Государь

– Ты освободишь свою землю, – буднично сказал Гален.

Она второй раз улыбнулась ему. Он подумал, что это похоже на рекорд..

– Да, – согласилась Чариона. – Освобожу.

– Всего один всадник? – спросил король Томар.

Солдат кивнул.

– И он всего лишь передал тебе вот это? – он помахал письмом.

– Да, ваше величество, – подтвердил солдат.

– Ладно, спасибо. Позаботься, чтобы тебя обязательно накормили на кухне и предоставили на ночь постель. А завтра можешь возвращаться в свой гарнизон.

Солдат поклонился и вышел, оставив Томара одного в его покоях. Король посмотрел на письмо – сложенный лист бумаги с его именем. Почерка он не узнал. И все же был уверен, что знает, от кого пришло это письмо.

Одинокий всадник подъехал безоружным, в темноте, к одному из его пограничных постов на рубеже с Хьюмом. О да, он знал, от кого пришло это послание.

Король положил письмо на стол рядом с единственным горящим в покоях светильником.

«Я не хочу его читать. Это может быть сочтено изменой».

Он подошел к западному окну, посмотрел на окутанные тьмой земли между Спарро и Даависом. Где-то там таилось будущее.

«Может ли король действительно совершить измену? – спросил он себя. – Возможно ли это, если он целиком посвятил себя своей стране и народу?»

Между ним и горизонтом что-то двигалось. Понаблюдав, он понял, что это возвращается Барис с рыцарями и его, Томара, самым давним и решительным врагом, Чарионой Хьюмской. Что ему следует с ней делать? Было ли изменой думать о чем-либо ином, кроме содействия ее возвращению в свое королевство?

В сумерках колонна выглядела словно извивающаяся змея, ползущая по траве.

Ему не хотелось сейчас принимать такие решения. Равно как и в любое другое время. Даже не попытавшись ответить на этот вопрос, он снова взял письмо, повертел его в руках. Такая маленькая бумажка – и такие громадные последствия. Прочтешь несколько строк – и направишь страну новым курсом.

Послышался отдаленный цокот копыт по камню. Барис добрался до окраины города. Скоро он и его подопечные будут во дворце. Надо принять решение сейчас. По чести Томар не мог предоставить убежище Чарионе, если позже должен будет перейти на другую сторону.

Он вздрогнул, услышав стук в дверь, и сразу подумал о своем поединщике – но Барис никак не мог так быстро добраться до дворца.

– Кто там?

Вошел часовой с еще одним письмом.

– От кого это? – спросил сбитый с толку король.

– Почтовый курьер из Кендры, ваше величество. Только что прибыл.

Томар сунул первое письмо в карман и принял второе, с тревогой и некоторым отвращением глядя на королевскую печать с пустельгой Розетемов. Кивком отпустив часового, он потер лоб, пытаясь не обращать внимания на надвигающуюся головную боль. Вскрыв письмо от Аривы, он наклонил его поближе к светильнику, чтобы разобрать убористый почерк ее секретаря. «Можно было бы ожидать, что после смерти Ашарны Арива воспользуется возможностью отправить в отставку штат своей матери».

Эта мысль повлекла за собой другие, и он, не читая письма, опустил держащую его руку. «Конечно, она же не унаследовала трон после смерти матери. Иногда я как-то забываю про это. Бедный, злополучный Берейма, король на несколько дней. Арива могла лишь подобрать разбитые куски».

Он никогда не любил Ариву, она была, на его взгляд, слишком отчужденной и слишком… ну, кендрийкой. Берейма был столь же невыносимым. Вот Олио ему нравился, приветливый заика. И Линан. Линан нравился Томару больше всех. В Линане было много от покойного отца.

Король вновь достал письмо из кармана, держа теперь по письму в каждой руке. Каждое представляло собой выбор, который он должен сделать – если и не в следующие несколько минут или часов, то определенно по прошествии не слишком уж большого времени.

Он услышал, как лошади въезжают во двор, и снова вспомнил о Чарионе. Возможно, ему придется сделать выбор раньше, чем хотелось бы. Когда он услышал за дверью покоев шаги, то положил оба письма под светильник. Снова раздался стук в дверь и часовой впустил Бариса, сопровождаемого молодым человеком, которого Томар никогда раньше не встречал.

– Ваше величество, герцог Магмед из Двадцати Домов.

– Благодарю вас за гостеприимство, ваше величество, – склонил голову Магмед. – Путь наш был долог и труден после падения…

– Я ожидал Галена Амптру, – прервал его Томар.

– Гален решил, что ему лучше сопровождать раненую королеву Чариону.

– Сопровождать ее куда? – сузил глаза Томар.

– Очевидно, обратно в Хьюм, – высказал предположение Барис.

– Совершенно верно, ваше величество. Королева Чариона не пожелала покинуть свою провинцию, пока та находится под пятой объявленного вне закона Линана…

– Да-да, – Томар взмахом руки снова остановил герцога. Он чуть не рассмеялся от облегчения. По крайней мере, это решение он мог отложить на неопределенно длительный срок. – Помимо вашего командира, вы и ваши люди все здоровы?

Лицо Магмеда сделалось печальным.

– То, что от них осталось. Нас осталось меньше трехсот.

– Трехсот! Но вы покидали Кендру численностью почти в тысячу!

– Многие из нас погибли в первой битве с армией Линана, – ответил Магмед. – Четты – свирепые воины, и Линан сам вел их в бой.

– Вы видели его? – спросил Томар, стараясь не показаться слишком заинтересованным.

Магмед заметно содрогнулся.

– Уж точно видел. Видел, как он пробороздил строй моих товарищей, словно те были мякиной, а не людьми в броне. И видел его лицо; оно было таким бледным, что он выглядел, словно восставший из мертвых. А также видел, как его поражали палашом, копьем, палицей и топором, не причинив ни малейшего вреда.

Томар и Барис обменялись одинаковыми быстрыми взглядами. Магмед уловил этот обмен и понял, о чем они думают.

– Я этого не выдумываю, ваше величество! – настойчиво заверил он короля. – Спросите любого из рыцарей. Я видел, как копье вошло Линану в живот и вышло с другой стороны – и как потом он вытащил это копье и убил им рыцаря. Видел как на пол-ладони клинок меча врубился ему в бедро, а когда клинок вышел из раны, оттуда не вытекло ни капли крови. И видел, как он убил четырех рыцарей за четыре секунды, действуя только кулаками. Все это я видел собственными глазами.

Король и поединщик ошеломленно смотрели на Магмеда, видя по его лицу, что тот говорит правду.

«Что же с тобой случилось, Линан?» – молча гадал Томар.

– Значит, его не убили? – спросил Барис.

– Нам это, во всяком случае, не удалось.

В королевских покоях стало тихо. Король Томар вернулся к окну и устремил невидящий взор в ночь, на запад.