Петля Мёбиуса

Рука с идеальным маникюром нажала кнопку первого этажа. Цифры на дисплее начали обратный отсчёт. Алла прислонилась к зеркальной стене. За её плечом забавно расплывалось, словно в кривом зеркале комнаты смеха, улыбающееся лицо Геннадия.

– Алла Анатольевна, мы сегодня чествуем Павла Сергеевича. Жёны сотрудников нашего отдела, два месяца несколько ночей в неделю оставались одни в холодных постелях. И вот, вчера ночью он избавил их от этих ужасных страданий, задержав наконец двух насильников в ночном поезде Питер-Москва. Приглашаем вас присоединиться к нашему празднику. В Рок-кафе демократично и хорошая музыка.

– Я сегодня ужинаю с подругой, а она очень любит свой итальянский ресторанчик…, но думаю можно попробовать договориться, если, конечно, вашему герою, наше общество доставит радость. Алла с улыбкой посмотрела на Павла, но он никак не среагировал. Она с недоумением перевела взгляд на Геннадия, тот выглядел растерянно. Мелодично запела кнопка с цифрой один. Двери лифта открылись. Павел вышел первый, но через несколько шагов остановился и повернулся, еле сдерживая улыбку. Алла тоже засмеялась. Геннадий с удивлением посмотрел на них обоих.

– А ты опасный человек, Павел Сергеевич, и каков актёр!

– Преступники часто талантливые ребята, и нам тоже надо подтягиваться! И потом, разве вас не заинтриговали эти несколько секунд в лифте? Теперь у тебя Гена будет ещё одна интересная история, а Алла обязательно уговорит подругу.

Лена махнула официантам на входе в ресторан и пошла к столику, за которым сидело несколько ребят крепкого телосложения и напряжённый щуплый мужчина средних лет. Оперативники пили кофе, смешно держа маленькие чашечки своими ручищами, мужчина цедил чай из пакетика. Когда Лена подошла, один из бойцов уступил ей место, галантно придвинув стул.

– Спасибо, Серёжа! Вы подождите, вдруг разговор не заладится.

Она присела и внимательно посмотрела на задержанного.

– И так, Савельев Виктор Артёмович, подделка документов, два срока, вышел по амнистии. Прошлым летом у магазина на улице Космонавтов купил за две бутылки водки у одноклассника водительское удостоверение.

Подошёл официант, улыбнулся Лене, как старой знакомой, и поставил перед ней морковный сок со сливками.

– Спасибо, Дима….

Она подождала пока он отойдёт подальше и продолжила.

– Вы заменили фотографию и продали удостоверение вашему знакомому с родимым пятном на правой щеке. Буду откровенна, ваша судьба, Савельев, зависит от того, что вы сейчас мне расскажете.

Лена взяла стакан с соком и с наслаждением потянула прохладную мякоть через трубочку.

– Мало ли, что этот алкоголик наплёл, кто ему поверит. Я работаю сторожем на стоянке, сутки через двое и вообще давно завязал….

Лена положила на стол несколько бланков.

– Это поддельные документы и акцизные марки контрафактной алкогольной продукции. Недавно накрыли целый цех. Взяли всех ваших знакомых. Вижу, узнали. Значит срок у вас уже есть! Продолжать?

Савельев выпил залпом уже остывший чай.

– Я не знаю его. Меня Петруха попросил. Сидели вместе. Он сказал, что знакомый ищет чистые права, принёс фотку и деньги. Я знал, что у Вовки они без дела валяются и предложил.

Лена допила сок с характерным хлюпаньем трубочки в пустом стакане, достала несколько фото и положила их на стол. Савельев с ужасом отвернулся.

– Глупо спрашивать, где Петруха? Наверно его сбила машина или утонул по пьянке. А вот это сделал другой ваш приятель. Пока мы знаем о шести жертвах, три из них неделю назад, а значит уже на вашей совести. Будете молчать, пойдёте как соучастник. И ещё. Одна из жертв дочь криминального авторитета. Сейчас он в ужасном настроении, и если ему кто-то шепнёт…, то срок в колонии покажется тебе раем.

– Я все понял. Можно мне 150 армянского коньяка? Здесь он не палёный, когда теперь ещё….

Пальцы музыкантов проворно перебирали струны, палочки слегка касались тарелок, саксофон затянул блюзовую композицию, жгучая брюнетка подхватила её низким голосом. Пары танцевали в центре тесного зала. Павел сидел с краю опустевшего стола с молодым следователем очень интеллигентного вида. Тот часто поправлял очки и заметно волновался.

– Когда нашли вторую фотомодель, мы перелопатили все питерские агентства и выяснили их имена. На одну наткнулся тракторист на краю поля, другую нашли в загородном доме родители. Накануне она была в клубе, и мы изъяли видео с камер. У вас теперь есть приметы убийцы, так что эта запись может пригодиться. Тут все материалы дела, если что звоните, там есть мой номер.

– Спасибо.

Павел взял флешку. Музыка закончилась, все вернулись за стол. Алла села напротив разгоряченная после танца с Геннадием. Тимофей привёл её подругу. Все шумно обсуждали отменное исполнение музыкантов. Командир, крепкий моложавый мужчина из которого даже в штатском лезла военная выправка, постучал по запотевшему графину с водкой, призывая к тишине.

– Если вы закончили с делами, Павел Сергеевич, давайте поднимем бокалы за нашу работу. Власть меняется, а хорошие сыщики всегда в цене! За вас!

Все выпили до дна. Павел поймал на себе взгляд Аллы, но в кармане ожил телефон.

Возле большой пепельницы у входа в клуб шумно болтали гости и музыканты. Последние, затушив сигареты, поспешили вернуться в зал. Павел пытался прикурить на ветру. В трубке звенел бодрый голос Лены.

– Ну что капитан, наслышана про твои подвиги! Всё-таки не можешь ты без приключений. Вечер тоже не пройдёт впустую, а? Что, есть там, стоящие кандидатуры?! Молчишь…? Ладно тебе, мы же коллеги….

– Кто он?! Ты ведь нашла его, правда?

– Коган Виталий Витальевич 1979 года рождения. Сидел два года за мошенничество, вместе с приятелем Малышева. Понимаешь теперь, почему был перерыв между убийствами. Нашла его бывшую пассию, фотомодель, а у неё его компьютер. Ребята пока над ним колдуют. А что у тебя, рыцарь, без страха и упрёка?

– Кроме знакомства с «крестным отцом» Питера, пока не густо. Есть запись из клуба, где была накануне одна из жертв, надо смотреть.

– Я объявила его в федеральный розыск. Завтра начнём шерстить криминал, а ты передай фото своим новым друзьям! Все, обнимаю! И пожалуйста, больше никуда не встревай! Я пока не видела начальство, но чувствую будут вопросы! И ещё…, приятного вечера!

Звонок оборвался. На дисплее высветилось сообщение. Павел открыл фотографию Когана.

Клубы дыма переливались разноцветными огнями. Щемящая душу, композиция согнала всех со своих мест. Пары танцевали, не отходя от столиков. Геннадий крепко прижал к себе подругу Аллы. Сама же она, положив руки на плечи Павла, изящно двигалась в такт мелодии.

– Вы думаете, вам удастся найти убийцу дочери Георгия Ивановича, ведь столько лет прошло?

– Я могу поговорить с вами на эту тему, только если вы свидетель или убийца. Вас связывают с ним какие-то отношения?

– Не разочаровывайте меня, Павел Сергеевич.

– Мне просто, кажется, вы что-то не договариваете.

– Тут вы не ошиблись. Мой брат болен и ему требуется дорогая операция. Раньше он работал в нашем отеле и обслуживал камеры наблюдения.

Павел ближе прижал к себе Аллу.

– Я весь внимание.

– В день убийства камеры он отключил, но около одиннадцати произошёл скачок напряжения, и они заработали самопроизвольно. Когда брат зашёл проверить, то ужасно испугался, все вырубил и никому об этом не сказал. Позже он скопировал запись, а исходник стёр. Зачем он это сделал, сам не знает. Когда стало известно про убийство, он понял, что там может быть полезная информация, но отдать полиции запись не рискнул. Теперь он в больнице. Помочь ему могут только в Германии. Это стоит 50 000 евро.

Музыка оборвалась, Павел взял Аллу за локоть, отвёл к стойке бара и жестом подозвал бармена.

– Два кофе по-восточному, пожалуйста!

Он повернулся к Алле.

– И два вопроса. Первый! Неужели у вас нет состоятельных знакомых, готовых помочь? И второй! Зачем вы мне все это рассказали?

– Я всего в жизни добилась не той частью тела, о которой многие думают. У меня два высших образования. По знакомству я устроилась только в гостиницу и то, благодаря брату. Конечно, ради его спасения, я готова на всё, но пока предпочитаю работать головой.

Бармен поставил две чашечки дымящегося кофе.