Экспедиция Жизни и Смерти

– Это долгая история, – вздохнула Мин. – Я его собирала несколько лет по частям. Мозг выпросила у одного человека после его смерти – у нашего соседа. Артефакт для сохранения силового потока у папы одолжила, скелет мне подарил дядя. А дальше с телом я сама справлялась. Краску готовила по книге – очень удачно, кстати, вышло. И, я скажу, черный – весьма удобный цвет, если собираешь тело из разных частей. Вот, к примеру…

– Мин, – Мару поднял на нее очень тоскливые глаза. – Пожалуйста, не надо сейчас про куски. Прошу тебя. Я и так из-за ваших лошадей совсем есть не могу. Ну хотя бы сейчас, а?

– Ладно, – слегка растерянно ответила Мин и перевела взгляд на Игниса: – Потом, хорошо? В дороге.

– Конечно. – Игнис наконец смог переключиться на еду, потому что разносчица принесла первые порции. За ней уже спешила вторая, и вскоре все некроманты пережевывали аппетитные куски мяса, заедая рисом или картошкой и запивая вкуснейшим компотом из сухофруктов. Мару отвернулся и разглядывал посетителей, которые, в свою очередь, разглядывали и его, и тех, кто сидел с ним за столом.

Потом он вздохнул. Посмотрел на чинно отправляющую в рот кусок мяса Китару, так же чинно отпиливающего свой кусок Дарка. Опять вздохнул и отвернулся.

Через минуту Мару вздохнул снова. Три раза. Посмотрел на Мин, на Игниса.

– Переживаю я за нее, – поделился он сокровенным. Игнис посмотрел на парня с сочувствием, но говорить ничего не стал. Глянул на преподавателя, но тот ел и не желал отвлекаться на беседы.

– За девушку в карете? – из вежливости спросила Китара. Она сомневалась, что правильно помнит имя, и решила не пробовать его озвучивать.

– Да. Ее зовут Вилисана, – добавил Мару, причем без обиды в голосе, просто сообщил. – Она плохо себя чувствует всю дорогу, мы отговаривали ее ехать. Она стоит на своем. Знаете, она же такая – если ей сказать, что она не поедет, она вылезет через потайной ход и догонит нас сама, она очень упорная, сделает так, как захочет, если уж решила. Ну, ей пока что вроде лучше, пришла в себя, отговорили хотя бы в корчму идти, и то хорошо. С ней Мартина осталась, сидят беседуют, а леди Лис и Аксель пошли на рынок, там удачная лавка травника, можно хорошее лекарство купить для бодрости.

– Раз она точно решила ехать, тогда просто уважай ее решение, – сказала наконец Мин, потому что все слишком уж долго молчали. Они просто не знали, что ответить на эту тираду, на этот голос души. Без сомнения, Мару сразу же пожалел о своих словах, потому что монолог ушел в пустоту, но Мин показалось, что нужно проявить хоть немного отзывчивости.

– Я уважаю! – он вскинулся, почуяв, что ему пошли навстречу. – Конечно, я уважаю, но я беспокоюсь! У нас такое редко бывает, чтобы настолько высокая чувствительность к темной энергии! Мы не знаем, что может случиться, если усердно и серьезно колдовать рядом с ней… Ох, ну все же было в порядке, когда она приехала к вам в Школу, ни одного обморока, а там столько некромантов! Что же сейчас-то?..

– Кажется, она ночевала где-то в отдельном домике, – на секунду оторвался от еды учитель, заметив, что волна суровой силы на Вилисану все-таки не обрушивалась.

– Да, – признался самому себе Мару. – Это правда. Но нельзя же все сразу. Надо привыкать постепенно, она сама уверена, что это путешествие пойдет ей на пользу и она станет мягче реагировать…

– Мару, – перебил его Дарк, отложив в сторону узорную вилку. Вероятно, принесли специально для дорогих гостей – у всех пятерых были именно такие. – Почему вы не сказали нам? Мне совсем не сложно не отрабатывать мелкие заклинания, когда я еду рядом с каретой. Я мог бы отъехать. Если разговор идет о человеческой жизни, молчать не следует.

Мару потупился, посопел и виновато посмотрел в узкие глаза парня.

– Нам сказали, что вы можете воспринять это как сигнал к действию. Будете специально колдовать. У нее ведь просто слабость, ну или обморок, хуже еще ничего не было…

Игнис прикрыл глаза – ничего не сказал и не сделал, но было видно, что он сдерживает какую-то яркую эмоцию. Челюсти его плотно сжались.

– Отлично, – Дарк соорудил безжизненную улыбку одним ртом. Надо сказать, что слово «безжизненный» возникло и в голове у Мару, когда он ее увидел. Такое выражение удавалось Дарку особенно хорошо. – Такое чувство, что мы не контакт пытаемся наладить, а нас с вами заперли в одной клетке, чтобы посмотреть, кто останется.

– Мы не живодеры, – точно так же уязвленная, заявила Китара. Чуть поразмыслив, добавила, чтобы быть совсем уж честной: – Мы расчленяем тела, конечно, только не живые.

– Я понял! – застонал Мару и уткнулся лбом в свою руку, не расслышав спокойного «прости».

– И правда: что это вы? – поддержала Мин. – Весело, конечно, шутить друг над другом и устраивать мелкие гадости, но мелкие! Что, Аксель без шнурков не сможет применять волшебство? Или его обратно в Друидар из-за этого не примут? Ерунда. Другое дело – жизнь. Давайте такие вещи не утаивать. Мы не глупые дети, и у нас нормальная система ценностей.

– У нас многие думают, что вы не цените жизнь, – заметил Мару.

– Чужие жизни – или свою? – опять вмешался в разговор учеников мистер Кадо. – Свою я, например, высоко ценю и никому отдавать не собираюсь.

– Вообще, – Мару пошевелил рукой. – Человек умирает – но оттого становится не менее полезным.

Некроманты дружно взорвались хохотом. Выражение им понравилось и имело все шансы стать крылатым. Интереснее всего то, что его придумал не некромант, а друид, такие циничные слова от него выглядели особенно смешно.

– А ты молодец, Мару, – Игнис похлопал его по плечу. – Не менее полезным… человеческое тело у нас очень ценится. Но вот живой человек – еще больше, ведь только он может с этим телом работать.

– Я даже не знаю, – прищурилась Мин. – Сказать, что Анубис полезнее, скажем, Дарка? Ха! Анубис – безмозглая тварь, которая не умеет… а, да вы знаете, я каждый час об этом твержу. Наглядный пример. Видишь, Мару, – вот тебе это самое оживленное тело, но то, что оно полезнее его же, пока оно было живым, я признаю, только если мне с уверенностью скажут, что оно принадлежало опасному безумцу-людоеду.

Мару скривился, потому что тема опять становилась совершенно не застольной и ее нужно было срочно переводить.

– Ты говорила про шнурки Акселя… так это что, была ваша шутка?

– Моя, – она совсем не смутилась, напротив, расцвела в улыбке. – Я скажу вам, чего не надо делать, если не хотите так же подшутить над собой сами.

– Не рассказывай… – вполголоса заметил Игнис, но несерьезно, потому что глаза его улыбались, а Мару сидел рядом и прекрасно все слышал. И он тоже невольно улыбнулся.

Мин как раз уже поела, поэтому могла вести беседу, не прерываясь на пережевывание. Остальные тоже доедали свои порции, Китара с упоением пила компот, который не трогала во время поглощения риса и теперь решила выпить почти залпом.

– А вы уже поели, – вдруг спохватился Мару. – За этими переживаниями совсем забыл, извините… приятного аппетита!

Тяжелая рука мистера Кадо похлопала Игниса по плечу.

* * *

Небо стало почти совсем синим, когда отряд въехал в Логово – тоннель между двумя краями. Что интересно: жители Претории всегда наблюдали на границе, как где-то у самых вершин Великого Позвоночника синеет яркое, ярче, чем бывает в Туманных провинциях, небо. Кажется: убери хребет с глаз долой – и за ним возникнет сияющая долина, полная насыщенных красок. Для жителей же Аранеи по другую сторону тоннеля все виделось в несколько иных тонах. Из-за хребта поднимались серые облака, как будто там, за ним, ничего не было, кроме тумана, а когда там шли грозы, вообще было страшно подумать, что в загорном крае кто-то способен жить. Как ни странно, хребет делил земли очень четко, и гроза в Туманном крае не захватывала ни пяди Солнечных земель.

Солнце уже исчезло за хребтом, поэтому на улице было пасмурно. Здесь, в Туманном крае, закат всегда уходил в гору, да и наблюдать его из-за низких облаков можно было очень редко. Вставало светило тоже из-за гор. Впрочем, сейчас это было не важно, потому что группа углубилась в тоннель, заплатив символическую сумму на поддержание надежности хода. Разумеется, со скидкой – за некромантность и друидскость.

– Вы как думаете, почему она с этим антуражем ездит? – Мин наблюдала за каретой, которая виднелась вдалеке. Света было достаточно – горели факелы, которые регулярно проверяли служители. Возле обоих выходов, прямо в скале, в естественных пещерках были оборудованы специальные рабочие помещения, а факельщики жили в приграничных поселках. – И, главное, ей позволяют.

– Она из дворянства: что в голову взбредет, то и делает. Из высшей знати, между прочим, – пожал плечами Игнис, который как раз ехал рядом с девушкой.

– Ну, знаешь, ты тоже не простачок – сын директора, но так не делаешь!

– Я всего-навсего сын директора – даже не главы села, заметь! А эта девушка – дочь главы Реалисса, центральной провинции, герцога Солнечных земель. Наследница, если бы не ее младший брат.

Мин покосилась на парня.

Перед приездом гостей отец просветил Игниса насчет тех, с кем он будет путешествовать. По минимуму: дал самую основную информацию, которая в общем-то особой роли не играла. Правда, ему самому показалось весьма интересным, что в отряде будет принцесса, и он ожидал каких-то причуд, но все же не карету и белоснежных скакунов. Сейчас он ждал, как отреагирует на это заявление новая подруга.

– Ерунда, – нахмурилась Мин. – Дочка князя Рагеса почти ее ровесница, но она отличная девчонка, может даже ночью сбежать из дома и провести меня в Большой музей конечностей! Точно говорят, что друиды странные…

– Так, значит, Большой музей конечностей? – весело прищурился Игнис. – Там ведь есть потрясающий отдел голов, да? Черных шакальих голов…

– Нет! – Мин сначала смутилась, потом вскинула голову. – Там не было этой головы. Я взяла ее из лаборатории, где ее только готовили к выставке. Потому что это была моя голова.

– Интересно, – кивком Игнис попросил продолжить. Девушка глубоко вздохнула, покосилась на Анубиса, который вышагивал в конце процессии, и крепче стиснула поводья.

– Это была моя голова.

– Я тебе верю, – успокаивающе произнес Игнис. – Расскажи, почему тебе пришлось ее… забирать?

– Мы с отцом часто выбирались в интересные поездки, он показывал мне проявления темной энергии, иногда учил ее собирать. С самого раннего детства. Я к этому так привыкла, что уже лет в десять считала себя полноправным некромантом. Иногда мы проезжали села или города, где нужна была помощь специалиста, и папа позволял мне наблюдать за его работой. В одном из таких селений завелся зверь, который разорял кладбища. Что интересно: совсем не трогал живых, только мертвых. Мы его выследили, определили, что это шакал, что мертв не более полугода, высчитали формулу для развоплощения… но немного ошиблись, потому что шакалом управлял некромант. Ну, знаешь, из тех, что перешагнули черту?