Хроники Темного Универа. Некромант (сборник)

– Огнева, положи этого вольта на ночь под подушку. Обязательно! – Ведьмак погрозил пальцем. – Завтра мы с тобой поедем на окраину Москвы, оставим его под деревом и вернемся на Кудринскую. Или еще лучше… Ты постоишь где-нибудь там пару часов, засветло. Пауки почуют тебя и уйдут подальше. А с наступлением сумерек оставишь вместо себя на окраине вольта и вернешься сюда. Нам нужно как можно дальше увести нежить от этого дома, чтобы выиграть время.

– Дождаться сумерек? А это поможет Гильсу? – Влада вертела в руках «куклу», пытаясь понять, что в ней магического.

– Это даст нам время и собьет пауков с толку. И вот что… Я буду возвращаться своим ходом, а тебе нельзя оставлять на земле никаких следов. У тебя вроде был знакомый валькер, который на вокзале дурью маялся. Лопоухий паренек…

– Ацкий? – уточнила Влада.

– Может, и Ацкий. Сейчас мы организуем ему на завтра важное задание. Позвоню-ка я вашей несравненной Адочке Фурьевне. Ее голосок мне ой как нравится!

И ведьмак, потирая ногу, стал набирать номер фурии на своем мобильном.

Глава 8. Ацкая тролледнюха

Ведьмаковская нога, цапнутая пауком, за ночь распухла и разболелась. Утром выяснилось, что Жорик может только дохромать до кухни, выругаться там в открытое окно и вернуться к дивану.

– Поедете без меня, все сделаете и вернетесь, – решил Жорик. – Валькеру я уже все объяснил по телефону и дал подробные инструкции.

Ацкий подъехал днем. О его прибытии возвестило пиликанье домофона и на его фоне – вопли Эдика Грозного, назвавшего валькера «чокнутой вороной, которая пролетит в приличный дом только через его труп».

Получив наставления Жорика, Влада спрятала в карман пакетик с вольтом и спустилась вниз.

– Кар-рета подана! – браво отрапортовал Ацкий, страшно гордый тем, что получил задание от дежурного ведьмака, да еще связанное с Владой. – Сонц, пристегиваться, сори, нечем…

– Ничего, – Влада утешила себя тем, что летать с Ацким гораздо страшнее, чем ездить.

С тех пор как она каталась в машине Ацкого, старенькой и ржавой «девятке», которую морок Бертилова обернул в фантик в виде «хаммера», многое изменилось. Морок давно слетел, и теперь машинка выглядела как карета Золушки после недельной просрочки. Хуже, чем просто тыква, – тыква, сгнившая и потерявшая надежду на будущее. То, что не гремело, – дребезжало, а что не дребезжало – поскрипывало. Остальное пыталось молча отвалиться и сбежать.

– Я и сам, бывало, ругался с девчонками, – переживал Ацкий, крутя рулем. – Бывало, вдрызг. Такого мог наговорить! Но чтобы свалить, когда девчонке угрожает беда? Я же не дурак и знаю, что тебя светлые маги гнобят! А Муранову плевать…

– Хватит об этом, – Влада мечтала поскорее замять тему про Гильса. – Ты просто не понимаешь.

– Ты не должна так говорить, – Ац замотал головой. – Я же знаю девчонок как облупленных! Надо так… – Валькер прокашлялся и вдруг завопил тонким голосом: – «Он такая сволочь! Как он мог! Ах, ах!!!»

– Ац, прекрати, – Влада откинула с глаз прядь волос. – Ты помнишь, что мы должны сделать?

– Я не склеротик, – обиделся валькер. – Все помню! Приезжаем, сидим, ждем сумерек и улетаем без машины своим ходом. Я не понял, почему такой расклад, но его ведьмобродию виднее. Не боись, сонц, можешь на меня положиться!!!

Они подкатили на забитую машинами парковку и, увидав что-то вроде парка с прудом, Влада приготовилась, нащупывая в кармане вольта. Но Жорик Темнов недооценил планы Ацкого, когда давал ему поручение.

Не просто недооценил, а грубо просчитался. Валькер привез Владу не на тихую окраину Москвы, где она должна была спрятать вольта, дождаться сумерек, увидеть появившихся пауков и улететь обратно. Вместо этого, они заявились на пляж перед городским прудом, который был почти полностью забит компаниями людей, приехавших провести летний выходной денек пусть не на природе, но хотя бы в ее городском суррогате.

У берега, цинично пестревшего столбиками с табличками «Купаться категорически запрещено», вода пестрела шевелюрами, лысинами и кепочками купающихся. Вдали, за темной зеленью деревьев, виднелись новостройки.

– И куда мы приехали? – Влада пробиралась за валькером по пляжу, набрав полные туфли песка. – Ац, это не то место, которое нам нужно…

– Такое-такое, – уверенно заявил Ацкий, указав куда-то за спины сидевших на берегу компаний людей. – Вот и наши! Огнева, все путем!

– Наши?.. Что тут происходит?

– Тут днюха у Бертилова происходит, – объяснил Ац в ответ на изумленный возглас Влады. – А че? Я подумал, что ты сидишь взаперти… Раз ведьмобродие сказал потусоваться на окраине Москвы, так лучше с пользой! Эгей!!!

Ацкий замахал руками, и Влада увидела расположившуюся на песочке, вокруг мангала с шашлыками, компанию однокурсников. Лиза Маркина и Жанна Болотова в ярких купальниках… Герка, чья вампирская семейка гордо носила фамилию Готти, а на самом деле все давно упростили их до Готиных… Совсем юная первокурсница факультета вампиров Габриэла, за которой ухлестывал Герка и повсюду таскал ее с собой… Тролль Антон Колыванов, вечно чем-то жадно чавкавший, и…

Влада напоролась на взгляд Егора Бертилова, как на острую иглу. Тролль сидел на песке, одетый в зеленые шорты и расстегнутую просторную рубаху. Рядом с ним вилась и жужжала, как надоедливый осиный рой, Инга Тановская. Ее приход Влады явно не обрадовал: по кислому выражению лица старосты факультета троллей было видно, что сорваны тайные и заранее продуманные планы действий, направленные на завоевание неприступного объекта страсти.

Влада кивнула Егору с виноватой улыбкой. Еще бы! Повод обижаться у тролля был на сто процентов. Все его неотвеченные звонки, нелепая встреча на Тверской и сегодняшний день, в который она даже не вспомнила, что ее другу стукнуло шестнадцать. Свинство, беспросветное девчоночье свинство без оправданий.

– Нар-род! – проорал Ацкий, втянув аромат шашлыка полной грудью. – Нар-род, наша Влада Безмуранова поругалась с Мурановым, как вы знаете! Теперь ей одиноко и грустно, во-о! Посидит с нами, развеется!!! Гыыы!!!

Владе в этот момент очень захотелось придушить валькера, который был очень рад своему остроумию. Ацкий радостно захихикал и, скинув футболку и джинсы, рванул в пруд, подняв фонтан брызг. Крылья не мешали летучей нечисти плавать, зато брызг от Ацкого было раз в сто больше, чем от обычного парня.

Что ж, оставалось принять на себя первый удар жаждущих разговоров Маркиной и Болотовой. Влада осторожно выкручивалась и отшучивалась, прекрасно понимая, что любое сказанное ею неосторожное слово всплывет в Носфероне – если не через неделю, так через год. А этого нельзя было допустить. Поэтому да здравствуют чудеса дипломатии, то есть вранья во всей красе.

– Нет, ну, Огнева, колись, что у вас произошло, – терзала ее Маркина. – Ведь такие слухи ходят! Чего только не говорят! Это правда, что Муранов перерождается в кровопийцу, потому и ушел из Универа?

– Я понятия не имею, спросите его сами, – уходила от расспросов Влада, недоумевая, почему информация про Гильса так быстро разошлась по кикиморским языкам. – Вампиры – народ сложный. Разве только у Гильса проблемы?

– Эт точно, – неожиданно пришел ей на подмогу Герка. – Вот Арман Суморок тоже ушел из Универа. Говорили, на другое отделение, а потом я слышал, что он вообще ушел. Скажете, тоже Огнева виновата?

– Конечно, я во всем виновата! Кто еще? Я – главный монстр и беда Универа… – Влада рассмеялась, украдкой оглядывая окрестности и прикидывая, куда надежно спрятать вольта. Зарыть в песок? По нему ходили и бегали люди. Кто-нибудь вполне мог найти куклу и принять ее за игрушку, утащить домой, а с наступлением сумерек дождаться смерти от напавшей сквозь стены нежити… Нет, нужно найти место подальше от любопытных рук и глаз. Влада присмотрелась к большому и раскидистому дереву, которое росло за пляжем. Оно расходилось толстыми ветвями у подножия ствола, и, кажется, там темнело дупло, что оказалось очень кстати. Осталось подойти к дереву, не привлекая лишнего внимания.

К счастью, девчонки отстали от Влады с расспросами и отвлеклись на пикник, где над пластиковыми тарелками, мисками, помидорами, зеленью и шашлыками царила староста Инга Тановская, командовавшая кем только можно и кем нельзя. Командовать Бертиловым как раз было нельзя, и Инга ощутила это на своей персоне, когда один из помидоров серьезно попросил его не резать и обозвал Тановскую садисткой. На визг старосты Бертилов никак не отреагировал, делая вид, что спит, загорая на песочке.

– Бертилов, дрянь такая! – вопила Инга. – Попросила его нож наточить, а он…

– Нашла кого просить, – хохотнул Герка. – Иди теперь и лови помидор, он по пляжу бегает… Бертилов, помоги девочке, у нее трагедия!

– Отвалите! Я наслаждаюсь первым взрослым днем своей треклятой жизни, – фыркнул Егор. – В нем все хорошо, только меня не все поздравили. Некоторые так и отмазались…

Поняв, что намек для нее, Влада решила, что пора помириться с троллем. Тем более что Тановская бросилась в погоню за убежавшим помидором.

– Поздравляю, балбес! – Влада подошла к Бертилову и присела рядом, разглядывая лицо тролля. Сейчас он был похож на «короля оранжевое лето» из старой песни, которую любил слушать по радио дед. Физиономия Егора успела загореть на солнце, но веснушки его не портили, а загар хорошо оттенял зеленые глаза, в которые сейчас нагло лезла непослушная челка.

– Что, темноглазая, вспомнила о постаревшем зеленом тролле? – Егор жевал травинку с самым невозмутимым видом. – Может, снова надо заморочить кого-то посреди Тверской? Так обращайся…

– Прекрати на меня обижаться… пожалуйста, – попросила Влада. Только сейчас, благодаря расстегнутой рубашке, она заметила на левом плече Бертилова боевую травму от его похождений – страшный белый шрам, как от ожога, по форме напоминавший лилию, выжженную на загорелой коже.

Тролль проследил за ее взглядом и усмехнулся, показав большой палец.

– Пуля мага! Я теперь ужасен? Отвергнут навеки, как Квазимода со знаком врагов на теле?

– Ну что ты… – Влада немного смутилась. – Я просто смотрю, что ты вырос за последний месяц. Плечищи-то стали… ужас…

– Ну и отлично, – решительно согласился тролль. – Вырасту метра три, запихаю тебя в свой карман и никуда не денешься!

– Дурень, я сбегу! – Влада ткнула тролля кулаком в плечо, а тот невесело хмыкнул, пересыпая песок из ладони в ладонь и щурясь на гладь пруда, которая так серебрилась на солнце, что было больно смотреть.

– Что за тайны все-таки? И почему ты ничего мне не рассказываешь? – наконец спросил Егор. – Вообще, что происходит? Муранов забил на друзей, ты перестала со мной общаться.