Далее песню продолжила Альмори:
И песнь колыбельную ветер споёт,
Унося души мёртвых в новый рассвет,
Смерть воинам уставшие веки сомкнёт,
Живым на сердцах оставляя свой след.
В холодную грязь ещё тёплая кровь
Сочится сквозь плащ из пробитой брони,
В глазах твоих боль убивает любовь,
Нас убили холодные сети войны.
Мы погибнем, исчезнем, оставив лишь тени,
Оставив лишь слёзы, блеск кровавых дождей,
Лишь время способно разрушить все стены,
Уничтожив сомнения в мире людей.
И наконец героическим голосом песню подхватила юная колдунья:
В мире людей, в мире глупых иллюзий,
В мире пустых и несбыточных снов
Вы существуйте, вас свыше рассудят,
Мы исчезнем под вечности истин покров.
Она перестала петь, поймав и проследив за взорами своих друзей, направленными на лес за её спиной. Собака приподняла сонную голову и звонко гавкнула, а её защитница, перестав играть с огнём, громко предложила:
– Может, выйдешь к нам и поздороваешься?
Кусты и ветви деревьев шевельнулись, и из темноты вышел знакомый им охотник из их поселения, который являлся хорошим другом и ровесником светловолосого охотника, не ставшего нападать на дракона, но, в отличие от того, он не любил участвовать в подобных сборищах, у него часто были свои дела за пределами посёлка.
– Прошу, не удивляйтесь и не бойтесь, – с дружелюбной и гордой улыбкой попросил он, – я пришёл с миром и предложением!
– Что ж, говори тогда! – маленькая колдунья ожидающе посмотрела на него и заметила, что золотистые огоньки его серых глаз хитровато заискрились, мимолётно поймав взгляд её сестры.
– Я недавно напал на кое-какой след и хочу пойти с вами, хочу помочь вам найти то, что вы ищите! – он развязал шнуровку своего чёрного кожаного плаща, обшитого мехом, и аккуратно бросил его у костра рядом с Альмори.
Собака, почувствовав волну тепла и дружественный настрой, перевалилась на плащ и уткнулась носом в меховушку, продолжая сонно поглядывать на говоривших.
– Ну вот, твоё место заняли! – тихо засмеялась девушка в коротком синем платье и поправила светлые волосы, звякнув маленькими цепочками металлической пластины наруча, но в её мыслях прозвучало совсем иное: «И это после того, как мы расстались после праздника из-за твоего непонятного поведения? Что ждать мне от тебя теперь? Что ждать от себя? Если я уже попыталась затушить это чувство, как тебя понимать теперь и как верить? Двигаться дальше вместе к одной цели?».