Внеклассные чтения

Они спрашивают, в каких позах ты «драл» Нину Васильевну, как часто и т. д.… Им всё это очень интересно…

И каким бы ты закомлексованным и молчаливым ни был, а всё же начинаешь рассказывать об этом…

В итоге всё закручивается совершенно в ином качестве.

Вы сидите на кухне у Нины Васильевны и играете в карты. Только ты, Коля Смиренко и Толя Тучников.

Играете в «фараона» и пьёте чай вприкуску с "морским камушком" и "рачками".

Ты по-прежнему мало говоришь, а всё больше слушаешь разговоры парней.

Вот на кухню входит Саня Иванов. Все оборачиваются к нему.

На нём только джинсы и ничего больше.

Его тело блестит по?том в свете 60-ваттной кухонной лампочки.

– Ну и как? – спрашивают парни, затаив дыхание и глядя на застывшее лицо друга.

Тот, стоя босыми ногами на драном линолеуме, поднимает перед собой правую руку.

В ней болтается растянутый, будто уставший, презерватив с мутной жидкостью в спермосборнике…

– Нормально, – внезапно улыбается Саня и трясёт использованным презервативом.

Ты киваешь на целлофановый пакет у плиты и говоришь: бросай сюда…

Следующий идёт Толя Тучников. По его лицу видно, что волнуется.

Он кладёт на стол перед тобой рубль.

Это нормальная цена. Даже низкая.

Сходить в видеосалон стоит и то рубль двадцать.

Он кладёт перед тобой деньги и идёт в комнату…

– Удачи! – подмигивает ему Иванов. – Не подведи меня…

Именно так и начинаются новые вечера ваших серых будней.

Три или четыре раза в неделю ты приходишь к Нине Васильевне, она пьёт свою водку с ноксироном, и ты тащишь её, спящую, в комнату. Затем спускаешься из подъезда на улицу, свистишь ребят, и они идут за тобой…

Первые две недели вас всего четверо. За каждый такой вечер ты зарабатываешь на эксплуатации Нины Васильевны три рубля минимум. Когда Иванов хочет поснимать голое тело или то, что он с этим телом вытворяет, на свою видеокамеру, ты берёшь ещё рубль за пятнадцать минут…

Рубль за пользование Ниной Васильевной – действительно не такая уж и высокая цена.

В неделю, в общей сложности, у тебя получается десять рублей смело.

Для девятиклассника конца 80-х это хорошие деньги.

Особенно если учесть, что такой девятиклассник, как ты, эти деньги не знал, куда тратить…

С Машей Брауберг у тебя ничего не получилось. Тогда ты ещё не понимал, что сколько бы денег у тебя ни было, а ты по-прежнему оставался зажатым пацаном с прямой засаленной чёлкой и в поношенных кедах.

Она посмотрела на тебя, растерянно улыбнулась и выслушала твоё "Маша… Я тут… Давай в кино сходим?… Тут видеосалон неподалёку есть…" Затем она подхватила свой портфель с парты и, проходя мимо тебя, холодно сказала, что ей надо уроки делать…

После этого ты начал откладывать вырученные с реализации Нины Васильевны деньги на покупку «Камы». Давно уже мечтал.

Твои прибыли растут ещё больше после того, как Саня Иванов всё-таки показывает видеозаписи с Ниной Васильевной парням из своего двора. После того, как он им рассказывает всю твою историю, они тоже решают причаститься к общему делу…

В первый же день приходит сразу пять человек. И трое из них – существенно старше тебя и твоих соклассников. Им года по двадцать три…

Твой тёзка Витя Маевский у них за главного. Это сразу видно.

Саня отводит тебя на кухню и говорит, что Витя сидел в лагере для несовершеннолетних лет семь назад. За грабёж, говорит Саня.

Так что ты с ними поосторожнее, кивает он тебе.

Но с первого же дня твои отношения с Витей налаживаются. Он оказывается весёлым парнем и даже неглупым. Он хлопает тебя по плечу и говорит, что ты смекалистый малый. Говорит, что не каждому дано ума заработать на том, что ему не принадлежит.

В нашей сраной стране любое предпринимательство запрещено, говорит Витя Маевский. Но 1-го мая в силу вступит закон "Об индивидуальной трудовой деятельности", который был принят ещё 19-го ноября прошлого года. Тогда бы ты и смог вылезти на рыночную арену…

Он говорит это и смеётся.

А ты думаешь: 19-е ноября – это же день моего рождения… Совпадение ли – закон о предпринимательстве принимают именно в день твоего рождения?

Хотя специфика твоего заработка всё равно вряд ли позволит тебе обойти Уголовный Кодекс, подмигивает Маевский. Так что шкерься, паря…

Перед уходом он жмёт твою руку и говорит: ладно, тёзка, будут проблемы, обращайся.

И он уходит. И дружки его тоже уходят – довольные, ублажённые.

Ты заглядываешь в комнату и видишь Нину Васильевну в весьма плачевном состоянии.

Она лежит на животе лицом в кровать на подобранных под себя коленках.

Вся её задница, спина и затылок – в мужских выделениях…

Смотришь на это, а потом идёшь в ванную за тряпкой. Никто, кроме тебя, этого не сделает.

И так продолжается много дней подряд. Ты только успеваешь протирать Нину Васильевну тряпочкой…

В первые дни в школе было даже заметно, с каким трудом вашей учительнице удавалось ходить. Держать свою псевдоаристократическую выправку ей было вообще невозможно…

Говорят, Нину Васильевну вызывал к себе директор. Якобы отчитывал её за участившиеся опоздания на работу. Говорят, он пожурил её за ухудшающийся внешний вид и полюбопытствовал о её самочувствии…

Ваша учительница действительно с каждым днём выглядит всё хуже, всё подавленней.