильная, зависимая Хейли Эштон, способна заставить большого сильного мужчину стонать.

Прошло довольно много времени, и, задохнувшись, Скотт Тайлер оторвался от губ Хейли и стал ощупывать жадным, пристальным взглядом каждую черточку ее лица. Уверенными движениями он расстегнул пуговицы ее блейзера и распахнул полы ее пиджака. Теперь его взгляд жег грудь женщины, и, словно отвечая на молчаливый призыв его глаз, соски Хейли напряглись и отчетливо проступили через легкую ткань блузки.

Скотт нежно улыбнулся. Его сильные загорелые пальцы мягко убрали медные пряди ее волос с горящих щек.

– Когда мы сблизимся, я открою все восхитительные секреты твоего тела, Хейли, и ты с наслаждением поделишься ими со мной. Я обещаю тебе это. Я познаю каждую твою клеточку – снаружи и изнутри.

Его мягкая речь вывела молодую женщину из транса, в котором она находилась. Хейли оттолкнулась от него с такой решимостью, что Скотт не устоял на месте и непроизвольно отступил назад, чтобы удержать равновесие.

– Вы не узнаете обо мне ничего нового, кроме того, что вам уже известно, мистер Скотт, – проговорила она, понизив голос. Еще никогда в жизни Хейли не испытывала такого бешенства по отношению к другому человеческому существу. – Я не допущу, чтобы ваши дурные манеры и отвратительное поведение заставили меня отказаться от любимой работы. Я намерена и дальше работать в «Серендипити» в своем нынешнем качестве. Если вам в голову придет мысль уволить меня или хотя бы еще раз прикоснуться ко мне, я стану кричать о ваших домогательствах на каждом углу, пока вас не потащат в суд. И не надейтесь на то, что вам все-таки удастся подчинить меня своей воле. Лучше сразу начните искать другую, более сговорчивую женщину.

Она резко развернулась, и ее острый каблук насквозь проткнул пушистый ковер на полу. Через секунду дверь кабинета с грохотом захлопнулась за ее спиной.

Нэнси с неподдельным интересом смотрела на Хейли, пулей вылетевшую в приемную.

– Что, плохи дела? – озабоченно поинтересовалась она.

Хейли проглотила проклятие в адрес Тайлера Скотта, которое было готово сорваться с губ, и холодно ответила:

– Вовсе нет. Мы с мистером Скоттом прекрасно поняли друг друга. – И прежде чем Нэнси успела задать еще один вопрос, она вышла из приемной.

К тому времени, когда Хейли добралась до своего офиса, ее ступни горели – с такой силой она топала по раскаленному асфальту. Каждым шагом, сопровождаемым всеми известными ей проклятиями, она как бы припечатывала ненавистного Скотта – этого самонадеянного, наглого и гнусного типа.

Эта уверенность в том, что она не сможет противостоять его чарам, была просто смешна! Неужели он принимает ее за слабовольную бабенку, изголодавшуюся по сексу и готовую лечь под первого встречного мужика? Наверное, он взял Хейли на заметку, изучив ее личное дело и обратив внимание на ее возраст и семейное положение. Или предположил, что она – готовая на все старая дева, взять которую не представит труда?

Войдя в свой офис, Хейли велела помощнице поработать за нее еще немного и прошла в маленькую туалетную комнату, примыкавшую к ее кабинету. Глянув на свое отражение в зеркале, она встревожилась. Заметила ли. Шарлин эти растрепанные волосы, припухшие губы и горящие щеки?

Внешность Хейли всегда была безупречна, так что окружающие, должно быть, просто не могли не обратить внимания на ее взъерошенный вид и коралловое пятнышко губной помады на щеке. Очевидно, во время поцелуя она попала на губы Тайлера, а оттуда – опять на лицо Хейли. К счастью, под блейзером не было заметно, что блузка ее перекручена и выбилась из-под юбки.

Бормоча ругательства в свой адрес, Хейли торопливо умылась и заново наложила косметику, а затем, расчесав волосы, собрала их в пучок на затылке. Приведя себя таким образом в порядок, она дала себе слово выкинуть все случившееся из головы.

Это, однако, оказалось непросто. Шарлин немедленно заметила рассеянность начальницы.