Шпионы Бога

Слава защебетала: «Да какой же Вы старик! Вы в прекрасной форме! Ладно уж Вам наговаривать на себя!»

Столь искренние слова девушки порадовали продавца. Он выпрямился, подмигнул Славе и весело воскликнул: «Продано!»

Даниель был весьма приятно удивлен, он-то готовился к дальнейшей битве торгов.

Продавец аккуратно протёр колечко специальной мягкой тканью, упаковал кольцо в красный футляр и подал покупателю.

– Но если б не Ваша прекрасная спутница, то мы б еще повоевали за цену! – весело произнес он, опять подмигивая правым глазом.

– Верю! – также весело ответил Даниель. Все дружно рассмеялись.

Такие оживлённые торги вызвали интерес других покупателей, люди стали подходить один за другим к палатке. Продавец переключился на прибывших покупателей, расхваливая свой товар. Даниель и Слава поспешили отойти, дабы не мешать торговле.

– Это Вам, – сказал Даниель, протягивая футляр с кольцом. Слава оторопела.

– Я не могу его принять. Тем более Вы так рьяно за него сражались! – пошутила она.

– Я как Вас увидел, то тут же решил, что это Ваше кольцо. Не знаю, может, это странно, но я это знаю. Возьмите, пожалуйста.

– Но давайте я Вам хотя бы заплачу за него.

– Вы хотите меня обидеть? – ласково сказал мужчина.

– Отнюдь. Но это право, странно. Вы даже меня не знаете, а уже решили сделать мне подарок, да ещё и такой! Кольцо! – ответила Слава и вскинула брови.

– Тогда давайте исправлять эту нелепую оплошность. Я хочу Вас узнать, – неожиданно серьезно сказал Даниель и пристально посмотрел девушке в глаза.

Слава была рада его решительности, но поспешила ее остудить: «А Ваша жена не будет против?»

Этот вопрос явно задел Даниеля. Но он быстро ответил: «Я в разводе. Вернее, в процессе развода». Это была не правда. Даниель вот уже несколько лет мучился в браке, но не решался на официальный развод. Страх, трусость, малодушие. Все эти чувства стучались в его душу, как только он думал о разрыве с женой. Он даже втайне надеялся, что жена первая от него уйдет. Но и это было тщетно, так как её более чем устраивала их жизнь. И, конечно, дети. Самое простое оправдание для большинства людей.

Но встретив Славу, в голове Даниеля сразу сформировалось волевое решение развестись. Удивительно, как порой незнакомцы помогают нам вмиг поменять свою жизнь. И еще он надеялся, что эта девушка станет его судьбой. Даниель был весьма сентиментален, но никогда не показывал этого окружающим. Разве деловой человек его уровня может верить в знаки судьбы?

Слава испытующе на него посмотрела, а потом очень медленно начала говорить:

– Да, так порой бывает. Мне жаль, что Вы через это проходите. Уверена, когда люди женятся, они надеются, что это раз и навсегда.

– Я не знаю, на что я надеялся. Я просто был рад, что меня хоть кто-то выбрал. Мне никогда не везло в отношениях с женщинами, – он остановился, – не знаю, почему я Вам всё это говорю. Простите меня.

– Не стоит извиняться. Я всё понимаю. Извините, но мне нужно идти.

– Я Вас всё же утомил своим рассказом. Но может, Вы согласитесь встретиться со мной завтра?

– Да, конечно. В это же время, здесь же, вон в том маленьком кафе на углу, – мягко проговорила Слава и поспешила удалиться.

– До завтра! – сказал Даниель.

Даниель был счастлив ее согласию. Никогда прежде он не был в компании столь прекрасной девушки. Ему хотелось кричать от радости. Он опрокинул голову и посмотрел ввысь, небо поражало своим нежно-голубым цветом, маленькие облака, барашками, бежали по своим делам, несколько желтых птичек резвились на лету. Казалось, всё вокруг было идеально и счастливо. В этих мыслях он поспешил домой.

Слава после встречи с Даниелем прошла несколько кварталов, где встретилась с Мироспасом.

– Я видел, что всё прошло весьма удачно! – сказал он.

– Да, мне тоже так показалось. Знаешь, Мира, мне он понравился. Но он так глубоко несчастен… Удивительно, как люди так долго могут жить в таком состоянии, ничего не предпринимая, чтобы изменить ситуацию, чтобы стать счастливыми?! Я не понимаю…

– Ох, Славик, – сказал друг, – ну, прости. Слава! Это же люди! Люди полны страхов и нерешительности, но и полны надежд и веры, – он стал гонять камешек на земле, – вот они и сидят, упиваясь своим несчастьем, надеясь и веря, что ситуация сама собой изменится, – он передал камушек подруге, – и это удивительно! Они сами не осознают, какая сила сокрыта в них! – Слава отдала ему воображаемый мяч, – каждый человек способен на великие дела, открытия, достижения! Нужно просто сместить фокус внимания с жалости к себе на реализацию своего потенциала. И вуаля! – он забил камень в дыру тротуара.

– Мира, ты так легко об этом рассуждаешь! – сказала она, – но ведь многие люди вообще в себя не верят, считают себя бесталанными и никчемными. Такие выводы они выносят из семьи, где им это внушили.

– Так в этом и состоит смысл жизни – несмотря ни на что найти истинного себя, не обращать внимания на несправедливые и плохие слова в свой адрес, – горячился он, – упорно идти к саморазвитию и самопознанию, руководствуясь только самыми добрыми побуждениями, – его голос становился громче, – это сложно, не спорю! Гораздо проще идти по пути наименьшего сопротивления, но этот-то путь и приводит людей к несчастью.

– И что же делать, о Великий Просветленный? – насмешливо спросила Слава.

– Зря смеешься, Славик! – он протёр ботинок рукой, – надо постоянно устраивать себе встряски – останавливаться и честно спрашивать себя – а я счастлив тем, как живу? с кем живу? где работаю?

– Но есть же определенные обстоятельства, которые люди не в силах преодолеть, – она крутила новое колечко на пальце, – например, им приходится работать на нелюбимой, но высокооплачиваемой работе.

– Слава, да это всё отговорки ленивых людей, – он наклонился ближе к ней, – если чего-то действительно искренне хочешь, – шептал он, – то ты сделаешь всё для достижения желаемого, – и он резко вскинул подбородок, – а если ситуация совсем безвыходная, то тогда приходим мы!

– И помогаем, – закончила фразу Слава, поставив руки в боки, – поэтому-то у нас самая прекрасная работа на свете!

– А этим движением «руки в боки» ты изображаешь из себя супергероя, Славик, – ущипнул её самолюбие Мира.

– Этим движением я изображаю тебя! – она показала ему язык, который он попытался схватить.

Друзья прошли несколько кварталов, свернули на улицу со старым фонтаном со львами, затем повернули налево и пришли к пункту назначения, к дому, где они временно жили. Дом был небольшой, стены из мелкого кирпича, покрашенные в голубой цвет. Его охранял ветхий заборчик со скрипучей калиткой. Задний двор дома имел небольшой сад, с яблочными деревьями и одним деревом вишни. Смотря на него, Слава всегда вспоминала рассказ, который прочитала очень давно, о вишневом саде. Ей всегда становилось немного грустно при виде ярких ягод вишни.

Они отворили калитку, которая жалобно заскрипела, словно проснувшись от векового сна, жалуясь, что ее потревожили. Запах фруктовых деревьев пощекотал их носы. День уже клонился к закату, небо напоминало картины великих художников. Лилово-розоватые облака, словно большие корабли, проплывали по серо-голубому небу, подсвеченные желтым заревом уходящего солнца.

Они вошли в дом и замерли на месте. Мироспас совсем забыл про Леонидаса, который по непонятным причинам был предписан к ним в команду.

Леонидас стоял на кухне, в нелепом кружевном розовом фартуке, окружённый ароматами свежеприготовленной еды. В руках у него была деревянная лопатка, он открыто улыбался и явно не понимал, почему друзья так удивленно на него смотрят.

– А я вот уфин приготовил. Вы ж, наверное, вообфе есть фабываете.

Друзья всё также стояли без движения и недоуменно смотрели на Леонидаса.

Мира нарушил молчание: «Слава, совсем забыл тебе сказать, что теперь Леонидас работает с нами, распоряжение сверху».

– Ясно. И надолго? – спросила она у Мироспаса.

– Не знаю, – ответил он.

Они говорили так, как будто Леонидаса не было в комнате.

Леонидас был из тех легкого характера людей, которого ничто не могло обидеть. Он был невысокого роста, худощав, с всегда растрепанными волосами, обычно ходил в брючном клетчатом костюме и плаще. Его речь часто поражало заикание, особенно когда он сильно волновался. Из-за своего необычного происхождения он всегда был неким изгоем в любом обществе. Но разве можно судить о человеке по его происхождению?

Потом друзья, будто опомнившись, попросили их простить за неуместный диалог.