Мой босс – овен

Соболев же внимательно смотрел с каменным лицом, словно все время чего-то ожидая. Вплоть до момента, пока сам не вошел в кабинет, застав меня на «преступлении». Нахмурившись, он пересмотрел запись еще раз. Зарывшись в ладони, я мечтала провалиться под землю и умереть от стыда.

– Не понял, – хрипло, неуверенно и сбивчиво протянул босс, вскинув на меня растерянный взгляд. – Вика, ты что, просто ела гребанные крекеры с сушёным мясом?

Не в силах подавить эмоции, я прорыдала в ответ:

– Да. Прошу, не сдавайте меня полиции. Я все заплачу, клянусь. У меня пока только пятьсот рублей, но можете вычесть с будущей зарплаты.

Соболев морщился от моих слов, будто они причиняли ему дискомфорт, а после бросил последний взгляд на монитор и с раздражением захлопнул ноутбук.

– А почему бумаги не трогала? – с претензией допрашивал он, буквально меня в этом обвиняя.

– Мне зачем? Я есть хотела, а у вас так вкусно пахло… – от растерянности даже слезы высохли, и руки перестали дрожать.

– В коридоре же автомат стоит, не понимаю, – вскинул руками Соболев, глядя на меня, как на идиотку, а после обреченно выдохнул и присел на край стола, складывая руки на груди. – Как есть, не понимаю, Вика. Ты ведь по всем параметрам подходишь. Ты либо полная идиотка в плане шпионажа, что глупо со стороны конкурентов, либо специально своей псевдонаивностью мне мозги пудришь. Что тоже глупо! Ведь больше у тебя так или иначе не будет доступа к секретным документам.

Раскинув мозгами, пробежавшись взглядом по кабинету босса, я вдруг ахнула от шока и обиды. Слезы и стыд тут же сменились яростью, бесконтрольной. Той самой, когда под горячую руку даже твой непосредственный начальник может получить отпетых звездюлей.

– Я, значит, ночи напролет вашу презентацию идиотскую делала, а вы меня в производственном шпионаже подозреваете! Это как вообще называется, а?!

Спокойно и размеренно мужчина пожал плечами, поджимая губу. Мол, все очевидно.

– Кто бы еще вызвался добровольно со мной работать? – привел самый «гениальный» аргумент он.

– Я не вызывалась! – ахнула я, хватаясь руками за пульсирующие виски. – Меня Оля подставила!

– А еще ты все время, как робот, – глядя перед собой в стену, монотонно заявил Соболев. – Неестественная, не живая. Тебя вывести из себя невозможно. Скажи мне, прелесть, кто будет такое от начальника терпеть, если не шпион, а?

– Я знаю, кто! – меня снова потряхивало, только на этот раз от ярости. Измеряя шагами комнату, я пыталась немного успокоиться. – Человек, которому нужны деньги! Как думаете, почему ночь, а я на работе? Почему второй день в одном и том же? Почему мой живот бурчит так, словно атомный реактор взорвался? У меня нет гребанного дома! – осмелела я настолько, что подошла вплотную к Соболеву и ткнула его пальцем в грудь. – И я буду продолжать терпеть все ваши выпады, потому что гордость пройдет, а есть хочется всегда!

Ровно и безэмоционально начальник вздернул бровь:

– Это как-то связанно с тем, что твой жених ушел к другой?

«Как же быстро расходятся сплетни!», – подумала я, поморщилась и нехотя кивнула:

– Возможно.

– А денег нет, – продолжил свои догадки мужчина, – потому что зарплата маленькая?

Уж не знаю, что такое со мной приключилось, что язык развязался. Голод, холод и бедственное положение подействовало? Упав обратно на стул, я снова заплакала. Слезы просто текли по щекам, пока я смотрела куда угодно, но не на начальника.

– Вы не подумайте, я не какая-то дурочка, которая всю зарплату на крема с платьями тратит. Да и с Леней у нас была любовь. Мы как решили? Его квартира, он платит коммуналку. А я, в свою очередь, покупаю все необходимое в дом.

– Туалетную бумагу и полотенца? – неожиданно включился Соболев. Говори он привычным ему злобным тоном, я, быть может, и прекратила вещать правду, но он вдруг оказался спокойным мужчиной.

– Нет, – шмыгнув носом, решилась посмотреть на начальника исподлобья. К счастью, осуждения в глазах не заметила и спокойно призналась. – Взяла в кредит новый холодильник, стиральную машину и телевизор. Ну и бытовые вещи тоже я покупала, да.

– Удивительно, как только смогла, – хмыкнул Соболев, поджимая губу.

– Кредит, – тяжело вздохнув, посчитала в уме. Ладонь сама по себе упала на лицо. – Десять лет платить. Представляете?

– Слаба богу, нет. Мне мои женщины технику не покупали. Бог избавил от такого позорища, – скривившись, Соболев вздернул брови до лба и недовольно качал головой. Мы сидели в гробовой тишине долгие минуты, думая каждый о своем, пока начальник не предположил первый: – Получается, я выгляжу с твоей стороны, как полный придурок. Чуть не засудил тебя за кражу гребанного печенья. М-да.

Подобное самобичевание из уст овна было настолько ценно и удивительно, что я побоялась спугнуть. Просто пожала плечами и кивнула.

– Ладно, так уж и быть, Виктория. Твоя взяла, – поднявшись на ноги, он быстро начал собирать документы и складывать те в сейф, неожиданно оказавшийся за телевизором. – Давай быстро собирайся, поеду тебя кормить. В качестве извинений, естественно.

Как бы там ни было, капля гордости во мне еще осталась. Игнорируя радостные спазмы желудка, предвкушающие что-то съестное, тихо прошептала:

– Что вы! Вы ведь не обязаны!

– Смотри сама, я уговаривать не буду, – не поворачиваясь ко мне, занимаясь делом, равнодушно хмыкнул мужчина. Но не успела я выйти, как услышала его душевный рассказ с придыханием: – Тут на районе открыли круглосуточный ресторан. Говорят, лучшая карбонара в городе! Знаешь, что это? Спагетти с кусочками сочного, поджаренного бекона, смешанные с соусом из яиц, сыра пармезан и пекорино романо, соли и свежемолотого чёрного перца. А еще там стейки из самой лучшей мраморной говядины. Знаешь, что это? В общем, слушай…

– ВСЕ, ХВАТИТ! – вытянув ладонь перед собой, я сдалась. Не так уж крепка оказалась моя выдержка. Прозвучал самодовольный смешок, слышать которой было выше моих сил. Так что развернувшись на каблуках, я быстро пошагала к своей каморке. – Пять минут.

– Две, – был мне ехидный ответ в спину. – Не успеешь? Я еду один есть карбонару.

В другой ситуации я бы никогда не села в машину к Соболеву вне работы. Во-первых, странно это все – ужинать вместе в ресторане. Во-вторых, была при женихе. В-третьих, слишком он агрессивную энергетику вокруг себя распространял.

Сегодня все изменилось. От голода все «табу» слетели напрочь. Сонливость и усталость раскрепостили. Стоило вспомнить, как Николай Александрович проштрафился, обвинив меня в жутком промышленном шпионаже, как я твердо осознавала: «Ничего с ним не станется, если один раз с барского плеча скинет «плебею» подачку!».

– Я просил тебя, Вика, – тяжело вздохнул он свозь стиснутые зубы, когда я спокойно села на переднее сидение, а не на заднее, как учил «господин», – соблюдать рабочий этикет.

– Простите, Николай Александрович, – невинно переспросила я елейным голосочком, – а когда мы с вами на «ты» успели перейти?

Внезапно, наш босс-тиран, тот, что «типичный овен», растерялся. Обхватив руками крепче руль, поперхнулся воздухом и пожал плечами:

– Так рабочий уже день подошел к концу.

Довольно улыбнувшись, я удобнее устроилась на сидении и, на всякий случай, пристегнулась:

– Вот и мой ответ на ваш вопрос.

Хмыкнув, Соболев гортанно рассмеялся:

– Хитрая ты. Далеко пойдешь… Ладно, твоя взяла.

Сидя в комфортабельном салоне дорогого автомобиля с климат-контролем, я словно на время открестилась от проблем. Казалось, будто все давно позади… Расслабленно разглядывая мелькающие вывески за стеклом, я неосознанно вырисовала сердечко. Но тут же вздрогнула и стерла его, когда Соболев вдруг заговорил:

– Давно в столице живешь?

Понуро улыбнувшись, я лишний раз убедилась, что он мое резюме не читал. А если читал, то вскользь.

– С первого курса вуза, – кратко ответила я, почему-то напрягаясь.

– С парнем тогда познакомилась? – равнодушно произнес Соболев, а я вздрогнула.

Услышать нечто подобное от Николая Александровича было настолько неожиданно, я бросила на него полный удивления взгляд. Убеждаясь, что не причудилось. Интерес к моей персоне действительно присутствует.