Одиночество контактного человека. Дневники 1953–1998 годов

– Потому что у нас.

Эренбург:

– Да, у нас, а не на Луне.

Я:

– И. Г., а действительно вы не хотели ехать сюда? И вас пригласили…

– Только не так, как вы думаете. Меня пригласил Сурков[29 - Сурков А. А. (1899–1983) – поэт и критик. В 1953–1959 гг. – первый секретарь Союза писателей СССР. Его деятельность отмечена не только участием в травле Пастернака, но и усилиями, связанными с изданием первой после 1946 г. книги Ахматовой «Стихотворения» (1958), в которой он значится редактором. Кроме того, до 1968 г. Сурков был председателем комиссии по литературному наследию Мандельштама.]. Очень попросил приехать. А разговор был раньше немного…

– И вам показалось, что все было доброжелательно.

– Вы же врач, и я не могу говорить, что думала та сторона.

Васька:

– Сартр[30 - Сартр Ж.-П. (1905–1980) – французский философ, прозаик, драматург. Лауреат Нобелевской премии 1964 г., от которой отказался.] будет выступать?

– Не знаю. Возможно.

Он опять заговорил по-французски с греком – о греческой литературе. Попросил назвать лучших прозаиков и поэтов. Тот назвал. Эренбург кое-что подтвердил. Никто из них не был у нас издан, но он читал кое-что по-французски.

– Как вам выступления писателей?

– Кое-что прямо возмущает. Разве можно все валить в одну кучу – Джойс, Кафка, Пруст. Все назвали декадансом. И сразу же получили по заслугам. Ведь они ничего не знают и ничего не читали. Какой декадент Кафка? Это по-своему очень реально. Для своего времени Джойс был значительным событием, многое открыл. Затем пошли Хемингуэй, Фолкнер и уж за ними вы (к Аксенову с улыбкой). Так что Джойс вам дедушка. Это все равно, что Хлебников. Его много сейчас не прочтешь, но без Хлебникова не было бы Маяковского.

Я: Кафка был шизоид, болен?

– Ну все писатели немного больны – такова уж профессия. Гоголь – это совсем, Достоевский, даже Толстой в старости. Только Чехов был здоров. Пожалуй, это самый современный писатель.

В.:

– Какие выступления вам не понравились?

Э.:

– Все наши. Особенно великий писатель Лев Толстой (Шолохов. – С. Л.). Ну что он понимает в современном романе? Вот Солженицын бы…

– Он не приехал?

– Он хуже себя чувствует.

В зале появился Джанкарло Вигорелли[31 - Вигорелли Д. (1913–2005) – итальянский поэт, критик, сценарист, актер. Генеральный секретарь Европейского сообщества писателей. Один из инициаторов награждения Ахматовой премией «Этна-Таормина».] – итальянский поэт. Он вошел в сопровождении вице-президента Сообщества – тоже итальянца. Маленький, скрюченный, тоже совсем седой, с узкими щелочками глаз, умными и хитрыми, постоянной ироничной улыбкой.

Вигорелли медленно направлялся к нам.

Э.:

– Интересно, сколько ему лет? Я старше или он? Сначала я думал, что я здесь самый старший.

Пер.:

– Нет, он старше, И. Г.

– Вы бы посмотрели, как он смотрит на девушек. Прямо не отрывается.

– Он хороший поэт?

– Ну в манере девятнадцатого века. Кстати, я считаю, что вся наша литература в манере девятнадцатого века. Есть другая литература.

Он стал говорить с Вигорелли, а мы с Васькой о том, выступать ему седьмого или нет. Я говорил, что нужно выступить.

– Ты думаешь? – несколько раз сказал Васька. – Только все, что я скажу, это так. Если бы можно было бы говорить, я бы сказал иначе[32 - На конгрессе Аксенов выступил с докладом «Роман как кардиограмма писателя».].

Видимо, Эренбург рассказывал о Сартре – я услышал фамилию и обернулся. Он понял, что нам интересно, и попросил переводчицу переводить греку – это смешно.

Он стал говорить медленно.

– Я постоянно живу на даче… И ко мне приехал Сартр.

А рядом со мной живет агроном.

Это Тартарен.

Он разводит помидоры, и они растут у него плохо.

Поэтому он, когда приезжает начальство, покупает помидоры на рынке.

И подвешивает их на ниточках к кустам.

А на кустах пишет: «Руками не трогать».

С агрономом у нас деловые отношения. Я развожу цветы, и он ко мне заходит.

И вот он пришел ко мне, и я познакомил его с Сартром.

Он спрашивает у Сартра:

– Скажите, сколько литров во Франции корова дает молока?

– Понятия не имею, – говорит Сартр.

– Ну как же. Вспомните. 50 литров дает?

– Да, кажется, на выставке я видел что-то похожее.

– А у нас, – говорит мой Тартарен, – каждая корова дает столько. А спросите колхозников, что такое выставка? Они и не слышали.