Тайная заповедь или Приключения Мудреца. Роман. Приключения. Фэнтези

Снова спит волшебный лес,
Полон сказок и чудес.
Спит и зайчик под кустом,
Спит и ёжик под листом.
Даже месяц хочет спать,
Лёг он в звёздную кровать,
Вот и ты скорей усни,
Глазки ясные сомкни.

Спать пора уже давно.
Слышишь, сон стучит в окно?

Под окошком старый клён
Низкий шлёт тебе поклон.
Ветер в листьях шелестит,
Спать малышечке велит.
Засыпай же, засыпай,
Крепко глазки закрывай.
Пусть приснится сладкий сон,
Что навеет мудрый клён.

Спать пора уже давно.
Слышишь, сон стучит в окно?

Снова спит волшебный лес,
Полон сказок и чудес…

Мирону казалось, что он сейчас дома, спит в своей детской кроватке, подложив руку под любимую подушку, но голос отца заставил его очнуться.

– Мудрейший хочет, чтобы ты оставался там и охранял влюблённых, пока не придут другие Мудрецы и эльфы. Где ты находишься?

– Деревня Звенящие ручьи.

– Справишься?

– Постараюсь.

– Мы любим тебя, сынок! – услышал он напоследок голос матери и провалился в тишину.

Что ж, Клавдия предлагала погостить у них немного, придётся воспользоваться её приглашением.

Недолгий разговор с матерью вернул Мирону чувство душевного равновесия. В конце концов, что такое заклятие невозврата? Когда-то давным-давно, много веков назад, в Заповедном краю жили двое влюблённых. Они были молоды, счастливы и эгоистичны в своей любви. Детей у них не было – они не хотели делить свою любовь ни с кем. Так они и жили: ни муж, ни жена, – потому что свадьбу в Заповедном краю играют только с одной целью: двое должны соединиться, чтобы на свет появился третий. Но эгоизм – не слишком светлое чувство, он рождает в душе страх. И однажды они сказали друг другу: мы не вечны в этой жизни. Что будет с нами после того, как Бог пошлёт нам другую? Неужели нам придётся когда-нибудь расстаться? Вот тогда, движимые желанием не расставаться никогда, они впервые произнесли слова заклятия. А когда пришло время одному из них предстать перед Богом, влюблённые обнялись и превратились в каменные статуи, в которых до сих пор живут их души. Иногда в особо звёздные вечера можно даже услышать, как они что-то ласково шепчут друг другу на своём каменном языке, и тогда кажется, будто статуи поют.

Кому-нибудь эта история, может, и покажется романтичной, но только не жителю Заповедного края. Время от времени опытные Мудрецы приводят к «Поющим статуям» молодых и говорят им одно и то же: будьте осторожны в своих желаниях! И все понимают, что они этим хотят сказать: «Да, статуи получились из очень крепкого камня. Их практически невозможно разъединить или уничтожить. Но кто сказал, что в мире есть что-то невозможное?» Поэтому и берегут «Поющие статуи» в Заповедном краю как зеницу ока. Если случится (не дай Бог!), что одна из них будет разрушена, то для второй это горе обернётся невыносимыми муками и страданиями от осознания того, что любовь дарит людям возможность встретиться вновь даже в других мирах. Только не тем, кто произнёс заклятие невозврата.

Мирон вздохнул. Он помнил, что одна из задач, которую постоянно пытаются разрешить Мудрецы – это снять заклятие с каменных статуй. Земля чутко реагирует на чувства и настроения людей. Поэтому нестерпимая душевная боль даже одного человека может нарушить баланс сил добра и зла. Тем более, если это житель Заповедного края. Но порою страдания и обычного человека могут привести к серьёзным последствиям. «А тут влюблённые, чёрт бы…» – Мирон вовремя спохватился, сделал жест невосприятия и стукнул себя по лбу кулаком:

– Тебе пора веселиться, приятель, не то и сам, не дай Бог, беду накличешь.

Он ещё раз для верности сотворил жест невосприятия и пошёл на праздник.

А свадьба «пела и плясала». Народ веселился по полной программе. Визг, хохот, звуки баяна… Чуть поодаль, на краю полянки, девушки разожгли большой костёр и тому смельчаку, который сумеет его перепрыгнуть, разрешалось поцеловать любую. Разумеется, смельчаков было много! А девушки тем временем подкидывали и подкидывали охапочки веток, чтобы огонь поднялся повыше. Вот на ком-то вспыхнула рубаха, его тут же окатили водой из ведра, и он, шальной, стал целовать всех подряд. Девушки смеялись, молотили его кулачками (надо думать, чувствительно), но парень не унимался, и вдруг в его объятия попала Веста.

«Она-то здесь откуда? Её же не было!» – промелькнуло в голове у Мирона, а сам он уже тем временем летел через костёр. Жар ударил в лицо Мудрецу, и Мирон чуть было машинально не загасил огонь силою воли, но в следующее мгновение он уже стоял на земле. Позади – костёр, впереди – Веста и ошарашенный парень, а вокруг удивлённая толпа народу. И ТИШИНА!..

«Ситуация – хуже не придумаешь, – быстро соображал Мирон, – и что мне теперь делать?» Его выручил конь. С громким ржанием Звонко сиганул через огонь вслед за хозяином и едва не сбил с ног того нахала, который всё ещё продолжал обнимать Весту. Парень отшатнулся, – пара распалась, а Мирон, довольный, с хохотом вскочил на коня:

– Мы вот тут тоже решили немного повеселиться! Вы не против?

Он взмахнул рукой, и над поляной в вечернем небе появились сотни маленьких разноцветных искорок, которые ярко выделялись на фоне первых звёзд. Это необычное зрелище полностью привлекло к себе внимание людей, а Мирон, воспользовавшись ситуацией, быстренько слез с коня и пошёл искать Платона и Клавдию – проситься на ночлег.

Праздник подходил к концу. Гостей поубавилось. Оставшиеся разбились на небольшие группки и уже особо не шумели. Только изредка то тут, то там раздавался весёлый смех. Веста тихонечко стояла под одним из дубов и пребывала в полном смятении. В это время к ней тайком от людей пробралась Лея.

– Это ведь он из-за тебя через костёр…

– Хватит чепуху молоть, – отмахнулась Веста. – Я думала, он ушёл!

– И все так думали. Ну, я побежала?

– Счастья тебе! – Веста искренне улыбнулась.

– Спасибо!

Лея чмокнула её в щёку и радостная побежала к Всеславу.

Мирон лежал в сарае на стоге сена и, в который раз за последнее время, ругал себя:

– Факир! Фокусник недоделанный! И куда тебя понесло?

Но, несмотря на грубые слова, с губ Мудреца не сходила улыбка.

Мирон не позволил Клавдии постелить ему в доме. По большому счёту, ему и сарай-то был не очень нужен. Но остаться в деревне и ночевать под небом выглядело не очень прилично. Да и Платона с Клавдией обижать не хотелось. Конь же был рад тому, что можно, наконец, спокойно поспать под крышей.

Звонко тихонько стоял в углу и озабоченно пощипывал сено, – с хозяином творилось что-то непонятное. «Не то радуется, не то злится, – думал конь, – и всё из-за той девчонки. Нет бы угостил её сочной травкой, пригласил вместе побегать по лугу, да и сделал бы ей жеребёночка. Уж она точно не стала бы лягаться!» Верный конь и не подозревал, насколько схожи были его размышления с мыслями, которые одолевали сейчас его хозяина.

«Она, конечно, боится меня, – рассуждал Мирон. – Ещё бы: выпороть собирался, Платону руки отрубить грозился, свечу загасил (хорошо костёр тушить не стал!), в небе устроил целое представление… ах, да, ещё и сам на свадьбе светился! Поцеловать хотел!..» Он вспомнил, какое испуганное было лицо у Весты сегодня вечером, и расхохотался. Девушка и не подозревала, что Мудрец готов пылинки с неё сдувать! «Ничего! – думал Мирон. – Я сумею заслужить её доверие!»

С Заповедными девушками, безусловно, было проще выяснять отношения. Порою и слов-то никаких не требовалось, достаточно было только посмотреть ей в глаза.

Однако были и такие слова, которые обязательно произносили влюблённые во время помолвки.

– Хочешь ли ты, чтобы у нас родился ребёнок? – спрашивал юноша.

– Да! – отвечала девушка.

– Тогда тебе придётся покинуть свой отчий дом.

– Он навсегда останется в моём сердце.