Дыши в мою сторону

Вопросы и сомнения накрыли меня, как волны на берегу. Если это действительно так, то как я могу ненавидеть человека, который был рядом, когда я была в беспомощном состоянии? Как я могу верить своим чувствам?

– Это не правда, – произнесла я шепотом, в надежде, что самые искренние чувства могут изменить реальность. – Ты лжешь.

Джейк лишь пожал плечами, его равнодушие всколыхнуло во мне новый поток гнева. Я чувствовала, как он поймал меня в сетях своей уверенности, и решила, что больше не буду позволять ему управлять моими эмоциями.

– Я не хочу с тобой больше разговаривать, – наконец, произнесла я, встав с кровати, держа в руках одеяло. – Уйди.

Его удивление было отчетливо видно на лице, а затем он вдруг усмехнулся с легким сарказмом, как будто вся эта ситуация его забавляла. Я не могла понять, как он может оставаться таким спокойным, когда внутри меня бушевал ураган чувств. Мне нужно было вырваться из этого помещения, из этой запутанной паутины эмоций и воспоминаний о том вечере, который я не могла вспомнить.

Он вышел из спальни, и я осталась одна. Голая, с одеялом, обвивающим мою грудь. Я огляделась по сторонам, но так и не смогла найти свое платье. Оно, вероятно, было брошено где-то на полу, но мои глаза не могли его разглядеть.

– Джейк, вернись, – устало сказала я, осознавая, что не могу оставаться наедине с этой мыслью.

Он быстро открыл дверь, как будто дожидался этого момента. Его взгляд прошелся по мне, а затем на губах заиграла усмешка, как будто он наслаждался моими страданиями.

– Где мое платье? – спросила я, пытаясь сохранить оставшееся достоинство.

– Оно сырое и в рвоте, – передернувшись, ответил он.

– Но что мне надеть? – застонала я, отчаяние охватило моё сердце.

Он оценил меня одним взором, подошел к шкафу и достал свою футболку. Кинул её в мою сторону и вышел, оставив снова меня одну. Футболка упала на кровать. Я подняла её и понюхала. Она оставляла на себе шлейф свежести и его одеколона. На мгновение в моей памяти вспыхнули смутные ощущения, ассоциирующиеся с этими запахами. Я уже ощущала этот аромат, и по моему телу прошла дрожь. Не хочу, чтобы это значило что-то. Я натянула его черную оверсайз футболку на себя и подошла к зеркалу.

В отражении я увидела не себя, а какую-то страшилу: растрепанные волосы, черные мешки под глазами, растекшаяся тушь. Зато футболка была как раз, почти до колена. Я вышла из спальни и направилась в ванную.

– У тебя есть запасная щетка? – спросила я, стараясь выглядеть как можно спокойнее.

– Да, посмотри в тумбочке, – раздался голос Джейка из кухни.

Я прошла в ванную, открыла шкаф, взяла запасную щетку и умылась. Вода неожиданно оказалась холодной и резкой, подстегнув мою ясность. С каждой каплей, стекающей по моему лицу, я пыталась вытеснить воспоминания, которые не хотела вспоминать. Я не помнила, как это произошло, но была уверена в одном – я ненавидела Джейка. Ненавидела за его дерзость, его уверенность, за вечер, который смешал все границы.

Я смотрела на свое отражение в зеркале, искаженное каплями воды, пытаясь найти что-то знакомое, но все, что я чувствовала, была пустота. Внутри меня проносился вихрь эмоций – гнев, недоумение, страх. Почему я не могла вспомнить? Что произошло между нами той ночью? Я не могла позволить себе думать о том, чтобы снова столкнуться с Джейком. Это была для меня непозволительная роскошь.

«Неужели я его действительно ненавижу?» – думала я, сжимая зубную щетку между пальцами. Его вызывающая улыбка, тот пронзительный взгляд, когда он смотрел на меня так, будто знал все мои тайны. Я зажмурилась, пытаясь избавиться от образов, которые снова поднимались на поверхность. Но они продолжали приходить, как тени, слишком близкие, слишком ясные.

С каждым вздохом, с каждым движением я поднимала щетку и чистила зубы, задыхаясь от своих мыслей. Картинки той ночи вновь всплывали в памяти – смех, музыка, яркий неоновый свет в баре.

Я помнила, как я танцевала, как потом появился Джейк. Но как же это могло закончиться? Если я ненавидела его, почему тогда этот момент не вызывал отвращения? Почему я не могла проститься с этим восхищением, которое проскальзывало в душе в те секунды, когда он был рядом?

Я включила душ и почувствовала, как теплые струи воды смывают с меня все переживания. Приятная волна окутала меня, но даже она не могла стереть ту тяжелую ношу, которая сидела у меня на сердце. Я закрыла глаза и потеряла счет времени, просто стоя под потоком воды, словно он мог смыть с меня всю боль.

Ненависть, которую я испытывала к Джейку, казалась слишком яркой, слишком запутанной. Я не могла понять, действительно ли это ненависть или просто способ защитить себя от воспоминаний, которые я не могла вспомнить.

В моем сознании борьба продолжалась – между гневом и смутным влечением, между тем, чтобы забыть и тем, чтобы понять. Как бы мне этого не хотелось, я знала, что не смогу уйти от него. Возможно, в этом и была моя настоящая ненависть – такая слабая, такая уязвимая. Я отвела руки от лица и вгляделась в зеркало. Доставая до глубины своей души, я понимала, что этот бой лишь начинается.

Глава 7

Я вышла из ванной, натянув на себя его футболку. В голове витали смутные воспоминания о том, что же произошло прошлой ночью, но они были обрывочными, как потертая пленка на старом кинопроекторе. Направилась на кухню, где запах готовящейся пищи будил во мне предательский голод. Мой желудок заурчал, требуя еды, но был и другой, более настойчивый голос внутри меня, напоминая о том, что я до сих пор ненавижу Джейка. И всё же, когда я вошла в кухню, сердце забилось быстрее.

Я увидела его обнаженную спину, покрытую легкой испариной, он стоял в одних трусах, сосредоточенно готовив завтрак. Невольно моё тело отреагировало на его близость, и в тот же миг я осознала, как предательское тепло разлилось по моим венам. Я нервно сглотнула, стоя в метре от него. Джейк обернулся, и на его лице появилась лукавая усмешка.

– Есть будешь? – спросил он, вскинув бровь.

Я кивнула, но не могла оторвать от него глаз. Непроизвольно мой взгляд скользнул ниже, к его черным трусам, где с каждой секундой содержимое становилось все более заметным. Я резко отвела глаза и села за стол, чувствуя, как краснею. Джейк положил передо мной тарелку с яичницей и хрустящим беконом.

– Сок будешь? – снова спросил он.

– Да, – ответила я, недоумевая, как он может так спокойно вести себя после всего, что произошло.

– Есть только апельсиновый, – проговорил он, заглядывая в холодильник.

Я не могла оторвать от него взгляд, и каждый этот момент был наполнен неспокойной напряжённостью.

Он вернулся к столу с графином сока. Я кивнула, но мой взгляд снова упал на тот самый бугорок, который невольно вызывал у меня легкое волнение. Я сглотнула, не в силах совладать с собой.

– Ты не мог бы одеться? – хрипло произнесла я, стараясь звучать решительно, но в голосе слышалась нотка смущения.

– А что такое? – с игривой усмешкой обернулся он. – У нас на двоих один образ.

– То есть? – не поняла я, а в голове крутились обрывочные фразы о ненависти и неприязни.

– Ну, я в трусах, а ты без них и в одной футболке, – ухмыльнулся он, поднимая подбородок, словно хвастаясь своей наготой.

Мои щеки запылали, и я почувствовала, как ненависть где-то на заднем плане затихла, уступив место неопределенному чувству, которое было так тревожно знакомо. Я не могла вспомнить всю картину нашей ночи, но уверенность в том, что Джейк – это не тот, кого я хотела видеть рядом с собой, боролась с тем, что он стал для меня чем-то большим, чем простое раздражение.

«Как я могла его ненавидеть?» – промелькнуло в голове, но я заставила себя отмахнуться от этих мыслей, и в душе вновь разгорелась привычная ненависть. Может быть, именно это было мне необходимо – стена, которую я выстраивала, чтобы защитить себя от совершенно нового и непонятного.

Я замерла, увидев, как Джейк бесцеремонно налил мне в стакан сок. Он сделал это так, будто с ним все было в порядке, будто не знал, что я по-прежнему страдаю от его присутствия и не могу вспомнить, что же на самом деле произошло между нами. Я пыталась понять, почему он так спокоен. Почему он не чувствует той подавляющей ненависти, которая разрывает меня изнутри?

Пока я разбиралась в своих мыслях, он поднял графин к губам, и я заметила, как сок, ярко-оранжевый, стекался по его обнаженному торсу, придавая ему едва ли не мифический вид. Указательный палец, пропитанный сладким нектаром, он потянул к своему плечу, потом к груди, а затем, будто играя с моими чувствами, потянул к губам и облизнул. Я ощутила, как внутри меня закипает ярость и притяжение одновременно.

– Это просто сок, – шепнула я себе, но не могла оторвать взгляд от его тела, блестящего от жидкости.

Он, казалось, специально делал всё так, чтобы меня раззадорить, как будто знал о тех чувствах, которые я прятала глубоко внутри. Он просто ждал, когда я сдамся, когда ненависть уступит место чему-то большему, чему-то более привычному и теплому.

– Ты ведь ненавидишь меня? – произнес он с легкой ухмылкой на устах, и я почувствовала, как внутри все сжалось.

Да, я ненавижу его! Я ненавижу его за то, что он может быть одновременно таким отталкивающим и привлекательным. Но не было в этом чувстве уверенности; где-то на задворках памяти проскальзывало нечто иное, что я не могла разобрать. Неразрешимость перетягивала мою душу в разные стороны, будто я была на краю пропасти, где каждый шаг оставлял меня в неведении.

Джейк забавно поднял брови, посмотрел на меня так, словно знал, что происходит внутри. И тут я поняла, что та стена, которую я выстраивала, могла держать его на расстоянии, но в то же время она начинала рушиться, и это меня пугало. Он был чем-то большим, чем просто раздражение – он был тем, кто вот-вот изменит все.

Я закусила губу, пытаясь принять происходящее, и вновь вернулась к своей ненависти, как к залежавшемуся антиподу, чтобы защититься от этого смятения. Но у меня не было сил отталкивать его. Каждым своим движением он заставлял меня сомневаться в себе, и это напоминало тревожный танец, куда вовлечена сама я.

Рука Джейка медленно опустилась к моему стакану, а потом он резко наклонился ко мне, словно собирался что-то сказать, но я уже не могла думать. Я лишь сидела, затаив дыхание, внимая тому, как он снова облил себя соком, и, в тот момент, когда его теплое дыхание коснулось моего лица, я поняла: ненависть просто не может быть единственным чувством, которое я испытываю к нему.

Я глубоко вздохнула, перед тем как попытаться собрать мысли в кулак. Мой взгляд вновь упал на сок, блестящий на его теле, и в груди заклокотало желание и ярость одновременно. Я знала, что должна ненавидеть его, но эта ненависть уже не казалась мне такой однозначной.

– Ты ведь ненавидишь меня? – повторил он свой вопрос, пробивая своим голосом тишину, и в эти слова вложена была такая ирония, что я почувствовала, как меня пронзило.