Лихолетье

– Но Диверт ждет твоего слова.

Она слегка повернула голову к незакрытому пологу входа.

Санчук улыбнулся.

– Мне есть чем порадовать его, пусть немного подождет.

Он не прикоснулся к чаше, а поднялся и плотно задернул полог входа. Повернулся к жене.

Айгуль покорно опустила голову.

На следующее утро в двери дома призывно и грубо постучали. Двери открыл старый раб.

Облаченный в железо воин так же грубо закричал на него:

– Где твой хозяин?

Обескураженный раб не успел ответить, как тот, разозлившись, снова разразился криком:

– Что молчишь, старый ишак?

Негромкий голос остановил ретивого посланца.

– Или ты не знаешь, в чей дом пришел, воин? – Санчук стоял в стороне, неизвестно как появившись у порога.

Так же резво посланец склонил голову и произнес:

– Мир твоему дому, кем бы ты ни был. Малик Ибрагим ждет тебя во дворце… В осаде Кукреш.

Месть

Бурундай-нойон[11 - Нойон – начальник.] приподнялся в седле и устремил свой взор в низину, туда, где сплошного леса не было и виднелись большие луга перестоявшей травы. Когда-то ему уже приходилось бывать в этих местах. В одну из таких узких низин табарганы[12 - Табарган – булгарин.] заманили тумены[13 - Тумен – десять тысяч воинов.] Джебе и Субэдэя много лун назад. А Бурундай тогда и не мечтал стать нойоном. Его помыслы были лишь о теплой юрте и большом стаде баранов, когда он вернется из дальнего похода и сможет, наконец, стать богатым айратом и иметь не одну жену. Но вышло все иначе, три дня воины покорителя вселенной отбивались от табарганов, так и не сумев преодолеть этих невысоких гор. Разве такие горы приходилось видеть в своей жизни Бурундаю… И все они расступались перед туменами Темнучжина. А эти стали непроходимой ловушкой. Даже Субэдэй не смог вовремя понять это. Тогда он волей случая оказался не так далеко от своего темника[14 - Темник – глава тумена.] и вовремя смог услышать приказ об отступлении. Его хранило небо, он сумел спасти многих из своей сотни и даже сохранить часть добычи. Не многим так улыбнулась судьба. Тогда же его заметил Субэдэй. Теперь он нойон.

Они ушли отсюда побежденными, но сейчас все было иначе. Горечь давнего поражения наполнила разум обидой и яростью. Бурундай знал теперь, его тумен никогда не станет добычей табарганов. Пришло время мести.

В далекой Венгрии

Ласковое летнее солнце начинало проникать в просторную палату католического монастыря в Пеште, освещая своими лучами священника, склонившегося над громадным дубовым столом. Робкий монах, зашедший погасить свечи в массивных светильниках, осторожно остановился у входа в ожидании. Епископ Перуджи сделал едва различимый жест рукой, разрешая служителю исполнить обязанности. Теперь ему было достаточно солнечного света, чтобы еще раз перечитать послание папы.

Римский предстоятель Григорий Девятый в который раз настоятельно добивался расширения миссионерской деятельности с земель, подвластных Венгерскому королевству. Последний крестовый поход сильно подорвал власть Константинопольского патриарха, но окончился бесславно для христианского мира. Нынешний папа Григорий Девятый уповал на слово Божие больше, чем на силу меча. Всего лишь четырьмя годами раньше несколько доминиканцев из монастыря в Буде отправились на поиски великой Венгрии на далеком востоке, жители которой еще не припали к ногам Всевышнего. Многие испытания выпали на долю братьев. Живым вернулся лишь брат Отто, сумевший многое рассказать об этой неведомой стране. На девятый день по возвращении он почил, выполнив свой долг перед Всевышним: «И конечно, вкушает плоды в райских садах», – но начатое дело удалось закончить лишь ныне.

Вторая миссия принесла успех. Месяц назад брат Юлиан вернулся из земель Великой Венгрии, и вести, которые он принес, были куда значительней всех проповедей среди язычников.

Поднявшись, епископ расправил уставшую от долгого сидения спину. Мелкими шагами он стал расхаживать по залу, продолжая напряженно думать.

Не меньше папы в проповеди слова Господнего на неподвластном востоке заинтересован и венгерский король Бэла. Каждый король мечтает иметь все больше своих подданных, но желает и не расстаться с тем, что имеет ныне. Опасность в благословенный христианский мир всегда приходит с востока. Еще не забыты воинственные гунны, сумевшие покорить Европу. Перед ними трепетал Рим.

От напряженных мыслей бессонной ночи голова гудела, словно от колокольного звона.

Вчера был утомительный день, но вечерний визит доверенного нового короля Венгрии, Бэлы Четвертого, пришелся кстати. Став королем, Бэла предпочитает посылать слуг для общения с ним. Да еще таких, как Иштван Гонеж. Он неглуп, но даже душа его принадлежит Бэле, а не Господу.

Епископ помнил каждое слово их разговора.

Перуджи смотрел на вечернего гостя слегка исподлобья. За долгие годы общения с паствой он наработал немало способов внушить человеку робость при общении со слугой его святейшества папы. Однако Иштван Гонеж был мало внушаем. Без тени смущения он смотрел на епископа, и голос его звучал тихо и твердо:

– Короли Венгрии долгие годы сеют зерна истинной веры вокруг себя.

Перуджи едва не ухмыльнулся.

– Мне ли не знать этого, достопочтенный Иштван.

Венгр поспешил утвердительно покачать головой и продолжил:

– И всегда помнили об интересах Римской церкви.

На этот раз Перуджи не смог сдержаться и недовольно повел головой. Как ловко этот венгр разделяет интересы веры и Римской церкви! Такое нельзя было оставить без ответа.

– Никто не может быть ближе к Господу, чем святая церковь. А у церкви единственный интерес – служить Всевышнему.

– Это так. И поэтому я перед вами, монсеньор. Наш король всегда не был безучастным к делам церкви. Не останется безучастным и сейчас.

Иштван смолк на мгновение, пытаясь увидеть заинтересованность на каменном лице. К тому же он считал не лишним напомнить Перуджи, на чьи деньги отправились искать далекую прародину венгров монахи-проповедники, но лицо епископа оставалось таким же каменным.

– Я знаю, из далеких земель вернулись проповедники. Король желает увидеть их и узнать лично о далеких землях Великой Венгрии.

– Да, Господь помог выполнить свой долг брату Юлиану из монастыря в городе Альба Регия. Когда его желает увидеть король?

– Чем раньше, тем лучше.

От этой фразы епископ Перуджи испытал сожаление. Он желал сам иметь беседу с королем, но пусть это будет брат Юлиан. У него умная голова. Ответил гордо:

– Все, что знает брат Юлиан и святая церковь, будет известно и королю. Есть немало опасностей, с которыми может столкнуться весь христианский мир. Королю Бэле надлежит знать это.

Иштван был весьма осведомлен о путешествии монаха из Альба Регии, но теперь король желал увидеть его сам. Напоследок он решил расположить к себе епископа.

– Именем короля я даю слово, что дела церкви всегда найдут поддержку в Венгрии.

Чуть помолчав, добавил с едва заметной ухмылкой:

– И за пределами Венгрии его верные подданные не забудут о служителях истинной веры.

Последние слова понравились Перуджи куда больше всего остального.

Прошло несколько дней.

Епископ Перуджи, как обычно восседавший за своим столом, отвел взор от пергамента, лежащего перед ним. Тонкий звон колокольчика нарушил утреннюю тишину. Немедленно у входа показался худосочный монах.

– Пришел ли брат Юлиан? – сухо спросил епископ.