Терапия безумия

Реми занялся здоровяком, и Грейси повернулась к третьему парнишке. Выставила вперед кулачки, встала в правостороннюю стойку, как учил приятель, и оскалила зубы. Реми всегда так делал, она помнила. Ухмылка сошла с лица противника, и он бросился бежать.

Реми тем временем получил пару крепких ударов и все же сумел взять верх над своим врагом, врезав тому промеж ног. Через пару минут здоровяк тяжело поднялся и крикнул, что еще вернется. Реми дерзко ответил:

– Ты знаешь, где меня найти!

Пытаясь восстановить дыхание, Грейси следила за удаляющейся троицей, а Реми, положив ладони на бедра, вдруг согнулся пополам.

– Тебе плохо? – встревожилась Грейси.

Он не ответил, а, выпрямившись, звонко рассмеялся и тут же сморщился от боли – ему явно пришлось несладко.

– Могло быть хуже. – Реми повернулся к ней и приложил ладонь козырьком ко лбу, защищаясь от бившего в глаза солнца. – А ты держалась молодцом. Вспомнила, чему учил!

Грейси охватила гордость – все-таки не подвела друга! В присутствии Реми она не боялась ничего и никого, а теперь доказала, что и на нее можно положиться.

* * *

Остановившись в двух шагах от машины, Грейс порылась в сумочке, расстегнула потайной кармашек и достала яркий пластиковый брелок с надписью «Территория счастья». Каждая буква была выведена разным цветом, и надпись напоминала радугу. Брелок служил рамочкой для их с Реми фотографии в возрасте двенадцати или тринадцати лет. Камера аттракциона запечатлела друзей на американских горках, в самой середине спуска. У Грейси красные от возбуждения щеки и откинутые ветром назад белокурые локоны, темные волосы Реми коротко подстрижены, серые глаза распахнуты. Оба хохочут. Ключа к этому брелку Грейс так и не прицепила.

В сумке зазвонил телефон, и она, вынырнув из воспоминаний, вновь превратилась из девчонки, участвующей в уличной битве, в солидного доктора. Быстро спрятала брелок и ответила:

– Дэн? Что случилось? Я что-то забыла?

Грейс вдруг ощутила угрызения совести из-за того, что задумалась о Реми.

– Ты вчера рано уснула, а я тоже крепко спал, когда ты ушла. Считай, со вчерашнего утра тебя почти и не видел. Просто хотел услышать твой голос.

Выходя из дома, Грейс бросила взгляд на мужа: тот спал голый, на животе, укрытый теплым одеялом. Руки по привычке засунул под подушку, и Грейс еще раз отметила неотразимые веснушки на его плечах. Она была жаворонком и на работу уходила чуть свет, а Дэн – совой. Частенько задерживался допоздна, нащупывая направления для журналистских расследований. Порой возвращался под утро. Повезло ему, что Грейс готова спать одна…

Дети, похоже, разобрались с мячиком и теперь гоняли его по ближайшему полю.

– Ты в Агрокомплексе? – зевнул Дэн.

Держа телефон в вытянутой руке, она покрутилась на месте – пусть полюбуется.

– Вот, подъехала к офису.

– А я сейчас приму душ, сварю кофе и немного поработаю. Только что прочитал: Майки Килгэннона отправили на четвертый уровень.

– О господи, какой ужас…

Четвертый уровень общественности представлялся самым надежным местом для содержания совершенно неисправимых преступников. В центре их называли «неизлечимыми». Если уж в специфике третьего уровня никто толком не разбирался, то четвертый был и вовсе тайной за семью печатями. Грейс, например, представляла его современным психиатрическим отделением: сильнодействующие наркотики, пастельные тона и маленькие психотерапевтические группы. Даже будучи работником «Януса», подробностями она не располагала. Точно знала одно: если преступник туда попадал, обратно уже не возвращался.

– Он злобный жестокий головорез, Грейс. Не испытывал ни малейшего сочувствия, ломая старику кости бейсбольной битой…

Муж ни разу в жизни не видел Майки.

– Прости, Дэн, мне пора. Надо сдать клиента с рук на руки.

– Ладно, увидимся позже. А, погоди! Можешь кое-что для меня сделать?

Грейс перекинула сумку через плечо и направилась к двери офиса, а Дэн, откашлявшись, продолжил:

– Сделаешь мне копии документов о лечении Килгэннона?

Она встала как вкопанная. Думала, муж попросит купить что-нибудь в магазине… Но шпионить для него в «Янусе»?

– Что?! Дэн, я даже не работаю в том отделении, – прошептала Грейс, хотя вокруг не было ни души.

– Ты занималась им на втором уровне. Сама рассказывала.

– Это разные вещи. Я не говорила тебе ничего, что могло бы нанести вред репутации компании.

– Да ладно! Ты ведь наверняка можешь раздобыть информацию с третьего уровня? Вдруг получится выяснить, почему метод исцеления не сработал?

– Ты хочешь, чтобы я рискнула своей работой ради сенсации для «НьюсФлекс»? Ты серьезно, Дэн?

– Грейс, на таких историях делаются карьеры.

– Во-первых, это непрофессионально, во-вторых, сразу будет понятно, откуда пошла утечка. Меня за такой проступок уволят без разговоров, да еще и к ответственности привлекут. Ну какого черта, Дэн…

– Я всего лишь делаю свою работу, понимаешь?

– Ну да, а я – свою!

Она нажала на кнопку отбоя и бросила телефон в сумку.

Как он мог? Конрад наверняка догадался бы, кто сует свой нос в чужие дела, а Грейс у него и так в черном списке из-за отказа от заманчивого предложения… Интересно, правда, предложение то было или ультиматум. Вряд ли шефу «Янус правосудия» принято говорить «нет».

Бедный Майки… Судя по имеющимся уликам, он и впрямь стал убийцей. Но четвертый уровень?

Это ведь пожизненный приговор…

Глава 6

Никки сидела на деревянной скамеечке в предбаннике. На коленях у нее расположился капризничающий карапуз, а ребенок постарше угрюмо прислонился к бедру матери. У ног Никки лежало несколько хлопчатобумажных мешков со скромными пожитками семьи.

Из офиса вышла Шэннон в развевающемся платье, раскрашенном ручным методом. Ее длинные каштановые волосы были забраны в хвост на затылке.

– Никки Птон?

Громкий жизнерадостный голос испугал старшего ребенка, а малыш захныкал еще пуще. Встревоженная Никки обернулась к Грейс, и та успокоила ее кивком и улыбкой.

Вот где наиболее полно проявлялись способности Грейс – вовсе не на третьем уровне с его сомнительными методами и сложными случаями. Удовлетворение потребностей подопечных, реабилитация и возвращение их в нормальную жизнь – ее стезя. Успехи клиентов доставляли Грейс огромное удовольствие, да и общение с Шэннон поднимало настроение. Коллега превратилась в лучшую подругу, часто напоминавшую покойную Лотти. Шэннон управляла Агрокомплексом уже семь лет, и за эти годы женщины сблизились. Раньше встречались только на службе, а потом стали проводить вместе и свободное время.

– Ты в порядке, красотка?

Шэннон давно жила на юге Англии и тем не менее сохранила мягкий шотландский выговор.