Мяч не круглый

Мяч не круглый
Сергей Петрович Волошин

На футбольной площадке средней школы появляется никому не известный мужчина, на общественных началах взявшийся тренировать мальчишек и готовить их к турниру на кубок города. Странный и окутанный тайной неизвестности наставник своими методами работы влюбляет в себя мальчишек футбольного коллектива, импонирует директору школы, нравится его любовнице – учительнице физики и матери капитана сборной школы. Но вместе с первыми победами в турнирных матчах начинает выясняться, что тренер совсем не тот, кем он кажется окружающим.

Сергей Волошин

Мяч не круглый

1

Последние годы вся жизнь Юлии Павловны Березиной механически замкнулась в сложной геометрии трёх квадратов – старого родительского дома, знакомого ещё с детства учительского кабинета и пустой необставленной квартиры, принадлежащей директору школы Олегу Владимировичу Дятлову. Он называл эту жилплощадь запасным аэродромом, приобретённым на доходы от нескольких избирательных кампаний деньги, на тот случай, когда он расстанется со своей женой. Развестись с ней он обещал Юлии Павловне едва ли не при каждой интимной встрече, но долгие годы шли, таяли короткие месяцы, а Олег Владимирович никак не мог решиться на радикальный шаг – подать на развод с супругой, которую он, по его словам, не любил никогда.

Женился Олег Владимирович по настоянию своих родителей, которые и познакомили его с будущей супругой. Женился исключительно по расчёту, так как тесть занимал в городе высокую должность, имел неплохие деньги и внушительное административное влияние – мог решать серьёзные кадровые вопросы на самом высоком уровне. Собственно, должность директора средней общеобразовательной школы досталась Дятлову не из-за его деловых качеств, а по мохнатой протекции тестя. В сентябре город готовился к местным выборам, в которых Олег Владимирович едва ли не со стопроцентной гарантией планировал получить должность депутата и фактически обеспечить себе не только карьерную неприкосновенность, но и продвижение на более высокую должность. Тесть и здесь приложил свою вездесущую руку, пожалуй, самую страшную для Дятлова часть тела отца жены. Именно этой руки, а не ревнивой скандальной супруги, больше всего и боялся Олег Владимирович, мысленно представляя себе будущий бракоразводный процесс.

Единственное место, где Дятлов чувствовал себя в безопасности и покое, где он мог отвлечься от нервной работы и тяжёлых мыслей, была эта пустая квартира на пятом этаже типовой хрущёвской пятиэтажки. Входная деревянная дверь без обивки, кухня со скрипящим бабушкиным столом, незастеклённый продуваемый всеми ветрами балкон с ржавыми перилами. Сам полноватый, неуклюжий, с зарождающейся на рыжей макушке лысиной, Олег Владимирович ступал своими иксобразными ногами по периметру единственной прямоугольной комнаты, обходя стоящий посередине раскладной диван, и важно заявлял разместившейся на нём Юлии Павловне, что совсем скоро в эту квартиру зайдут высококлассные специалисты, имеющие московский опыт ремонтов, и превратят помещение в райское место, где назревающей семейной паре жить будет комфортно и удобно.

Одного в предполагаемом им послеразводном раскладе не учитывал Дятлов – куда девать двенадцатилетнего сына Березиной – Серёжу. В однушке троим будет тесно. Олег Владимирович рассчитывал и даже скромно намекал любовнице, что было бы неплохо, чтобы Серёжа жил с бабушкой – мамой Юлии Павловны. По выходным приходил бы в гости, или наоборот – навещали бы его. Серёжа учился в шестом классе «А», классное руководство которого вела сама Березина. Почти целый день под присмотром матери и её коллег. Что ещё нужно мальчишке?

Но Юлия Павловна была против, считая, что сын, входящий в пубертатный период, обязан получать максимум материнского внимания. Поэтому и не давила на Олега Владимировича своими женскими хотелками. Любила ли она Дятлова? Много раз, приходя домой и уединяясь с тетрадями в гнетущей цементной пустоте спальной комнаты, Юлия Павловна задавала себе этот вопрос. И не находила ответа.

Ей тридцать четыре года, красива, скуласта, высока, статна, всегда одета с иголочки по последнему писку моды, распущенные чёрные волосы всегда маняще развивались на ветру. Водители проезжающих по району автомобилей непременно сигналили, старшеклассники за спиной ехидно цокали языками и присвистывали – те ещё прыщавые ловеласы. Но что-то в жизни складывалось не так, как нужно, как у коллег или подруг.

Замуж вышла неудачно, ещё учась на предпоследнем курсе педагогического университета. В склоках и взаимных упрёках вместе с бывшим мужем – ни на что не способным маминым сынком – прожили на съёмной квартире чуть больше года. А потом – защита долгожданного диплома, развод, девичья фамилия и – родной дом с неисправным водопроводом и мамулиными пирогами.

Дятлову сорок. Некрасив, зато образован, воспитан, перспективен. Пусть и во многом зависим от тестя. Но это временно. Как только станет городским депутатом, всё круто изменится. Никакие силы не посмеют подвинуть его с директорского кресла. Откроются новые политические и карьерные возможности. До выборов ему разводиться нельзя, это Юлия Павловна усвоила как молитву. У будущего депутата должна быть безупречная биография: жена из приличной семьи, хорошая дочь, неуязвимая декларация. А потом? Потом всё станет по-другому, безупречно лучше и радостней. Юлия Павловна считала, что она сможет быть хорошей женой. А любит или нет – да важно ли это, когда рядом будет уважаемый тобой человек.

Березиной всё время хотелось представлять Дятлова таким, как был её отец. Ни высокого образования, ни знатной родословной, ни продвинутых связей, но дело своё на заводе он знал хорошо. Потому и избрали бригадиром комплексной бригады, даже выдвигали в депутаты. Но отец отказался. Решил, что его дело – завод и семья, а не посиделки на депутатских комиссиях и ежемесячных сессиях. Отца уважали и на улице, и на предприятии, и даже в школе, куда он заходил в дни родительских собраний. Уже столько лет прошло, как покоится родитель на новом городском кладбище, а коллеги и соседи всегда заглянут на могилку, присядут на старую растрескавшуюся скамейку, достанут бутылочку вина и помянут добрым словом.

Юлия Павловна запомнила отца спокойным, уравновешенным, добрым и щедрым. На каждый праздник – подарки, каждый выходной – в кино, в кафе или на пикник. Мама до сих пор говорит, что с Березиным невозможно было и поругаться как следует. Всегда улыбнётся в ответ на жёсткое слово, на грубость ответит лаской, а на молчание – извинением.

Несмотря на то, что Дятлов переселил школьную секретаршу из приёмной в отдельный кабинет – чтобы не видела нежелательного и не болтала лишнего, все в учебном заведении были в курсе отношений Олега Владимировича и преподавательницы физики Юлии Павловны, работающей на должности уже пятый год. Кто-то осуждал их, кто-то завидовал, но равнодушных не наблюдалось. Когда Юлия Павловна после уроков заглядывала к директору в кабинет, коллеги пошло шутили про «голодного дятла, который сухую берёзу долбит».

Любовники знали об этой злой шутке, но старались не обращать на неё внимания. Куда интересней было вдвоём наблюдать за баталиями на футбольной площадке школы, которая располагалась ровно напротив окон директорского кабинета. Дятлов с детства любил футбол. А на школьном поле всегда играл сын Березиной – Серёжа, поэтому неравнодушной к футболу невольно стала и она. В школе почти целый год не было преподавателя физической культуры, и неизбалованные спортивными баталиями мальчишки с горячим азартом рвались на стадион, чтобы выпустить свою накопившуюся за время уроков энергию.

– Юль, а что это за странный мужичок на футбольном поле крутится? Смотрю, уже который день здесь топчется, что-то пацанам рассказывает, что-то показывает, – сидя за широким ламинированным столом и звучно потягивая свежезаваренный ароматный чай, спросил Олег Владимирович.

– Понятия не имею. На вид вполне приличный, – с оценивающим безразличием рассмотрев незнакомца за окном, пожала плечами Березина.

– Так ты у сына расспроси. Может, тренера какого попутным ветром занесло? Нам бы в спортзал подошёл. Только почему ко мне не зайдёт, не представится? Нехорошо это как-то, – скривился Дятлов, превратив свои губы в подобие тромбонного раструба.

– Хорошо, поговорю, – послушно кивнула Юлия Павловна, про себя подумав, что можно было бы директору и самому выйти на площадку, поддержать ребят и поговорить с мужчиной, раз уж есть такой интерес.

2

Больше всего в жизни Серёжа любил футбол. Это, наверное, передалось от деда. Тот в молодые годы нападающим гонял мяч за заводскую команду, а потом, когда забарахлило сердце и обмякли сосуды, не пропускал по телевизору ни одного матча. И до самой смерти, случившейся от инсульта, рассказывал внуку о правилах игры, о тактике и стратегии, о старых советских футболистах, нагонявших страх на всю Европу, да и о своих спортивных подвигах любил немного приврать.

В комнате Серёжи на полосатых обоях висели вырезанные из спортивных журналов и газет фотографии знаменитых футболистов. Юлия Павловна не знала никого из них, но чтобы расположить сына и вызвать его на откровенный разговор, решила расспросить, что за красавцы смотрят в глубину комнаты со стен родительского дома.

– Да ты всё равно их не запомнишь, мама, – воодушевленно рассмеялся Серёжа. – Вот этот чёрный – Пеле, он бразилец, играл очень давно, наверное, тогда, когда ещё и дедушки не было на свете.

– Разве? А я помню, что дед часто произносил эту фамилию, – перебила Юлия Павловна.

– Это не фамилия, мама, это кличка, – гордо пояснил Серёжа. – У бразильцев очень длинные и сложные имена и фамилии, ещё и очень похожие друг на друга, повторяющиеся, поэтому многие футболисты играют под короткими спортивными прозвищами. Ну, представляешь, если комментаторы будут произносить Жозе Роберту Гама де Оливейра, Рикарду Изексон дус Сантус Лейти или Мануэл Франсиско дос Сантос? А так просто – Бебето, Гарринча, Кака…

– Кака? – переспросила Юлия Павловна.

– Ударение, мама, не на первый слог, а на последний, – рассмеялся Серёжа.

– И как ты только запомнил всех этих рикардов и сантосов? Правила бы так запоминал, – развела руками мама, присаживаясь рядом с сыном на диван.

– Правила не интересно. Они мёртвые. А футболисты живые. Даже те, которые уже умерли – их всё равно помнят, записи матчей с ними просматривают, статьи о них читают, на них равняются, – сказал Серёжа, распрямляя спину и сердито раздувая ноздри.

– А это кто? – спросила Юлия Павловна, показывая на яркую большую фотографию с симпатичным небритым мужчиной.

– Это Месси.

– Кличка?

– Нет, Месси – это фамилия. У аргентинцев всё не так, как у бразильцев. Они непримиримые соперники не только по футболу.

– Интересно всё это. Какой-то свой особенный мир. И ты в нём живёшь. Я как-то совсем не любопытствовала этой частью твоей жизни: а кто-нибудь тебя учит футболу, сынок? – спросила Юлия Павловна.

– Особо никто, – отмахнулся Серёжа. – Секции у нас нет, в спортшколу ездить далеко, да там и отбор серьёзный, меня не возьмут…

– Это почему же?

– Мясо надо наращивать. Голова моя бестолковая работает хорошо, а скорости нет, рост мал, удар слабоват, тренироваться надо, – вздохнул сын.

– Сам так решил или намекнул кто?

– Намекнули…

– Кто? Нет тот ли мужчина, что приходит к вам на спортплощадку?

– А ты откуда знаешь о нём, ты же не приходишь смотреть наши игры? – подпрыгнул на диване Серёжа.

– Видела со стороны, – немного зарумянившись, улыбнулась мать.

– А-а, из окон подглядывала? Опять у этого Дятла была? – резко пробурчал Серёжа.

– Зачем ты так? Он не Дятел, а Дятлов Олег Владимирович, давай не уподобляться бразильским комментаторам. Между прочим, директор школы и будущий депутат. Уважительнее надо быть к старшим, сынок, тем более к учителям, – с гневной нотой в голосе проговорила Юлия Павловна.

– Да надоело мне уже! Весь класс меня подкалывает, что ты к нему ходишь. Смеются, спрашивают: «Когда у меня будет братик или сестричка – дятлёныши?», – прошипел Серёжа, сделав акцент на последнем слоге.

Воцарилось молчание, сопровождающееся еле слышимым шорохом системы охлаждения стоящего на письменном столе компьютера. Юлии Владимировне очень хотелось откровенно поговорить с сыном на тему её отношений с Дятловым. Много раз она пыталась это сделать, но не решалась, ощущала, что не хватает чувствительных аргументов на его дерзкие мальчишеские вопросы. Вот и в этот раз решила не искушать судьбу – рановато сыну вникать во взрослые дела. Подрастёт – поймёт, наверное. Тем более, что и тема разговора предполагалась иная.

– Так что это у вас за тренер появился? Кто он, откуда? – нерешительно, словно виновато, спросила Юлия Павловна.

– Дмитрий Николаевич, – задумчиво ответил Серёжа. – А кто он и откуда, я не знаю. Он нам не рассказывал.