Раненые звёзды

– Привет! Выглядишь сегодня супер! Сразу видно, готова как следует попотеть!

– Привет, Гриш, – кивнула в ответ Леночка, – ой, да гонишь же – я как чувырла невыспатая. Но все равно приятно!

– Не, реально. Круто выглядишь, – настаивал я, – ну что? Музыку включила? Не слышу что-то на твоей стороне. Давай, с разминки, – мне хотелось поскорее приступить к упражнениям. Чем активнее проходила тренировка – тем меньше сплетней мне приходилось слушать. Нет, конечно, сплетни, и разговоры за жизнь – это тоже часть тренерской работы, куда же без этого. И я тоже старался этот скил качать. Но именно сегодня мне было не до этого. И именно сегодня Леночке обязательно было нужно выговориться.

– А знааешь, че я такая невыспатая? – продолжала она, – вчера до трех ночи домой попасть не могла, прикинь? Весь поселок перекрыли! Фэсэбэ, фэсэо, и все прочие. Лес, грят, прочесывали. И меня тоже опрашивали, ты прикинь! Подходит, значит, такой мент – спортивный такой, на тебя похож. Шмот форменный крутой какой-то, новье. И грит, значит: вы не видели никого по дороге в походной или рабочей одежде? Или внедорожник в грязи? А я ему такая: блиин, чувак! Да тут в каждом дворе по круизеру! Какой внедорожник! Да на квадриках никто не против прошвырнуться с мелкими. А что за терки то? Но тот, короче слился.

После ее слов у меня неприятно похолодело в животе. Я лихорадочно вспоминал, где именно находится поселок, в котором жила Леночка. И по всему выходило – совсем рядом с местом моего ночного раскопа.

– Ну нифига себе! – картинно удивился я.

– А вот прикинь же! – подбодрилась Леночка, – я сначала подумала – мало ли, маньяка или педофила какого ловят. Или киллера. Может, кто-то узнал, что его заказали – ну, и меры принял. И что ты думаешь? – она заговорщицки подмигнула.

– Что?

– Катька – ну, ты знаешь, я грила про нее, муж – силовик – вот, она через фэсэо пробила. Оказывается, какой-то копатель что-то вырыл сильно не то, что надо было. Только это между нами, ясно? А то ее благоверный на стрингах распнет. Короче, кто-то настолько прифигел, что рыться начал на Седовском участке. Ну, тот, который щас под застрой готовят. И, короче, что-то там срыл защитное, из-за чего оно фонить начало. И это, короче, рублевские датчики засекли. Вот и закрутилось все. Я, короче, только после трех домой попала. Не, ну, они, конечно, извинялись, и все такое – но ты все равно прикинь, че у нас под боком твориться? Нетфликс этот ваш отдыхает!

– Да, странные дела, – сказал я, севшим голосом, – и что? Поймали его?

– Кого? – Леночка недоуменно захлопала глазами.

– Ну, нарушителя этого!

– А-а-а, – кивнула она, – я знаешь, что думаю? Что не было никакого нарушителя. А шухер устроили, чтобы Седова попугать. Типо, делился чтоб.

– Скорее всего, так и есть, – кивнул я, после чего, воспользовавшись паузой, предложил: – ну что, пора жирок растопить?

Леночка кивнула, и радостно запрыгнула на коврик.

Мне нужно было собрать всю свою волю и выдержку, чтобы спокойно провести тренировку. После рассказа Леночки мне казалось, что спецназ уже стоит возле дверей моей квартиры, и только и ждет, чтобы я прервал связь, для того, чтобы выполнить захват. Вероятность такого развития событий была совсем не нулевой. Поэтому я внутренне сжался, готовясь ко всему, когда нажал кнопку отбоя. В том, что ночью на Рублевке искали именно меня, я почему-то совершенно не сомневался.

К счастью, ничего не произошло. В доме по-прежнему было тихо. Я осторожно подошел к входной двери, и посмотрел в глазок. Чисто. Площадка просматривалась очень хорошо, потому что была совсем маленькой. Я снял квартиру в одной из уцелевших «хрущевок», которая была в планах на снос по реновации только через четыре года.

Вернувшись в комнату, я осторожно, боком – так, чтобы снаружи было незаметно – подошел к окну, и осмотрел двор. Вроде все как обычно. Дворник уже успел убрать нападавшие за ночь листья. Вдалеке, у дороги, на тротуаре, мельтешат обычные прохожие. Парочка в зеленых куртках обходит припаркованные на платной муниципальной парковке машины (у нас во дворе парковка своя, со шлагбаумом, и это, кстати, было важной причиной, почему я снял именно эту квартиру). Сначала я их принял за доставщиков еды – одежда похожа. Но нет: это работники ЦОДД, с планшетами. Ловят тех, кто парковку не оплатил.

Кажется, прямо сейчас мне ничто не угрожало. Какой я все-таки молодец, что, когда шел на дело, телефон благоразумно оставил дома! А то бы по точно вычислили на раз: не так много народу лазает по ночам в плохую погоду по рублевским лесам. А вот машину, скорее всего, засекли. Она оформлена на меня, но прописан-то я у родителей, в другом регионе. О том, где я снимаю квартиру, кстати, даже они не знают. Да и хозяева, насколько мне известно, договор нигде не регистрировали, и налоги платить не спешат. Найти-то меня не так просто! В социальных сетях я под рабочим псевдонимом. Фотки на официальных документах все старые, там у меня длинные волосы, и бородка. Не факт, что поисковая программа опознает. А даже если и опознает – максимум, что могут устроить, это засаду в одном из залов во время моих групповых тренировок. Ближайшая из которых только послезавтра. Никто из клиентов и из коллег тоже не знает, где я живу.

Я вздохнул, и отправился на кухню, чтобы поставить чайник. Похоже, на какое-то время я в безопасности. Есть время подумать, и составить план действий.

Я даже присел на стул, и опустил голову на руки – чтобы думать было сподручнее, и тут меня словно током ударило! Моя машина! Единственная зацепка, которая, предположительно, есть у тех, кто меня ищет. По камерам ведь можно отследить путь, вплоть до района, и это как минимум! Не такой уж большой сектор для поиска. Плюс эти двое в зеленых куртках с планшетом… сроду не видел, чтобы они с утра тут работали, как раз в тот момент, когда народ начинает разъезжаться!

Меня холод прошиб. Едва набросив куртку, я выбежал во двор. К счастью, машина была припаркована в неприметном закутке, за трансформаторной будкой. Что делать? Никуда не поедешь – мгновенно по камерам вычислят. Переставить тоже некуда, остальные места еще более приметные. Заляпать грязью номера? Едва ли поможет, ищут ведь по конкретной модели. Если эти двое в зеленом те, кто я думаю – с них станется грязь очистить. Снять номера нафиг? Уже лучше. Заподозрят, конечно – но уверенности у них не будет. А без уверенности команду на захват никто не даст.

Номер, к счастью, у меня был закреплен по-модному, на пластиковых хомутах. Я их перекусил мультитулом-брелоком, который болтался у меня на ключах от квартиры. Сами пластины бросил в багажник, закрыл авто, и вернулся к своему подъезду. Парочка в зеленых куртках стояла в соседнем дворе возле черного «Кашкая», один-в-один похожего на мой. Это при том, что никакой муниципальной парковки там не было!

Я рванул обратно в квартиру. Надо валить, и быстро. Но куда? И на чем? Что делать с машиной – просто бросить? У меня еще оставалось тысяч сто пятьдесят накоплений, и хватит их совсем ненадолго. Если продать машину – можно протянуть несколько месяцев где-нибудь в глубинке. Выждать, пока все не уляжется.

Значит, бросать машину не вариант. К счастью, до МКАДа рукой подать. А там и съезд в область неприметный, через территорию ТЦ «Вегас» и Совхоз имени Ленина. Там гайцы не пасут, есть шанс проскочить, даже если ориентировка разослана.

Я за минуту собрал все самое ценное в большую спортивную сумку, и уже собрался выбегать, но в последнюю секунду вспомнил про добытое оружие. «Может, и черт с ним? – думал я, – оставить тут, как есть? Пускай найдут, если оно им так сдалось – глядишь, и от меня отлипнут?» Эх, сколько же народу реально пропадало, рассуждая подобным образом! Нет, не отлипнут. Даже если пистолет заберут. Не те это люди.

Я зашел в ванную. Кажется, Леночка что-то говорила о том, что раскоп «фонил»? Что, если этот пистолет радиоактивен? «Да ну, бред, – решил я, – это не может быть оружие для самоубийц, значит, защита для оператора предусмотрена». Мало ли что могло еще «фонить» в самой яме? Кстати, а вот одежду, в которой я вчера на раскопе был, надо бы и правда в контейнер выкинуть. А ну как и правда грязь радиоактивная, всю квартиру хозяевам запоганю, а они мне ничего плохого не сделали.

Через минуту я уже сидел за рулем, и наблюдал, как двое в зеленых куртках выходят из-за угла соседнего дома, и направляются в мою сторону.

3

Мне повезло. Я без происшествий добрался по Каширке до съезда на неприметную дорогу, ведущую в сторону Бронниц. Дорога эта была хороша тем, что на ней не было ни одной камеры. Да и камеры, скорее всего, не сработали бы на авто без номеров. Бояться стоило живых гаишников с ориентировками. А тут их отродясь не видывали – дорога плохая, движение жиденькое. Место совершенно не хлебное, ловить нечего.

Уже предвкушая ночевку где-нибудь под Рязанью, я успокоился, и мысленно прикидывал, на каких площадках разместить объявление о продаже авто, чтобы внимания особого не привлекать. И тут зазвонил телефон. Отец. Дрожащей рукой я нажал клавишу приема.

– Привет, пап! – ответил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Привет, – голос отца звучал подавленно и напряженно, – ну как дела? Как сам? Давно не звонишь. Вот, волноваться начал.

У меня внутри все оборвалось, я едва не влетел в ограждение на повороте. Мы созванивались вчера днем, как раз перед выездом на раскоп. Проговорили полчаса. Отец дает мне понять: что-то не так.

– Прости, пап, закрутился совсем, – стараясь, чтобы голос звучал весело и беспечно, ответил я, – время такое, бегать много приходится.

– Ты бегай-то бегай, но про нас-то не забывай, – продолжал отец, – ты заехать обещал на недельке. Что как? Получается?

– Да, пап, не волнуйся! – продолжал играть я, борясь с подступающей паникой, – заеду, конечно! Я позвоню, как выезжать буду.

– Ну лады тогда, – отец вздохнул, – сам-то как? Справляешься?

– Конечно, пап, – ответил я, – не волнуйся. Я ж сообразительный у тебя. Со всем справлюсь!

– Ну, пока.

– Пока.

Я нажал клавишу отбоя. Потом залез в настройки телефона. Выбрал пункт «вернуться к заводским настройкам», и дважды нажал подтверждение. Убедившись, что вся информация на аппарате стерта, я его выключил, и выбросил в окно – так, чтобы он разбился об асфальт.

Теперь начиналась настоящая гонка. Очевидно, что отца вычислили по моей прописке. Явились домой, и заставили позвонить мне, чтобы поймать аппарат. Теперь они знают, где я был минуту назад. Если повезет, у меня есть несколько минут форы, чтобы попытаться улизнуть из ловушки. Хорошо, что я на отлично знаю район. Все проселки, грунтовки и даже недостроенные трассы к полузаброшенным дачным поселкам. Шанс есть.

Полностью сосредоточившись на управлении машиной, я старался ни о чем не думать. Конечно, больше всего на свете мне хотелось рвануть домой, к родителям. Любой ценой отбить их; сдаться самому, если будет надо – только чтобы у них все было хорошо. Сердце рвало на части, было почти физически больно, но умом я прекрасно понимал: худшее, что я могу сделать – это сдаться сейчас.

Мои родители в безопасности до тех пор, пока я на свободе, и со мной нет связи. Так они остаются полезными, и никто им ничего не сделает.

Я успел проехать километров пять по неприметному проселку, когда над участком, где я выбросил телефон, появились первые вертолеты. Они, конечно, не стали приземляться – сразу начали прочесывать местность по расширяющейся спирали. Я тоскливо посмотрел вокруг: недостроенный дачный поселок у подножия холма. Речка какая-то, куцый лесок с опавшими листьями. Спрятаться особо негде. Да и смысла нет – наверняка у вертолетчиков вся нужная техника: тепловизоры, датчики металлов, и все такое… надежда только на скорость.

Стараясь не оглядываться и не жалея подвеску, я гнал по осеннему лесу. Тем временем первый выброс адреналина потихоньку сходил на нет. Вместо жажды действия навалилась апатия. Для бойцов спецназа есть специальная фарма, которая позволяет купировать эту фазу, но у меня под рукой, конечно же, ничего такого не было. Приходилось бороться самому с собой безо всякой поддержки.

А мысли самые предательские лезли в голову: «Ну, пробегаю я еще денек, а толку? Погляди, вон у них какие ресурсы! Ребята – серьезнее некуда. Все равно поймают. А так по-хорошему хоть какой-то шанс добазариться будет. И аргумент, что сам сдался, сотрудничать хочу». Но я продолжал гнать вперед, несмотря ни на что. Сжав челюсти, на чистом упрямстве. Цепляясь, за единственную трезвую мысль как за соломинку: «Если до сих пор меня не схватили – значит, не так уж они всесильны!»

Мне повезло с пространственным мышлением и знанием топографии. Каким-то чудом я добрался до Мещеры, в районе Воскресенских карьеров, ни разу не напоровшись на тупик или перекрытую дорогу. Гул вертолетов давно стих позади. Но только тогда, когда я увидел полуразвалившийся указатель на заштатной раздолбанной дороге: «Рязанская область», я поверил, что мне действительно удалось вырваться.

Однако, надо было решать, что делать дальше. Первым делом, конечно же, следовало скинуть тачку. В принципе, это можно оперативно сделать в любом достаточно большом городе – надо дать хорошую скидку к рынку, найдутся ушлые ребята, которые заберут в тот же день. Тем более состояние хорошее, она на гарантии еще. Не кредитная, и документы все в порядке. Конечно, они пробьют ее по вин-номеру, но тут важно, чтобы они сделали это на месте. Ни в коем случае не заранее. Хотя и тут были некоторые основания для опасений: если те, кто за мной гонятся, достаточно прилежны и аккуратны, они сделают так, что моя тачка будет во всех базах угнанных авто. Тогда сбыть ее не удастся, а если повезет – меня еще и схватить на месте попытаются. Но на все это, естественно, нужно время. Значит, действовать нужно как можно быстрее.