Ночь

– Сядь, дорогая, успокойся. Мы ещё не доиграли.

– Гарри! Ты совсем бесчувственный болван! Как можно быть таким сухарём! Это же твой сын. Ты понимаешь, что это твой сын!?

– Послушай, Кэролайн, не устраивай истерику. Я прекрасно понимаю, что он мой сын, и мне совсем не наплевать на него, потому что он мой сын. Но ты должна попридержать язык и слегка сбавить обороты, о’кей? Вспомни, когда мы были такими же ветреными, как Билли со своей подружкой, разве мы не бегали всю ночь, прячась от родителей по тёмным углам? Мы делали это, Кэролайн, мы прятались по тёмным углам. А теперь посмотри на нас, посмотри внимательней, моя дорогая. Ты видишь, чтобы мы валялись сейчас в чёртовых урнах в виде небольшой кучки кремированного песка, больше похожей на собачье дерьмо? Кэролайн, скажи мне, разве ты видишь это?

– Нет, Гарри, мы совсем не похожи с тобой на песок и уж тем более эту собачью гадостью.

– Вот и я так думаю. Тогда тащи свой зад на этот чёртов стул, что возле меня, и хватит разводить сопли.

– Не смей назвать мою задницу задницей, Гарри, – только я могу делать это. Иначе я заставлю тебя краснеть прямо на глазах у гостей.

– Хорошо, дорогая, хорошо, но и ты больше не называй меня болваном….

В комнате из-за короткой ссоры воцарилось ужасное молчание. Всем было неловко. Настало отличное время, чтобы всё обдумать.

– «Что-то мне приспичило в туалет от этих тошнотворных, семейных разговоров, – начал ёрзать на диване Джонни. – Потерпеть? Слишком туго прижало, чтобы долго терпеть – неизвестно, сколько я пробуду в этом аду. Как же тогда мне об этом спросить…мм, обратиться к Гарри? Н-нет, не то, Гарри полный проходимец – не хочу иметь с ним дела. Кэролайн? Пока я буду произносить её имя, мне уже будет поздно идти в туалет, а спрашивать у Мэгги – опозориться до конца своей жизни…. Лучше встану и найду сам их проклятый туалет».

Джонни медленно, словно вор, поднялся с места и начал странно бродить по комнате, сделав вид, будто осматривается. Тем не менее здесь в самом деле было что осматривать:

– «Давно я такого старья не видел. Кругом одна рухлядь. Это что такое? Похоже на часы, только какого лешего они так стучат. Ну и отвратные же вещицы раньше делали. Если бы у каждого в квартире были такие громкие часы, мы бы давно уже пели песенки на том свете…или на этом».

Джонни прошёл в другую комнату. Здесь был стол, а на столе ваза с цветочком, который уже основательно завял. В углу он заметил бейсбольную биту, будто прятавшуюся от посторонних глаз, и очень удивился:

– «Оказывается, они ещё и любители бейсбола. А может, это Гарри иногда поколачивает свою дорогую Кэролайн. Но вряд ли такое может быть: эта высокомерная мадам способна скривить своё лицо так, что ни один отъявленный мерзавец не посмеет её тронуть. Хотя какое мне дело до этой семейки, если я вот-вот….

И тут у Джонни под ухом что-то запищало. Он не мог разобрать, где это пищит: у него в ухе или где-то неподалёку. Вертя головой и не зная, что происходит, и куда деть руки от нетерпения, Джонни пригнулся и тут же отскочил на пару шагов вперёд. Кто-то укусил его. Он хлопнул рукой по уху.

– Чёрт возьми! – воскликнул Джонни и с ужасом посмотрел на свою ладонь, на которой образовался отпечаток трупа и крови.

Это был комар, и, как оказалось, не один. Они кружились над его головой, желая отомстить за смерть своего товарища. Джонни понял это и решил побыстрее убраться.

– Эй, Кэролайн, сходи-ка включи аппарат – снова комары прилетели! – послышался голос Гарри.

– А самому трудно поднять свой….

– Кэролайн….

– Джонни, ты что-то ищешь? – сквозь очередную намечавшуюся ссору громко спросила Сьюзи, заметив блуждающего по квартире друга.

– Н-нет, вернее, да, эм-м-м, да, – собрался он с духом и наконец чётко произнёс: – я ищу туалет.

– Туалет вон там, парень, прямо по курсу, – указал Гарри своим суровым пальцем, не отводя взгляда от карт.

Джонни намеренно неторопливо зашёл в уборную и, как только закрыл дверь, начал прыгать, совсем не от радости. В уборной слышалось, как звучали часы, отбивая секунду за секундой. Джонни принялся считать эти удары, как овец перед сном. Миновало ровно десять, и Джонни стало легче. Он решил немного переждать в туалете, поскольку здесь не было никого, кроме него, и поскольку здесь стоял антикварный унитаз, похожий на тот, что он однажды видел в старом фильме. Ещё здесь стояла ванна, висела раковина, а над раковиной зеркало – всё антикварное. Джонни оттого показалось, что он вообще спит и находится сейчас в одном из тех старых фильмов. Его сознание зависло в воздухе; ему показалось, будто что-то загудело, словно под домом. Это было неотчётливо: звук медленно усиливался, нарастал, нарастал, затмевая собою даже удары часов, а затем резко исчез, – и Джонни вновь вернулся на этот свет, и замер, так как за дверью послышался шум. Безумная семейка о чём-то спорила, и он, совсем не забыв о минувшем забвении, поспешил всё разузнать….

Глава 3

– Хватит нести чушь, тупица, я не жульничала, – оправдывалась или просто дурачилась тётя Мэгги.

– Мамаша, вы ещё будете мне рассказывать? Я всё прекрасно видел, – доказывал ей Гарри, словно ребёнок.

– Давайте заканчивать с этим преферансом, – недовольно произнесла Кэролайн и сгребла все карты в одну кучу.

– Да, уже стало скучно, – согласилась Сьюзи и, с улыбкой посмотрев на Джонни, спросила: – Ты как, Джонни, всё в порядке?

– Всё о’кей, Сьюзи….

– Тупица, принеси мне моё кресло, – заворчала тётя Мэгги на своего зятя, – не могу больше сидеть на этом проклятом стуле: у меня уже вся задница болит и в синяках.

– Может, вам, мамаша, ещё и панталоны ваши постирать.

– Было бы не плохо.

– Хватит паясничать, Гарри, принеси маме её кресло.

– Ну, мамаша, – встал по-хозяйски хозяин из-за стула и пошёл за креслом, не забыв меж делом гордо поднять подбородок вверх и засунуть руки в карманы.

– «Вот это номер, у них настоящее кресло-качалка! Где они его взяли?» – изумился Джонни, впервые в жизни увидев столь удивительный предмет, который был в целости и сохранности и который Гарри влачил с недовольством, лениво.

–Не стучи так по полу – разбудишь соседей.

– Так вам надо это чёртово кресло, мамаша, или мне?

– Меньше слов, тупица. Тащи, тащи его сюда….

– А можно мне на нём посидеть, тётя Мэгги, хотя бы несколько минут? – захлопала в ладоши Сьюзи.

– Конечно, детка, садись. Я пока, пожалуй, тоже схожу в ванную, припудрю носик, а ты, Гарри, ставь его поближе к камину – я люблю потеплее.

– Ну мамаша, – проскрипел он зубами, а затем любезно предложил Сьюзи присесть.

Сьюзи села и трижды качнулась на кресле.

– О, мамочки, как же удобно, – пролепетала она, – целую бы жизнь просидела в нём, покуривая папироски и попивая добротный виски… Хочешь попробовать, Джонни?

– Нет-нет, я пока лучше у камина постою.

– Как знаешь, но, если ты откажешься от такого невыносимо приятного безделья, твоя жизнь так и останется совсем серой до самой смерти.

– Сьюзи, ты уже пьяна, – махнул рукой Джонни.

– И что? Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что….

– Тише, – перебил его Гарри и тут же спросил: – Слышите?

– О чём ты?