Иркутская сага. Воспоминания о прожитом. Том 3

Меня сложно вывести из себя, я достаточно сдержанный человек, но однажды доча так носилась, так орала и резвилась, не реагируя на мои замечания, что я не выдержал и один раз шлепнул ее по попе. Оля замерла, глаза наполнились слезами, но она не заплакала. Она так пронзительно посмотрела на меня. В ее глазах я прочитал: «Папа, как же ты мог меня ударить? Я же твоя дочь. Ты же меня любил. Разве можно обижать детей? Ты же сильный, а сильные слабых не обижают. Только животные могут нападать и делать больно другим, более мелким зверюшкам, они же не понимают, что так делать нельзя. Ты поступил хуже, отвратительнее, чем поступают животные. Ты убил во мне мою любовь к тебе, зачем ты это сделал… Как же тебе не стыдно? Мне обидно и больно, я от тебя такого не ожидала. Вот ты какой жестокий!»

При этом Оля ничего не произнесла, она просто развернулась, ушла в свою комнату и затихла. Я испугался, ругал себя самыми последними словами.

Я очень переживал, казалось, что весь мир перевернулся.

– Доченька моя любимая, – говорил я про себя, – прости меня, мое солнышко, я не сдержался, такое бывает у взрослых.

Черные тучи носились в моей голове, сверкали молнии и гремел гром. Наверное, я сам был чернее тучи. Заболела голова. А доча уже играла с куклами в своей комнате и смеялась, она уже про все забыла и давно простила своего папу. Она умнее меня. А я не смог забыть, об этом я помню всю жизнь. Может, это и смешно, подумаешь, шлепнул ребенка по попке за проказы. Для многих это нормально, в порядке вещей. Для меня – нет. Вечером я уже целовал свою самую, самую. Самую красивую, самую умную, самую любимую доченьку. Мы весело играли, смеялись. Потом Оле надо было ложиться спать. После водных процедур доча обращается ко мне:

– Папочка, расскажи мне сказку про маленького медвежонка. Как он потерялся в лесу.

Был период, когда я каждый вечер рассказывал дочери сказки. Нет, я не читал, а именно рассказывал, придумывая на ходу разные поучительные сюжеты. Каждый день были новые герои и развивались новые события. Вот если бы эти сказки записать на магнитофон, сейчас бы несколько книг можно было издать.

– Слушай, доченька, – я начал свой рассказ.

Оля взяла мой указательный палец, зажала его в своем кулачке. Так ей, наверное, казалась, что папа рядом и он обязательно защитит свою дочу от разных сказочных происшествий и неприятностей.

– Мишка по имени Кеша бежал по лесу. Ему было страшно. Он не выучил уроки и поэтому, чтобы не слышать, как мама будет ругаться, убежал в лес. Он бежал все дальше и дальше. Лес становился все мрачнее. Пение птиц затихло. Только изредка слышались крики филина и уханье совы. Медвежонок устал, сел под дерево и заплакал. Он понял, что нужно было слушаться маму, учить уроки, но как найти обратную дорогу он не знал.

– Мама, мамочка! – кричал Кеша и продолжал горько плакать.

Медведица своим добрым материнским сердцем почувствовала неладное. Она быстрыми прыжками помчалась в лесную чащу, где плакал ее любимый ребеночек…

Последние слова Оля слушала сладко засыпая. Ее кулачок разжался, тепло отца и его бархатный голос сделали свое дело. Доченька крепко уснула. Завтра новый день, нужно идти в детский садик. А ребенок вместе со сказочными персонажами уже начинал готовиться к занятиям в школе, учиться ответственному отношению к занятиям.

А как она играла в парикмахера… Мы находимся в комнате моей дочери. Вокруг сидят все ее любимые куклы. Они терпеливо ожидают, когда придет их время садится в кресло виртуозного цирюльника. Им-то надо ждать. А я вне всякой очереди. Я любимый папа, и мне такая привилегия от мастера по блату, по родству. Сижу и ожидаю развития событий. Оля, мурлыча песенку, перебирает свои игрушечные инструменты. Она вся такая деловая. Наверное, подражает настоящему парикмахеру, у которого была на стрижке. Потом Оля расческой начинает расчесывать мои кудряшки. В то время не было моды на короткие прически. У парней были достаточно длинные волосы. Они ложились на воротник пиджака. А еще были бакенбарды. Не как у А. С. Пушкина, но все же. Доченька работала расческой, ее нежные детские ручки слегка касались меня. «Здесь будет так. А здесь так,» – полушепотом ворковала она. Каждое прикосновение расслабляло, баюкало меня, притупляя бдительность. Я разомлел. Вот уже голосом доченьки запели райские птички. Теплое дыхание Эдема заволокло мое сознание волшебными ароматами чудесной зеленой растительности. Изредка мелодичные птичьи песенки начали прерываться звуками как бы косы-литовки. Вжик-вжик. Как будто бы начался сенокос. Я был заколдован. Я был на седьмом небе. Я никогда ни до, ни после не испытывал такого сказочного блаженства.

– Доченька, ты что это делаешь?

– Мы с папой играем в парикмахерскую. Я его подстригаю.

– Оленька, так не надо его подстригать по настоящему. Ему же завтра в президиумах сидеть. Участвовать в различных городских политических мероприятиях..

– Мама, я немного. Я чуть-чуть. Папа же молчит и не ругается совсем. Ему нравится со мной играть. Он меня любит.

– Конечно, любит. Но давай оставим его прическу без прикосновения ножниц. Они ведь самые настоящие, а не игрушечные. Ты же не хочешь, чтобы папа стал лысым.

– Лысым. Ха-ха-ха. Нет не хочу.

Моя прическа была спасена. Хотя, чтобы продлить очаровательные мгновенья, я бы и лысым не прочь походить.

Для меня каждое общение с дочерью было своеобразным уроком на всю жизнь. Уроком любви и доброты, заботы и внимания. В дальнейшей жизни, как и до описываемого выше случая, я никогда не шлепал по попе своего ребенка и даже не повышал голос на свою доченьку. Она мне очень дорога. Почему так происходило, если честно, не знаю. Наверное, в моей жизни, в ее раннюю пору, я не помнил в свой адрес ни одного грубого слова.

– Отвяжись, надоел, что ты прилип, как банный лист, – приходилось слышать в других семьях, когда назойливые, пытливые сыновья доставали своих мам.

В нашей семье такого не было никогда. И чтобы шлепнули по попе за какое-нибудь безобразие – нет, не помню.

Оля с пуделем Антошкой

11 класс школы №10, Усть-Илимск

Немного отвлекусь от детского периода моего ребенка. Для меня жизнь моей доченьки видится из нескольких этапов. Первый я описал в этой истории. Второй – это период материнства и воспитание детей. Об этом я расскажу ниже. А третий период – это становление грамотного специалиста и самодостаточного человека. О нем мне хочется сказать несколько слов. Когда росли мальчишки, Алексей и Сергей, Оля максимум времени и все свое внимание уделяла им и их развитию, как спортивному, так и творческому. Она закладывала в них все самое хорошее и доброе. Старики и мы тоже участвовали в этом процессе. Но все же самая большая нагрузка была на маме Оле. Денег нам хватало. Поэтому и после развода с мужем Евгением я не спешил загружать свою дочь работой на производстве для зарабатывания средств на жизнь. В моем понимании женщина должна стремиться к самодостаточности. Она не должна зависеть материально от кого-то. Будь то родители или любимый мужчина.

Бракосочетание Оли с Женей Шевченко

Сережа и Алеша

Алеша с Сережей купаются

Алеша с Сережей подросли

Алеша, мама Оля и Сережа

А еще есть мудрая, но шутливая поговорка: какие же родители не прокормят свое дитя до пенсии, до его пенсии! Мне она нравится. Только применять этот постулат надо разумно.

Сначала Оля занялась на работе рассмотрением жалоб на нарушение норм закона, неправомерных действий или бездействия арбитражных управляющих в рамках возглавляемой мною саморегулируемой организации «Байкальская лига». Жалоб было немало, как объективных, так и необоснованных. Территория, которой была охвачена нашей деятельностью, была огромной, почти вся Россия. Процедуры банкротства по назначению различными региональными арбитражными судами проводились разными управляющими. Бывало среди них попадались и не очень добросовестные исполнители. Разбираться нужно было полно и всесторонне, на основе знаний законодательства и многочисленных нормативных актов. Оля разбиралась, обращалась за советами к нашим опытным ребятам, но в основном все делала самостоятельно. Приходилось и в судебных заседаниях участвовать. А идти в суд ой как страшно!

Я объяснял Оле, что когда неопытного моряка хотят быстро научить плавать, его просто выбрасывают за борт судна. Он пыхтит, барахтается и в конце концов учится держаться на плаву. Так вот, иди сама и учись, нечего бояться. В суде все почти как в цирке. Там есть свои режиссеры, актеры, клоуны. Во всем, что там происходит, нет ничего личного. Это состязательный процесс, где происходит соревнование на знание и умение применять нормы закона. Правда, бывают и заказные решения с заведомо известным и запрограммированным финалом. Но это жизнь, и ее нужно познавать, не боясь и не опасаясь возможных трудностей. Опыт приходит со временем и с практикой.

– Нет, папа, пойдем сначала с тобой вместе. Мне так будет спокойнее, – обращалась ко мне Оля.

И мы ходили, и побеждали. Выигрывали процессы почти всегда. Первые пару раз вместе, а потом она ходила уже самостоятельно. Но ее победы я считал и считаю своими тоже.

Сейчас Ольга Сергеевна вполне самостоятельный, опытный, квалифицированный юрист в области банкротства и антикризисного управления. Она полностью самодостаточна. Если я вдруг стану немощным, что маловероятно, то полностью уверен, что дочь обеспечит мне нормальную старость. Она окружит меня необходимой заботой и вниманием, накормит, даст необходимые лекарства. В этом я нисколько не сомневаюсь.

Теперь, после отступления в настоящее, снова вернусь в прошлое, в описание событий взросления моей дочери Ольги.

Дети взрослеют, а мы стареем

Шло время, Оля взрослела, ее характер стал меняться. Из гиперактивной она стала спокойной, с отличным чувством юмора, наверное, в папу.

У нашей дочери в школе было много друзей: Саша Терентьева, Татьяна Кислухина, Андрей Кротов, Ольга Нестер, Вероника Жила, Кирилл Талиманчук, Гоша Мосвитин, Наталья Кротова, Лена Широких и много других, кого я уже плохо помню.

Сейчас, спустя многие годы, эта дружба продолжается. Когда уже в Иркутске у нас в доме собиралось застолье, всегда у нас в гостях были друзья нашей дочери, а потом присоединялись к нам уже и их дети. Это Светлана Калаушкина и Миша Долгих с сыном Гошей, Саша Терентьева и Эдик Смелов с дочками Сашей и Лерой, Вика Соломонюк и Алексей Дулин с дочкой Сашей и сыном Сережей, Яна Рудова с дочкой Аленой и сыном Алешей. Еще наши с Леной друзья Наталья Семихатова с дочкой Машей и ее дочками Наташей и Лизой (они приезжали из Америки, где сейчас проживают), Люба Астраханцева иногда с внуком Вовчиком и внучкой Машей, изредка бывает Лена Тырышкина. Ее сын Иван – геолог и постоянно в разъездах, его я не видел давно.

Баба Надя, Лена, баба Алла

Красавица Кристина и Алексей

Сергей и Ася – школьные друзья

Собиралась огромная компания, было всегда весело. Главными в ней были прабабушки Надя и Алла, прадед Гоша, а потом уж, когда старики ушли, мы с Леной. Самая крепкая, наверное, школьная дружба, когда формируется характер, складываются первые взаимоотношения между маленькими людьми. Потом идет студенческая, армейская, житейская – у кого как сложится. У меня сложилось так, что кроме семьи, близких, нет никого. Конечно, много друзей и знакомых по школе, институту, по жизни и работе. Не стало тех, с кем рос в детстве, – делиться радостями и грустью не с кем. Все-таки семья была всегда ближе, как бы меня не крутило по жизни.

Оля Решетникова

Люба Астраханцева

Лена Решетникова