Экспедиция Жизни и Смерти

– Черт бы тебя побрал, Анубис! Я после твоего создания целый день спала, а потом голова гудела! И с отцом чуть не поругалась. И после этого…

– А что – могу и побрать, – заискивающе сообщил довольно тонкий, но скорее все же мужской голосок откуда-то снизу. Мин повернула голову и увидела, как возле копыт ее лошади нелепо, но проворно скачет существо, похожее на худого сгорбленного ребенка в мохнатой шкуре и с клыкастым полузвериным рыльцем. Черт был полупрозрачным, через него просвечивала дорога.

– Голодный? – спросила девушка, и черт быстро-быстро закивал, подобострастно скалясь. Она понимающе кивнула. Черти были условно безопасными порождениями темной энергии, одним из видов мерцающих призраков, то есть они могли иногда становиться видимыми для людей. Они не нападали, поскольку прикоснуться могли только к тому, что было велено побрать. А эти мелкие твари любили брать. Стоило кому-то случайно произнести «побери черт» – если хоть один из них оказывался рядом, тотчас это брал. Разумеется, человека он взять не мог, только сравнительно небольшие предметы, размер которых зависел от размера самого воришки. Анубиса черт бы тоже не взял, но Мин слишком часто поминала его, чтобы хвостатый не услышал. А с некромантами порой можно было договориться.

– Большая коллекция? – уточнила Мин, зная, что черти хранят «побранные» вещи в своих специальных тайничках и постоянно хвастаются ими друг перед другом. Собственно, для существования черта эти вещи и нужны, а точнее, размер их запаса.

– Да та-ак, сре-едненько… – завел черт обычную песню. – Шкатулка узорная, давны-ым давно появилась… ох и люблю-ю я эту шкатулку, да залежалась она, о-ой залежа…

– Хорошо, хорошо. Знаешь, Анубис, а черт бы побрал этот проклятый камень на дороге, на который только что наступил мой конь!

Очень довольный черт рванулся под копыта коню и тут же ухватил камень.

– Постой! – Мин перевесилась через лошадиный бок. – Не убегай! Тут еще добыча будет.

– Добыча? – Черт облизнулся раздвоенным язычком. Камня уже нигде не было – он отправился в специальную шкатулку.

– Мгм, – девушка демонстративно отвернулась и, глядя куда-то на верхушки редких деревьев, произнесла: – Что-то у Акселя постоянно развязываются шнурки, все перевязывает и перевязывает, надоело. Плохие, видно, шнурки, черт бы их побрал!

Черт исчез. Довольная Мин пошевелила плечами, сдерживая злорадный смех. Интересно, что в Солнечном крае говорят о чертях? Знают ли, что нужно осторожно упоминать их? Впрочем, не важно: факт тот, что друиды чертей не видят, а черти друидов не боятся.

* * *

До Логова оставалось не более чем полдня пути. Ночевать отряд собирался уже на территории Солнечного края, и это заметно приободрило друидов. Они больше не сетовали на сырость, тусклые цвета и бесцветное небо – облака истончились, и уже можно было точно определить, где находится солнце. А в некоторых местах глазастый Аксель нашел проблески голубого неба, что сподвигло его на песню.

Стоит сказать, что из-за шнурков парень негодовал всего две минуты. Когда товарищи разобрались, в чем проблема, на выручку пришла Вилисана. Она одолжила Акселю два золотистых шнурка, возможно, завязки с одного из платьев. Дрожащими пальцами юный друид обмотал их вокруг расхлябанных сапог и, должно быть, возблагословил чертенка за шалость. Может быть, знай он, кто напустил черта, то расцеловал бы Мин.

Пел Аксель вовсе не плохо, голос у него оказался сильный и довольно низкий – совершенно не похожий на его привычную речь. Мартина и Мару охотно слушали, и девушка порой даже подпевала. На одном из коротких отрезков пути, проходившем через лес, ей на плечи, на руку и на круп кобыле сели маленькие птички и добавили песне колорита. Некроманты с интересом следили за первыми на их памяти проявлениями друидской магии.

– Как думаешь, а насекомых они могут подчинять? – наклонившись к Дарку, спросила Китара. Вопрос интересовал ее не зря – колдуны любили работать с останками насекомых, особенно тяготели к паукам[1 - На данной стадии развития науки считается именно так.]. Те создавали прекрасные ткани, могли выполнять множество дел, были быстры и ловки, а на крупных паукообразных химерах можно было ездить. Разве что они не летали.

– Не подчинять, а общаться, – стараясь говорить как можно снисходительнее, пояснила Мартина, которую беловолосые некроманты как раз нагнали. – Мы общаемся с животными, не навязываем свое видение, а стараемся понять их и уж потом предлагаем свое.

– То есть птицы захотели петь сами?

– Разумеется! – девушка фыркнула. – Это только у ваших тварей нет свободы воли.

– Слышал, Анубис? – Мин, которая ехала далеко позади, но слышала беседу, уныло повернула голову к слуге. – Тварь ты безмозглая. И даже желаний у тебя нет. Вот ты хочешь с нами ехать или это я тебя заставляю? То-то.

– По-твоему, это я велел Преториусу забраться в сапоги директора? – скептически уточнил Дарк. В тот раз он был бы очень рад, если бы у существ действительно не было никакой свободы воли и они бы делали только то, что позволено.

– Что?

– Ничего. Меня удивляет, почему твоя лошадь не встает на дыбы и не пускает пену изо рта.

Мартина очень косо посмотрела на Дарка, будто тот спросил, сколько у нее внуков.

– Вообще-то нам велели поддерживать вокруг них ауру спокойствия, с того самого момента, как мы въехали в город, – немного неуверенно ответила она. – Из-за вас.

– А, – глубокомысленно сказал парень, хмыкнул и отвернулся. Мартина сердито нахмурилась, видя, как улыбается Китара. Вероятно, сейчас они как-то подшутили над ней, а она даже не понимает. С тоской покосившись на Акселя и Мару, которые уехали далеко вперед и почти догнали преподавателей, и с еще большей тоской – на карету с недоступной Вилисаной, девушка протянула руку к длинному высохшему стеблю и сорвала его. Сверху стебель заканчивался округлым бутоном. Мартина погладила ладонью воздух над ним, и бутон на глазах ожил, развернул лепестки, которые стали ярче и окрасились сначала в зеленый, а после – в синий цвет с желтыми тычинками, полными живой пыльцы.

– А вы умеете вот так? – довольно спросила она у некромантов, которые следили за каждым ее действием.

Китара нагнулась и сорвала точно такой же стебель. Смотрела на него какое-то время, а потом резко вытянула руку в сторону Мартины.

– А вы умеете вот так?

Одновременно с ее словами щелкнули маленькие челюсти. Превратившийся в них бутон сомкнулся на складке рукава друидки.

Конечно, она тотчас завизжала. Дарк и Китара хлопнули по рукам. Игнис и Мин, наблюдавшие происходящее сзади, заулыбались, Мин тихо сказала «Два – ноль». Мару и Аксель развернули лошадей и поскакали в обратную сторону.

Когда они обогнули карету, Мартина уже стряхнула с себя крошечные челюсти.

– Да не бойся, он уже без энергии. Умер. Совсем, – хихикала Китара.

– Умер! А вам только того и надо! Мертвыми-то легче управлять. У них и спрашивать не приходится!

– Я спрашиваю, – тихо возразила Мин, поглощенная своей извечной проблемой. – Но они ж, сволочи, не отвечают!

Она оказалась права. Анубис никак не отреагировал на ловкий подзатыльник.

– Да в гробу я вас… ааа, даже не знаю, куда вас отправить, чтобы вам тошно стало! – продолжала горячиться девушка. – В гроб вы и сами с удовольствием пойдете!

– Что тут происходит? – как можно более грозно вопросил Мару, сдвинув к переносице брови. Аксель молчал, но метал из глаз молнии, причем смотрел почему-то на Дарка, который с увлечением рассматривал корягу.

– Мы просто делились опытом, – спокойно ответила Китара. – Показали друг другу, что умеем. По мелочи.

– По мелочи! Да она… да они за любой труп схватятся и сразу же из него чудовище сделают! Из людей! Даже из безобидного цветочка! Не удивлюсь, если вы так и с животными поступаете, изверги!

– Ну разумеется, – Дарк невозмутимо пожал плечами. – Что, вы думаете, мы на живых лошадях ездим, что ли?

Аксель побледнел и заставил коня шарахнуться в сторону. Было видно, что он подумывает о тошноте.

– Т… то есть? – Мару изменил положение бровей на растерянное.

– Да, живые нас просто боятся. Вы же сами говорили про ауру спокойствия, – подтвердила Китара.

– Тьфу! – Мартина коснулась кончиками пальцев конской шеи и быстро оторвалась от компании. Аксель все-таки слез с лошади и сделал вынужденную остановку. Мару ехал вместе с некромантами, глядя прямо в лоб лошади Китары, и, вероятно, что-то обдумывал.

– Почему остановились? – это прискакала старшая друидка, леди Листера, или, как ее называли собственные ученики, леди Лис. Она как раз разминулась с разгневанной Мартиной, которая, похоже, решила обогнать отряд и какое-то время скакать в одиночестве галопом в целях успокоения. Леди была высокой по меркам жителей Солнечного края женщиной на вид лет тридцати, с длинными волнистыми волосами цвета расплавленного золота и в зеленой дорожной одежде. Старший некромант, мистер Кадо, только оглянулся, но не посчитал нужным отвлекаться от дороги.

– Обмен опытом, – тупо глядя перед собой, сообщил Мару. – Вы… вы знали про лошадей?

– Ох, – женщина искренне огорчилась и посмотрела на некромантов с укоризной: – Вы сказали? Зачем вы сказали? Вон Акселю совсем плохо, в карету его, что ли, теперь сажать…

Хорошо, что друид не слышал этих слов, иначе специально хлопнулся бы в обморок, чтобы наверняка попасть в недоступное нутро кареты.

– То есть вы их не предупредили? – Игнис чуть склонил голову. – Это неправильно. Предупреждайте – и впредь не будет таких… – он оглянулся на Акселя с толикой отвращения, – неприятных инцидентов.