Доктор. Книга 2

– Это – исключительный случай. И мы с вами никогда к нему не вернёмся, если такие вот события, как с этой девочкой, никогда нас с вами лично касаться не будут. Скажите честно: если б её надо было защищать, рискуя жизнью, лично вы бы отсиделись? Или вступились бы?

– Вступился бы, – хмуро кивает Бахтин.

– А если бы её вместе со мной – нас двоих – пинали?

– Вступился бы.

– Так вот, вы сейчас за нас с ней обоих и вступились. За неё и таких, как она – чтоб у меня был шанс ещё кому-то помочь. Тьфу три раза. А за меня – что правильно девчонку заколоть не дал.

– Считается, – хмуро говорит Бахтин. – Но давай всё же без ретроспектив. И без возвратов к таким ситуациям.

На прощание бросаю на Бахтина частоту «спокойствия». Почему-то именно на него она «садится», как родная. Видимо, у него нет внутреннего желания нервничать дальше.

7

Бахтин делает несколько шагов к своей машине, потом оборачивается и говорит:

– Стоп. Ты сейчас домой?

– Ну да, – киваю. – А куда ещё среди ночи?

– Тогда садись ко мне, я тебя отвезу. От греха подальше. Чтоб ты ещё каких приключений на жопу не нашёл…

На улицах практически нет машин, потому доезжаем за три минуты, потеряв полторы из них на светофорах.

Ботанический сад, улица Космонавтов, спортгородок остаются в двух кварталах за бортом: видимо, Бахтин специально не хочет проезжать по тем местам и объезжает тот район стороной.

Возле моего дома звонит телефон Бахтина. На дисплее бортового компьютера машины высвечивается «КУЗНЕЦ». Кажется, бортовой комп и телефон Бахтина синхронизированы.

Бахтин нажимает какую-то кнопку на приборной доске машины, и голос Кузнецова, с которым мы только что расстались, заполняет всё пространство салона:

– Бах, я тут что подумал. Ты где обедаешь сегодня?

– Да мне без разницы, – пожимает плечами Бахтин, как будто Кузнецов может его видеть. – А что хотел?

– Александр рядом? – проявляет удивительную сообразительность Кузнецов.

– Да, мы в машине, по громкой оба с тобой сейчас говорим, – снова зачем-то кивает Бахтин.

– Давайте сегодня пообедаем вместе? На всякий пожарный. Скажем, в четырнадцать ноль-ноль в «Канате»? Александр сможет?

– Давай. Сможет, – отвечает за меня Бахтин и отключается. – Слышал? – оборачивается он ко мне.

– Слышал, – киваю. – Буду. Спасибо ещё раз.

– Иди уже, приехали, – бурчит Бахтин, включая громко какую-то странную музыку в тот момент, когда я покидаю машину.

Дома, наконец, чувствую, что бессонницу как рукой сняло. Быстро принимаю душ и засыпаю, едва коснувшись головой подушки.

* * *

Примерно в семь утра Лена просыпается и начинает собираться на своё дежурство. Встаем в итоге вместе.

– Завтракать будем? – спрашиваю.

– А что есть?

– Что скажешь. Самое быстрое – кальмар. Варится минуту.

– Давай.

Кипяток – из чайника. Пока кастрюля закипает – в блендере перемалываю помидор и два сырых шампиньона на соус. Подумав секунду, добавляю чеснок, базилик и шпинат.

– Где ночью ходил? – интересуется Лена, пытаясь быстро проглотить горячего кальмара.

– Вот специально соус холодный! Ну что ты, как пятилетняя?.. – подвигаю к ней соусницу. – Да на спортплощадку ходил. Лучше не спрашивай, без подробностей… Идея одна посетила, по медицинской части. Даже спать перехотелось. Какой-то нездоровый энтузиазм – сон как рукой сняло. Хотел идею до конца додумать.

– Почему идеей поделиться не хочешь? – Лена, наконец, справляется с обжигающим кальмаром, залив его прямо во рту двумя ложками холодного соуса. – Может, подсказала бы что, – добавляет она с набитым ртом. Впрочем, её это нисколько не портит. В моих глазах, во всяком случае.

– Да могу и поделиться, если ты настаиваешь… Но, во-первых, со мной же твой Стеклов и мой Котлинский для оценки эффективности. Думаешь, им не хватит высоты лба заценить результат? – улыбаюсь, глядя, как она сражается со вторым горячим куском кальмара. – Во-вторых, боюсь сглазить. Вот честно тебе сознаюсь.

– Са-а-а-аш, – Лена, наконец, одолела и второй кусок и теперь начинает веселиться. – Ты, оказывается, чего-то боишься? Хе-хе! Мой железный Шурик, оказывается, вовсе и не робот.

– Ну, во-первых, я же не за себя боюсь. Там же вопрос в другом человеке… А во-вторых, ну почему ты ешь как пятилетняя?! – выхватываю у неё с вилки третий кусок кальмара, который она по-прежнему несёт в рот, минуя тарелку.

Кладу кальмара на её тарелку, быстро режу ножом и двигаю тарелку к ней:

– Держи! Вот теперь лей соус в тарелку, а не в рот! И можно соус брать ложкой, а не заливать в рот из соусницы…

– Хм. Не додумалась, – продолжает веселиться Лена. – Саш, ну чего ты надулся? Тебе знакомо понятие «психологического выравнивания возрастов»?

– Нет, а что это? – мне действительно становится интересно.

– Традиционно считается, что если у партнёров ощутимая разница в возрасте, то, при взаимной любви и уважении, они оба «сдвигаются» психологически по возрасту: старший партнёр – вниз. Младший – вверх. Типа, чтобы выровняться в унисон.

– Мне кажется, что у нас всё иначе, – бормочу, глядя, как четвёртый кусок кальмара повторяет бесславный путь первого. – Кто-то в свои двадцать с лишним от пятнадцати никуда не уходил. А кто-то уже в шестнадцать… гм-м-м… ладно… замнём для ясности. Ты хоть наелась? – вижу, что Лена собралась вставать из-за стола.

– Угум. Спасибо. Самое то. Ты сейчас в КЛИНИКУ? Погнали, я тебя завезу по дороге?

В КЛИНИКУ мне, конечно, еще рановато, но есть предложения, от которых не отказываются.

По дороге в кабинет Котлинского захожу поздороваться к Шаматову, потом – к Марине Касаевой, пользуясь наличием получаса свободного времени.

По дороге к Марине, с внутренней стороны шлюза, застаю Саматова, который ещё не сменился с ночи. Он открывает мне дверь, молча протягивает руку, которую жму, и спрашивает:

– Всё решил ночью, что хотел?

– Да. Спасибо, что помогли вызвать Бахтина. Очень помогло.