Схимник

– Ходили слухи, что стоит переступить порог дома, как часы в кабинете инженера начинали обратный отсчет. Никто не знал, сколько ему суждено. И этот страх довлел над несчастными, доводя их до самоубийства. И никто не дожил до рассвета.

– Вы же не верите во всю эту чертовщину. Так что же теперь? Вы изменили свое мнение?

Я не знал, что ответить.

– Вы позвали меня. Значит что-то вас все-таки смущает.

– Спокойней на душе, когда рядом кто-то есть. Но, довольно об этом! Вы же согласились.

– Графиня, вы подвергаете себя опасности.

– Вы говорите это женщине, которая только что спустилась с Гималаев. Не смейте мне перечить. Я выбрала вас, потому что вы самый хладнокровный и трезвый из всей этой братии. Ваша задача охранять вход, чтобы никто снаружи не смог войти в дом. И вы ни при каких обстоятельствах не должны входить внутрь, пока я не позову. Вы должны сейчас же мне поклясться, что выполните то, о чем я вас прошу.

Под ее яростным натиском мне пришлось дать клятву, о которой я вскоре пожалел.

– Вот мы и на месте, – собственный голос напугал меня. Никогда не думал, что окажусь здесь. Ворота скрипнули, и мы оказались в заросшем саду. Повеяло могильной сыростью. Вряд ли это могло остановить графиню. Продравшись сквозь заросли, мы быстро оказались возле дома инженера. Графиня обошла меня и вышла на площадку перед особняком. Запрокинув голову, она оглядела верхние окна.

– Я долгое время гонялась за тайной. Объездила полмира, искала доказательства.

Я не видел ее лица – луна светила нам в спину.

– Доказательства чего?

Она повернулась ко мне, в ее глазах запрыгали чертики:

– Что наш бренный мир – всего-лишь отголосок потрясающего замысла Создателя. И нам под силу приоткрыть его тайну.

– И вам не страшно?

– Друг мой, я открою вам секрет, – она слегка потянула меня за лацкан пальто, – именно за этим я и пришла.

Я был бессилен. Мне всегда был непонятен этот азарт и эта страсть, какое-то мальчишеское пренебрежение опасностями. Меня это смущало и приводило в неловкое положение.

Я нашел ее под балконом у подножия лестницы со свернутой шеей.

В очередной раз обойдя дом, я услышал как открылось окно. Я напрягся, страшась, что сейчас услышу крики о помощи. Вместо этого – шорох платья, треск ветвей, а затем глухой удар о землю.

Я покинул клуб, не вынеся острых, кинжальных взглядов друзей. Все они знали характер графини и вряд ли каждый из них смог бы отказать ей, обратись она к ним, но меня они не могли простить. Что мне оставалось делать? Полиция меня подозревала, друзья отвернулись. Чем я мог оправдать себя? Существовал единственный способ доказать свою невиновность – это самому отправиться в страшный дом. И пусть моя жизнь или смерть послужат доказательствами моей невиновности.

Пока шло разбирательство, мне удалось поговорить с Паулем. Мы встретились с ним случайно. Он шел навстречу, по обыкновению уставившись в мостовую.

– Доктор.

Он поднял глаза, чуть заметно кивнул и как-то неловко обошел меня. Я обернулся. Его сутулая спина все дальше растворялась в тумане.

– Я хочу войти в дом.

Он сделал пару шагов и остановился. Еще больше сгорбился.

– Я догадываюсь, зачем вам это.

Мы сидели в темном подвале рюмочной. Пьяный хор собутыльников казался призрачным и далеким эхом реального мира. Доктор низко склонившись над столом и временами оглядываясь через плечо, хотя нас никто не слушал, рассказывал мне историю дома:

– Он выбирал бродяг, опустившихся, которых никто не будет искать. На них испытывал свои часы.

– Часы? Я думал, это все сказки.

– Хм, сказки… Послушайте меня… я не знаю, что происходит в этом доме, что происходит с людьми. Но вот вам факт – вся семья инженера и он сам поплатились за его опыты. Семь человек плюс работники. Об этом известно. А сколько других, неизвестных бедолаг? Не верите? А вот графиня верила… По моему разумению, эти часы вступают в контакт с психическими элементами этого места и каким-то образом вызывают на свет неведомые, и потому страшные, силы. Именно они убивают людей. Они реальны.

– Так что же это? Не могут же часы убивать.

– Убивают не часы, а силы, которые они пробуждают. Часы запускают некий процесс, который уже не остановить.

– Опять вы за старое…

Он отстраненно посмотрел в мутное окно подвала.

– Если дело в часах, почему их просто не разбить?

– Даже если их сломать – ничего не изменится. Срок уже определен.

Он умолк. Затем вскочил, начал собираться.

– Мой вам совет – бросьте это. Не ходите в тот дом. Вы не выйдите оттуда.

Серые стены хранили тайны, разгадку которых никто из живых не знал. Ради этого я здесь. Широкая лестница вела к обшарпанной двери. Клыкастая пасть темного крыльца нацелилась на меня. Схватившись за холодное кольцо, я почувствовал как тысячи тонких иголок вонзились в мою ладонь. Стоило мне перешагнуть порог дома, как я услышал бой часов. Что-то наверху начало отсчет. Я зажег свечу и быстро осмотрев первый этаж (многие комнаты оказались заперты), по скрипучей лестнице начал подниматься на второй, где и располагался кабинет инженера.

Пыль и паутина вокруг… Запах старого дерева и плесени… Я медленно пробирался сквозь горы обвалившейся штукатурки по черному тоннелю коридора. Единственная дверь вела в убежище сумасшедшего мастера. Она была открыта и оттуда доносился ритмичный звук, словно призыв в неизвестность. Нити страха опутали меня. Я вошел и замер, пытаясь успокоится. В дальнем углу, словно какой-то древний монумент, возвышались часы, отсчитывая, быть может, мои последние мгновения. Неужели я поверил? Поверил всему, что рассказывал доктор Пауль? Там, снаружи, все казалось смешным и нелепым. А здесь, в этом адовом логове, все стало настоящим. И, да, в этот момент я поверил.

Часы были старые. Позолота поблекла, но тихий лунный свет, пробивавшийся сквозь заплесневелые шторы, освещал побитый временем циферблат.

Когда войдя в дом часы начали свой бой, я насчитал двенадцать ударов. Полночь. Сейчас они показывали одиннадцать часов. Время пошло.

Сидя в старом потертом кресле, я наблюдал за ними. Маятник ритмично покачивался. Десять часов. Чертовщина! Кто перевел стрелки? Я сам? Невидимые пальцы. Сколько еще?

«Даже если ты их разломаешь – ничего не добьешься. Срок уже определен». Заложник времени. Заложник страха.

По дому прошла вибрация. Словно морская волна прокатилась. Дом вздыхал и стонал. Это часы разбудили его. Паутина стала скручиваться в тугой жгут. Как будто белые черви заползали по дому. Я поднял взгляд – на потолке, в такт дьявольскому механизму, раскачивалась петля.

(Рассказ доктора Ф. Пауля, опубликованный в журнале «Медиум», № 5, 1901)

Лампада

Собрались по-быстрому. «На рыбалку не хочешь съездить?», – в шутку спросил Санек. «Почему бы и нет?», – Сергей подумал, что проветриться ему не помешает. «Хватит уже делать из себя мученика. Светлану горькими мыслями не вернешь». Зачем врать самому себе?

Сказано – сделано. Рыбалка – так рыбалка. Сергей метнулся в городской «Рыболов». Прикупился. Сапоги, комбинезон. Санек ржал, говорил, что похож на манекен. В дороге больше молчали. Сергей чувствовал, что Сашке невтерпеж. Ну о чем рассказывать? Друг друга они знали давно. Хоть и редко виделись. Какие могут быть разговоры между старыми друзьями? Как жизнь? Потихоньку. Работа? Работаю. Семья? Так нет семьи. За пять минут можно выдать все последние новости.

«Да, довела она тебя», – мелькало в Сашкином взгляде. Сергей молчал. Он боялся признаться. И, прежде всего, самому себе, как сильно на него подействовало расставание. Осунулся. Помрачнел.