На Окских просторах. В двух частях

Грузчики и разные другие алкаши соорудили на заднем дворе магазина некое подобие стола и навеса, под которым выпивали или коротали время за игрой в домино. Костяшки домино никогда не убирали со стола и со временем две костяшки потерялись. Сторож Пахомыч вырезал ножом из сосновой коры две новые и, игра продолжилась. По утрам на столе хозяйничали куры и, пробуя новые фишки на «зуб», продолбили в них несколько новых углублений. Так одна костяшка стала «9:7», а другая превратилась в «11:8», но игре это не мешало, т.к. игроки руководствовались исторической правдой.

Принимал земной облик Юл, глядел на обложку журнала «Служебное собаководство», на которой был изображен милиционер с собакой. Юл выбрал милиционера. Было в этой фотографии что-то магическое, потому что потом собаки, встречая Юла, норовили лизнуть его в лицо, а маленькие псины, которые до лица не дотягивались – лизали руки.

Впитав из ионосферы все человеческие знания, Юл проголодался и вышел к магазину. Завидя играющих во что-то людей, он поинтересовался:

– Не подскажите, достопочтимые сеньоры, где здесь можно раздобыть еды?

Сеньоры задумались, но смекнув, что перед ними чудик из города, быстро нашли, что ответить. Слово взял грузчик, получивший недавно мухобойкой по уху.

– Видишь сеньору на пне? Подойди сзади, обними, как я, и спроси.

Юл последовал совету, обнял Зину за грудь и спросил:

– Достопочтимая сеньора, где здесь можно раздобыть еды?

Ощутив на себе незнакомые руки, Зинаида перестала голосить, покраснела и, повернувшись к Юлу лицом, спросила:

– Сударь, вы кто?

Юл понял, что ошибся – перед ним была не сеньора, а сударыня, но рук не убрал.

То ли почувствовав в речи незнакомца родственную душу, то ли его милицейский прототип подействовал на Зинаиду завораживающе, короче – она влюбилась. Одной рукой взяв Юла за руку, а другой, подобрав подол платья, Зинаида, беспрестанно глядя Юлу в глаза, повела его по дороге. Со стороны, это напоминало старинный танец менуэт. Так они и дошли до дома Зинаиды. У калитки пришлось расцепиться, так как войти в нее вдвоем не было никакой возможности.

Поцеловав Зинаиде руку, Юл с удивлением почувствовал, что его «дружок» стал неудержимо расти. Юл думал, что «дружок» предназначен исключительно для удовлетворения малой нужды и даже забавлялся, орошая окрестные кусты, направляя струю в разные стороны на манер известного брюссельского писуна. Юл считал эту штуку очень забавной и смешной. Ионосфера на его немой вопрос ограничилась учебным пособием для 3-класса на немецком языке. Среди многочисленных «я-я» и «даст ист фантастиш» Юл нашел ответы на интересующие его вопросы. Особенно помогли картинки и схемы.

Поцелуй в губы заставил Юла перейти к решительным действиям. Расшнуровав и бросив на пол корсет, Юл развязал тесемки на первой юбке, затем на второй, затем на третьей. К пятой юбке «дружок» стал медленно терять интерес к происходящему. Но когда Юл, залез руками под панталоны, дружок встрепенулся и ожил. Дальше Юл помнит плохо. Помнит только, что ничего подобного в его прежней, внеземной жизни, не было.

Глава 3

Проснулся Юл поздним утром от решительного стука в дверь нетерпеливых покупателей.

Зинаида облачилась в совсем другой наряд – джинсы и майку с олимпийским мишкой, чмокнула Юла в щеку и, бросив на ходу – «Завтрак в печке. К обеду буду!», убежала.

Позавтракав томленой в печи кашей и, сам томясь в ожидании обеда, Юл вышел на улицу. Сами собой ноги привели его к магазину.

Войдя внутрь, Юл услышал знакомый голос:

– Бери, чего дают, старая вешалка.

Увидев Юла, Зинаида покраснела и добавила:

– Это они слежались слегка, бабушка, а вот и ваша сдача, сударыня.

– Погуляй где-нибудь часок, Юрочка, – ласковым голосом проворковала Зинаида и протянула Юлу печатный пряник.

Обойдя магазин, Юл увидел трех мужчин, играющих в домино. Чтобы скоротать время, Юл решил к ним присоединиться.

– Милостивые господа! Не объясните ли вы мне правила вашей замечательной игры? – спросил Юл.

Господа охотно объяснили и приняли Юла в компанию. Играли по маленькой – на пиво. Первые две сдачи Юл безнадежно проиграл – ему ужасно мешали считать две нестандартные костяшки, но затем Юл приноровился и, когда Пахомыч набрал 101, у Юла было всего 56.

Пахомыч побрел в магазин, считая на ходу мелочь. Когда все игроки, кроме Юла сбегали в магазин по третьему разу, они слегка насторожились. Пахомыч закурил. Курил он маршанскую махорку, ловко сворачивая из газеты «козью ножку». Надо заметить, что комары в такие минуты никого не беспокоили в радиусе 30 метров.

Пахомыч был в большой обиде на дачницу Ганичкину, которая поделилась с местными огородниками рецептом средства для борьбы с тлёй:

На ведро воды:

– пачка махорки;

– кусок хозяйственного мыла;

– ботва от помидоров.

Ботву мелко нарезать, мыло растереть на крупной тёрке, все засыпать в ведро с водой, добавив махорку. Через неделю размешать и процедить. Обрабатывать листья средней кисточкой.

Ясное дело, что махорка в местном магазине пропала начисто. Пахомычу приходилось ездить за ней на велосипеде в райцентр Заокский, а это 20 километров в один конец или, как считают расстояния некоторые местные – пять песен. В отместку, Пахомыч собирал на колхозных картофельных полях колорадского жука и перебрасывал его на огород к Ганичкиной. Хотел еще дать ей свой рецепт борьбы с жуком – на литр водки 100 граммов чёрного перца, но вовремя одумался…

Поскольку Юл все время выигрывал, остальные игроки интерес к игре потеряли и задумчиво поглядывали на пустые бутылки, сиротливо стоящие у забора.

– Однако, время к обеду! – убежденно изрек Пахомыч.

– Посуды у нас на рупь 37, надо бы еще полтора рубля раздобыть, – продолжал Пахомыч. И, наконец, спросил напрямую:

– Юрик, у тебя нету?

Юл слегка хмельной от стакана пива, пошарил по карманам и извлек несколько кристаллов. Кристаллы заискрились на свету. Пахомыч взял в руки самый большой кристалл, хитро сморщил правый глаз, как-будто вставил в него монокль, посмотрел через кристалл на солнце и изрек:

– Так это ж изумруд, мать вашу, причем редкий – колумбийский, чистый воды! Зинка, не будь дурой, должна за него дать не меньше ящика.

В деревне мало кто помнил, что Пахомыч до того, как его выслали за 101 километр, торговал фальшивыми бриллиантами.

Пахомыч взял один изумруд среднего размера, а остальные отдал Юлу со словами: «Спрячь, пока», и направился в магазин.

– Хлеба и консерву какую-нибудь возьми. – крикнули ему в вдогонку собутыльники.

Зинка, не будь дуррой, сразу поняла, что это драгоценный камень (нам ли камушков не знать!), но ящик не дала, ограничилась 3 бутылками «Зубровки», той самой, которой Брежнев любил запивать лекарства.

Пахомыч появился с двумя пакетами. На одном красовалась надпись «Привет участникам районного слета пчеловодов», а на другом было фото Пугачевой, игриво выглядывающей из-за берёзы.

Кроме водки Зинуля дала три банки кильки в томате, банку рижских шпротов, два батона белого хлеба и на десерт три сырка «Дружба». У доминошников начался пир.

Как по волшебству на столе появились четыре чистых (!) стакана, хлеб был нарезан ломтиками и положен на свежую газету, рядом лежали кусочки «дружбы», все банки были открыты сразу, чтобы потом не отвлекаться на глупости.

Первую выпили «за свиданьице». Не успел Юл разобрать вкус напитка, как ему всунули в руку стакан со словами «между первой и второй – промежуток небольшой». Юл выпил, и мир перед ним поплыл и завертелся, замелькали галактики, камушки, Зинины юбки…

Собрав волю в кулак, Юл встал и неверной, но быстрой походкой побрел к уже отцветшему кусту сирени.

Блевал Юл мучительно долго, уже нечем было, а он все рычал на, ни в чем не повинный, куст. Мужики принесли кружку колодезной воды.