Серёга. Или… мальчик, юноша, мужчина в последние годы советской эпохи. Книга вторая

Серёга. Или… мальчик, юноша, мужчина в последние годы советской эпохи. Книга вторая
Сергей Пилатов

Данная книга «Серёга» является частью гексалогии о мальчике, который родился в конце пятидесятых годов прошлого века в СССР, дожил до начала 1990-х, когда СССР не стало, и живёт до сих пор, пройдя через все смутные и непростые времена. Во второй книге говорится о том, как мальчик превращается в мужчину и пытается реализовать себя и свои мечты о безбедной жизни, власти, попадая в самые разные интересные истории.

Серёга

Или… мальчик, юноша, мужчина в последние годы советской эпохи. Книга вторая

Сергей Пилатов

Благодарю за помощь в создании «Серёга» (Книга вторая):

Пилатову Ольгу Ивановну

Пилатову Наталью Сергеевну

Кангур Марину Анатольевну

Пискарёва Сергея Львовича

Особая благодарность за восстановление исторической памяти – заслуженному артисту России, выпускнику ЛГИК им. Н. К. Крупской Поздееву Николаю Юрьевичу

Редактор Ольга Ивановна Пилатова

© Сергей Пилатов, 2024

ISBN 978-5-0062-5013-0 (т. 2)

ISBN 978-5-0060-8777-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Невысокого роста, худенький, безусый, с классической угревой сыпью школьника, семнадцатилетний мальчик пошёл учиться на режиссёра народного театра.

Так получилось, что ему, несмотря на троечный аттестат о среднем образовании и юный возраст, удалось поступить в знаменитый Ленинградский государственный Ордена Дружбы народов институт культуры имени Надежды Константиновны Крупской. Неожиданно он оказался в кругу взрослых однокурсников, авторитетных, мудрых преподавателей и талантливых творческих педагогов, не имея ни малейшего представления о режиссёрской профессии и будучи весьма посредственным артистом.

Удастся ли ему пройти через испытание творчеством, сдавать экзамены по непонятным предметам авторитетным преподавателям, найти контакт с гораздо более талантливыми однокурсниками?

Четыре года жизни. Что это?

Об этом – в первой части «В поисках друзей, подруг и авторитетов».

И вторая жизнь. Постоянные поиски своего «я» при отсутствии очевидных талантов, желание стать независимым и зарождающаяся любовь к саморегулированию, которое в то время называлось самоуправлением, стремление иметь собственные заработанные деньги, растущая самоуверенность и постоянно совершаемые глупые и необдуманные поступки.

Об этом – во второй части «В поисках денег, власти и приключений».

И наконец, сорок пять лет спустя. Стоит ли возвращаться в прошлое? Стоит ли вспоминать лучшее, что было в прошлом? И что такое память и благодарность? Об этом вся книга, но реальное возвращение в прошлое – в третьей части «Иногда они (оно) возвращаются».

Часть первая.

В поисках друзей, подруг и авторитетов

Школьное дружеское наследие

«Мне, по большому счёту, наплевать, какими вы выйдете отсюда „актёрами“ и „режиссёрами“. Главное, чтобы вы ушли от нас Порядочными Людьми!..»

    Г. А. Кустов, режиссёр-педагог

Что такое дружба? Это когда друг с другом делишься самым сокровенным, то есть всем? Или это тогда, когда мысли, цели, интересы друг с другом совпадают? Или когда тебе с ним (типа другом) комфортно? Или просто – «с другом вышел в путь» и «веселей дорога»? Серёга особо и не стремился к поиску друзей в школе. Не считать же таковым соседа Женю, потому что тот был единственным в классе ниже его ростом и жил рядом? Нормальные отношения, не более. Часто Серёга общался и со своим тёзкой из соседнего подъезда, которого можно было назвать творческим партнёром, так как сочиняли с ним дворовые песенки. Но представить себе, что он мог с ним делиться сокровенным, было невозможно. Частью сокровенного он делился со своим старшим братом, в том числе и своим творчеством, а всем остальным – со своим младшим братом, потому что тот был маленький и ничего не понимал.

Скорее всего, дружеские отношения у него были с некоторыми преподавателями, такими как учитель химии Тамара Николаевна Дьячук, с которой он разъезжал, выступая со стихами Маяковского в разных местах и в перерывах рассуждая с ней о жизни.

Именно поэтому после школы Серёга никогда не встречался со своими одноклассниками и не знает, а встречались ли они без него. Нельзя сказать, что желания «поностальгировать» у него не было. Может, и было. Но какое-то очень слабое. О чём говорить при встрече? Как, кто, куда устроился? Есть ли семья, и кто в ней состоит? Есть ли дети, и как они поживают? Всё это казалось Серёге фальшивым, а значит, зачем себя насиловать. Можно честно признать, что школьных друзей у него не было.

В Театре юношеского творчества Серёга не успел обзавестись друзьями, хотя ему там было хорошо и уютно, так как все кругом были единомышленниками, занимались одним делом и жили в слаженном коллективе.

В детской студии на телевидении у Серёги был один товарищ, с которым он мог откровенно разговаривать и делиться своими проблемами. Звали его Женя Щёлоков, и он был ведущим артистом всех телевизионных постановок. Не уверен, что Жене это очень нравилось, он просто был хорошим мальчиком. Также был ещё и Сергей Дубровский, который к Серёге относился с некоторым сочувствием, но дружбой это не назовёшь.

Все остальные мальчики из студии, которые могли бы быть друзьями, оказались влюблёнными в одну и ту же девочку, а потому дружно били непокорного Серёгу, не желавшего стоять в очереди на право провожать свою избранницу. Ну и не только поэтому.

Наверное, другом можно было бы назвать дядю Романа, с которым он немало выпил на детской площадке. Но дядя Рома куда-то пропал вместе с бабушкиными деньгами…

Таким образом, Серёга подошёл к своей новой взрослой жизни не обременённый друзьями и полный надежд на то, что настоящая (или хоть какая-то дружба) ждёт его впереди.

В чём же причина того, что Серёга никак не вписывался в то, что принято называть школьной или просто детской дружбой? В стремлении к свободе, которую, как мы помним, Серёга ощутил ещё в чреве у матери? Или в той самой невостребованности, когда его судьба особо никого не интересовала, кроме бабушки, любившей его? Или потому, что он всегда стеснялся того, что не может вписаться в тусовки по причине своего маленького роста и, как ему казалось, некрасивой внешности?

Но факт остаётся фактом.

Авторитеты

Серёга неожиданно для себя поступил на отделение «Режиссура драмы» в Институт культуры им. Н. К. Крупской, в который совершенно не думал поступать, но так получилось, судьба.

Перед тем, как проникнуть в здание у Кировского (ныне Троицкого) моста, ведущего в район Серёгиного детства, надо несколько слов сказать о самом заведении, куда волею случая попал Серёга.

Ленинградский государственный институт культуры им. Н. К. Крупской (сокращённо – ЛГИК) оказался достаточно известным в городе учебным заведением. Какие только названия ему ни приписывали: «заведение мадам Крупской», «институт культуры и отдыха»… А на другой стороне площади Суворова располагался знаменитый Северо-западный заочный политехнический институт. И только ленивый не повторял эту сакраментальную фразу: «На берегу Невы стоят две дуры: СЗПИ и Институт культуры!»… При этом наш институт имел достаточно богатую историю и с 1918 года готовил специалистов в области библиотечного, театрального дела, массовых праздников и гуляний, музыкального просвещения; организаторов музеев, выставок и, наконец, специалистов в сфере культурно-просветительной работы, которую кратко называли КПР.

К 1976 году, когда Серёга переступил порог данного заведения, в нём было три факультета: один библиотечный и два факультета культурно-просветительной работы (КПР-1 и КПР-2). Первый КПР готовил будущих директоров, методистов, короче, организаторов клубного дела. Под клубным делом подразумевались Дворцы и Дома культуры, непосредственно клубы, в том числе ведомственные и по месту жительства, которые были призваны прививать культуру советским гражданам. А на КПР-2 оказались сосредоточены все творческие кафедры, готовящие специалистов различного рода кружков и студий, которые, как правило, и находились в тех заведениях, которыми должны были командовать те, кто обучался на факультете КПР-1.

Именно в рамках факультета КПР существовала кафедра и, соответственно, отделение с красивым названием «режиссура драмы». На данной кафедре преподавателям было приятно преподавать, а студентам учиться, и, видимо, именно на этом названии делался акцент во время прихода великого режиссёра-педагога Розы Абрамовны Сироты.

Наивные абитуриенты полагали, что их специальность по окончании института так и будет называться: «режиссёр драмы», в крайнем случае, «режиссёр народного театра». Одно дело говорить девчонке, что ты учишься на режиссёра драмы, а другое, что ты – будущий культпросветработник высшей квалификации со специальностью «руководитель самодеятельного театрального коллектива».

Потому и для Серёги, и для всех его однокурсников название отделения – «режиссура драмы» – было большой радостью. Это не шло ни в какое сравнение с соседним отделением под названием «режиссура массовых представлений и праздников», которое дразнили кафедрой театрализованных расстрелов и массовых репрессий, или отделением хореографии, которую по-доброму называли «три притопа, три прихлопа». А между тем, в то время кафедрой хореографии руководил выдающийся советский танцовщик, народный артист РСФСР Борис Яковлевич Брегвадзе.

Что и говорить, чувствовали себя Серёга и его товарищи институтской элитой, ходили с гордо поднятыми головами, а некоторые считали, что и лекции по предметам, не касающимся непосредственно специальности «режиссура», посещать не стоит по принципиальным соображениям. Действительно, зачем режиссёру диалектический материализм или история КПСС? Вредно. Большинство из этих «некоторых» не смогли закончить даже первый год обучения. Но об этом чуть позже.

Переход из школьной жизни, которую все привыкли называть беззаботной, во взрослую студенческую жизнь был непростым. Кем бы ни были твои одноклассники, как бы ты их ни любил, как бы тебя эта школьная жизнь постоянно ни раздражала или радовала, в институте наступает совершенно новый этап. Новые люди, новые учителя, которых теперь называют «преподаватели», новый режим учёбы.

Эти отличия Серёга обнаружил с самого первого шага, то есть с первого сентября. Например, в институте не задавали домашних заданий каждый день. И не спрашивали ничего на лекциях. Значит, можно было не готовиться и не заниматься. То есть получается, что можно было не учиться? Но на первом курсе было интересно, потому что ново, а остатки школьной дисциплины, когда уроки нельзя прогуливать, и любопытство гнали Серёгу с раннего утра с конца города на трёх видах транспорта в историческое здание у Летнего сада постройки восемнадцатого века.