Однажды в Хамовниках

– Да, конечно, помню, – солгала Даша. – Третья группа, Никита Сазонов…

– Помню, как вы… Как ты пришла к нам на втором курсе. Перевелась из другого университета. У было тебя шикарное чёрное платье в мелкий горошек, аккуратное каре и энциклопедические знания об эпохе Ивана Грозного. Такая красивая. Я к тебе подойти боялся… А после выпуска ты совсем пропала с радаров. Как твои дела?

Даша была самой яркой девушкой на курсе, если не во всём университете, поэтому реплика Никиты не удивила её.

– Всё хорошо. Дома ждут муж, бернский зенненхунд и две мальтийские болонки.

«Что я несу? – подумала Даша. – Муж меня сегодня не ждёт, да ещё и сказала о нём так, как будто он – моя четвёртая собака».

– Недавно устроилась в исторический музей, – продолжила она, – внештатным специалистом по эпохе Грозного. Как у тебя дела? Рассказывай…

– У меня? – переспросил Никита, как будто задумался, с какого года начать свой рассказ. – Да ничего особенного. После выпуска основали с Колей Вершининым, моим одногруппником, небольшое издательство. Десять лет проработали, а недавно пришлось закрыться – сама понимаешь, книги сейчас не особо читают. Женился вот недавно, – последнюю фразу Никита произнёс без особого энтузиазма. – В октябре дочка должна родиться. Вот, кручусь как могу, – несколько виноватым тоном сказал Дашин однокурсник.

«Кручусь как могу», – Даше сразу вспомнились студенческие годы. На втором курсе она вышла замуж за Лёшу, который учился на год старше. Лёша был местной звездой: футболист, капитан местной команды КВН, настоящий «краш», как сказала бы Дашина племянница. Они сняли однушку в Алтуфьево. Медовый месяц быстро закончился – Лёша возвращался пьяным, не ночевал дома, денег вечно не было. Даша «крутилась как могла»: играла в эпизодах дешёвых сериалов, была фотомоделью для каталогов одежды, работала хостес на мероприятиях. Но от постоянного безденежья это не спасало – приходилось занимать деньги у друзей.

Как-то после одного мероприятия, которое закончилось глубокой ночью, Даша стояла на выходе из казино Golden Palace. После нескольких бессонных ночей она валилась с ног от усталости и, чтобы не потерять равновесие, прислонилась к золотистой пальме.

Из казино вышел седой мужчина в бархатном пиджаке с огромными золотыми часами на запястье.

– Ты чего мёрзнешь? – обратился он к Даше.

– Жду, когда метро откроется, – просто ответила она.

Мужчина удивлённо посмотрел на Дашу и задержал взгляд на её правой руке с обручальным кольцом. Он вытащил из кармана джинсов туго набитый бумажник и вложил в её окоченевшую руку несколько стодолларовых купюр.

– Нет, что вы…

– Бери, бери, я их всё равно проиграю. Такая красивая девушка не должна ездить на метро. И куда твой муж смотрит?

Пока Даша бралась за любую работу, Лёша был «в творческом поиске» – именно так он оправдывал своё безделье. Когда занимать стало не у кого, Даша устроилась офис-менеджером в PR-агентство и почти забросила учёбу. Однажды на работе она почувствовала себя нехорошо. Коллеги почти насильно отправили её домой. Там она застала Лёшу в постели с какой-то девицей. Даша тут же собрала вещи и ушла из дома.

«Беда не приходит одна» – в отличие от авторитета Круглого из фильма «Брат», Даша не любила универсальные поговорки, которые просто описывают самую сложную жизненную ситуацию. Но, надо признать, эта народная мудрость как нельзя лучше подходит для рассказа о событиях, произошедших в жизни Даши пятнадцать лет назад. Вскоре после расставания с Лёшей её сократили на работе, а потом серьёзно заболел Дашин папа. Семье, разом оставшейся без средств к существованию, срочно потребовались деньги на лечение.

Непонятно, как бы Илларионовы выходили из положения, если бы как-то на пороге их квартиры не появился Коля Вершинин, который вручил Даше пухлый свёрток с деньгами. Всего в нём было одиннадцать тысяч пятьсот долларов – Даша до сих пор помнила эту цифру. Она удивилась, как им удалось собрать такую большую сумму, – на их курсе не было ни одного мажора. Этих денег тогда с лихвой хватило на лечение папы. От размышлений Дашу отвлекли звуки синтезатора, раздавшиеся в колонках автомобиля. Она без труда узнала вступление песни «Не дано».

– Помню, мы поехали на дачу к Диме Орлову, – заговорил Никита, – у него были какие-то старые шезлонги, которые он вытащил на крыльцо. Играла эта песня, ты сидела в шезлонге в больших тёмных очках – тогда такие были в моде – и так красиво, так искренне улыбалась, что этим можно было любоваться бесконечно. А потом пришёл Андрей Соломин и сказал, что Стаса забрали в местное отделение милиции за то, что он прямо напротив этого отделения пил виски из горла. И мы все дружно отправились его спасать.

Даша улыбнулась.

– Стас вечно попадал в какие-то истории. Ему дядя на втором курсе подарил свой старый «Вольво». Он весь такой крутой приехал в универ и в первый же день на парковке сильно поцарапал машину декана.

– Он и мой «звездолёт» задел. Помнишь серебристую ладу? У неё ещё двери вверх открывались, как у «Ламборгини». Я всю душу в неё вложил. А Коля мне весь задний бампер… Эх…

Никита махнул рукой.

Даша мало интересовалась машинами, но эту помнила отлично. Серебристая лада, которая всегда стояла напротив входа в университет, напоминала ей то ли космический корабль «Пегас» из «Тайны третьей планеты», то ли гигантский пылесос. Даша с энтузиазмом уцепилась за ту единственную ниточку, которая связывала её с Никитой.

– Про твой «звездолёт» даже в университетской газете писали. Наверное, до сих пор стоит у тебя в гараже в память о бесшабашной юности?

Никита заметно погрустнел.

– Да нет, продать пришлось… Обстоятельства.

Они проезжали памятник Шолохову на Гоголевском бульваре, когда Никита вдруг засуетился.

– Я остановлюсь на пару минут, если ты не очень торопишься.

– Я не спешу, но тут же стоять нельзя… – попыталась сказать Даша, но Никита уже выскочил из машины, заехав всеми колёсами на тротуар. Прохожие возмущённо смотрели на автомобиль. «А ведь в наши студенческие годы, когда все парковались, где им вздумается, этим было никого не удивить», – подумала она. Никита вернулся в машину. В руке у него был небольшой букет разноцветных цинний. «С именинами!» – он протянул цветы Даше. Ошеломлённая, она только и смогла произнести негромкое «спасибо».

Когда они подъезжали к Дашиному дому, между ней и Никитой возникла неловкая пауза.

– Я открою, – вызвался Никита.

– Что ты? Я сама, – быстро отреагировала Даша.

– Ну, тогда увидимся на встрече однокурсников, – сказал Никита, хотя прекрасно знал, что Даша не была ни на одной из таких встреч. Лёша был завсегдатаем этих мероприятий, и даже по прошествии стольких лет она не хотела его видеть.

– Да, да, увидимся… – автоматически ответила Даша и помахала однокурснику рукой.

В полной растерянности она подошла ко входу в свой клубный дом и попыталась открыть входную дверь ключами от другой квартиры. Вдруг пазл сложился в Дашиной голове: продажа «звездолёта», Коля Вершинин и пухлая пачка долларов. Она вспомнила, как удивлялась староста Варя, когда Даша через несколько лет после окончания вуза благодарила её за «огромные деньги», которые однокурсникам удалось для неё собрать. Бывшая староста тогда говорила, что денег было не так чтобы очень много – пара тысяч долларов от силы. Даша списала это на забывчивость Вари. Непонятно, кто и почему назначил её старостой. Однокурсники долго вспоминали, как однажды Варя выдала им студенческие проездные билеты на апрель в конце мая.

Пока они пробиралась по пробкам, Даша, как ни пыталась, так и не смогла вспомнить Никиту Сазонова. Только его серебристый «звездолёт». Даше вспомнился Савранский из «Покровских ворот», о котором зритель запомнил лишь два факта: у него был мотоцикл и «догнать Савранского – это утопия». Они были чем-то похожи с Никитой. А ещё Даша подумала, что этот безликий «Савранский», возможно, был единственным, кто любил её по-настоящему.

Она ещё раз посмотрела на цветы. Даша заметила крохотную открытку, привязанную лентой к букету, и раскрыла её. На открытке шариковой ручкой была написана слегка изменённая цитата из «Маленького принца»: «Постарайся быть счастливой!» и схематично нарисован мальчик в плаще, который опирался на шпагу.

Стрижка

– Ну, оброс ты, конечно, знатно, Вадим!

– Да, жена сказала, что я, как сёрфер какой-то, которого собаки покусали. Поэтому, как выходной выдался, сразу к тебе на стрижку.

– Как стричься будем? Вариантов у нас масса.

– Может, коротко. Как у этого…

Мужчина достал из кармана джинсов телефон и показал барберу фотографию.

– О! Вспомнил. Гарри Стайлса!

– То есть совсем радикально? Под ноль? – удивлённо спросил барбер.

– Девчонки на работе сказали, что он с этой стрижкой очень мужественно выглядит.

– Ну, а тебе-то как? Нравится?

– Мне? Погоди. Я вот думаю, может, по бокам и сзади всё сбрить, а на макушке немного оставить. Как у чуваков из «Острых козырьков». Брат говорит, очень круто смотрится.

– Это называется андеркат. Тебе по душе такой стиль?