Афганистан. Честь имею!

«Ничего не осталось от сыночка у меня. Только памятник, да горка одна.

Трудно матери твоей писать,
А тебе еще труднее бой
с врагом держать.
Ты не смог мне рассказать
о нем, сынок
Мой родной любимый голубок.
Ох, Афганская война
Много, много наших деток отняла,
Слезы, горе и страданья матерей.
Нет войны – теряем сыновей», —

вот такими словами заканчивается письмо Раисы Васильевны Жуковой, мамы Андрея.

Трудно ей было, долго собиралась, много раз садилась писать нам письмо, но слезы не давали. О размерах горя матери, о глубине раны, нанесенной ей, говорит письмо на четырех тетрадных страничках, написанное за полтора года. Это такая боль… да еще когда осознаешь, что никому ты не нужна со своими проблемами.

Помочь матери вызвалась только Тамара Федоровна Лукьянова, бывшая классная руководительница Андрея с 4-го по 8-й класс. Она и описала школьные будни Андрея, наполненные своими обязанностями, тайнами и курьезами.

«Андрей пришел учиться в 4-й «Б» в 1975 году в составе 33 одноклассников. Чуть выше своих сверстников, русоволосый, с большими ясно-голубыми глазами, Андрей сразу привлек внимание учителей открытой душой, непосредственностью, непоседливостью, живостью характера. В меру озорной, он мог быть сосредоточенным, серьезным. Имел свое мнение и мог его защищать. Сразу же сел за третью парту в среднем ряду с Сидоровой Людой (отличницей) и повторял в следующих классах: „Я от Люды – никуда“. Люда снисходительно-уважительно относилась к Андрею и, конечно, помогала ему в учебе. Учился Андрей, как и все мальчишки. В отличники не лез, но и к двоечникам не скатился. Усердия большого в учебе не проявлял, хотя и безучастным не оставался. Любил поспорить, порассуждать на уроках истории, литературы, географии. Охотно участвовал во всех мероприятиях класса и школы. А школьная жизнь тех лет кипела пионерскими зарницами, сборами, строевыми смотрами, праздниками песни и строя, пионерскими поверками, сбором металлолома, макулатуры, березовых почек, участием в трудовых десантах, работой в школьной производственной бригаде. И во всех этих мероприятиях принимал участие Андрей. Участвовал с удовольствием. Более того, был душою этих праздников и сборов.

Я помню его в зажигательном танце кавалеристов с саблями наголо. А за музыку на классных вечерах можно было не беспокоиться, за нее всегда беспокоился Андрей.

Андрея любили и уважали. И он платил людям тем же. Когда, бывало, осенью на уборке колхозного картофеля кто-то из ребят отставал, Андрей первым приходил на помощь.

В доверительных отношениях был с классным руководителем, с трепетной любовью относился к матери».

После окончания восьмого класса, Андрей продолжил учебу в СПТУ. «Учился, как и в школе – неплохо, способности были – мог учиться хорошо, – пишет Раиса Васильевна. – В 1979 году ездил на месяц в „Артек“. Нам помогать стал рано. С 12 лет стал косить, хорошо водил мотоцикл, машину, трактор, так как отец работал механизатором – он всегда был с ним. Был живой, делал все быстро. Ребята и девчата его уважали. Я даже не думала, что у него будет короткая жизнь. Все пел. Остался после него музыкальный инструмент: гармоника, гитара, балалайка. 17 ноября 1983 года забрали его в армию. Служить стал в Забайкалье, на станции Ясная, десантник. 26 декабря 1984 года увезли в Белоруссию, в город Марьина Горка. Там формировался спецбатальон для отправки в Афганистан, о чем мы долгое время ничего не знали.

Погиб 21 апреля 1985 года, в Мараварском ущелье. Какие адреса знала ребят, писала, ответ никто не дал.

Около лицея назвали улицу именем Андрея. В газетах раньше не писали и вообще старались умолчать. А сейчас вообще не вспоминают.

В 1986 году, 4 марта, к нам приехал военком и из кармана полушубка достал коробочку с орденом Красной Звезды и сказал: „Возьмите на память. Говорите спасибо, что его вам привезли бесплатно и похоронили“. А после захоронения я вскоре получаю перевод на 17 рублей и приписка: „отправляем вам деньги за вашего убитого сына“. Это разве не кощунство?

Время, говорят, лечит. Но… сердце сжимается и влагой покрываются глаза. И вновь руки тянутся к фотографиям, на которых Андрей живой и улыбается…»

Наперекор всему

«Восьмимесячным ребенком появился он на этот свет, – пишут мама Володи Некрасова Юлия Федоровна и отец Леонид Алексеевич. – Все говорили, что восьмимесячные мальчики не выживают. Но он выжил. Когда ему было 6 лет, он попадал на санках под машину – и ни одной царапины.

В 1973 году мы переехали в Пермскую область, на станцию Ферма. Здесь расположен один из лучших конезаводов России. Здесь же, в этом же году, Володя пошел в первый класс в Коннозаводскую среднюю школу. Он был одним из лучших учеников в классе. В пятом классе Володя начал заниматься в духовом оркестре, играл на трубе. Наш оркестр был лауреатом многих музыкальных фестивалей. Володя был также членом группы „Поиск“, которая прошла весь военный путь 51-й дивизии под командованием В. К. Блюхера. Группа „Поиск“ была организована в 1974 году и в нее входили только лучшие ученики нашей школы. Поисковиками были и отец Володи Леонид Алексеевич, и старший брат Сергей, и старшая сестра Галина. Володе на выпускном вечере подарили вымпел нашей школы и большую фотографию Блюхера, где написаны такие слова: „Некрасову Владимиру, члену группы «Поиск» Коннозаводской средней школы имени В. К. Блюхера. Помни всегда наш девиз: ты – блюхеровец! Будь достоин этого имени. Гордо неси его в учебе, труде и в жизни! 26 июня 1983 года“. И он не посрамил этого имени. В школе он был одним из лучших учеников, активистом. Хороший музыкант (он еще очень хорошо пел и играл на гитаре), отличный спортсмен. Играл с 5 класса за сборную школы по баскетболу. Был надежным вратарем в гандболе и футболе. После 10 класса Володя поступал в Саратовское военное училище, но не поступил. Всю сознательную жизнь мечтал быть военным, так и остался им. Перед армией работал токарем на ЦБПОЛ у нефтяников.

3 июня 1984 года Володе исполнилось 18 лет. Мы думали, что в армию пойдет осенью. Но через месяц, 3 июля, объявили спецнабор, и нашего Володю забрали в армию. Какие это были проводы! Нам сказал: „Мама, я позову весь класс и немного друзей, в общем, будет человек 40“. Но у нас родня очень большая и мы как бы были немного против, но он нас уговорил. Он был очень общительный, у него было много друзей и в других поселках нашего района. Поэтому на проводы при шло столько народу, что нам пришлось делать три застолья. Соседи все удивлялись, говорили – словно свадьба.

Увезли его в Печоры Псковской области. Там с отличием закончил сержантскую школу. Оставляли его инструктором, но он отказался, решил идти дальше со своими друзьями. Затем была Чита, Марьина Горка в Белоруссии и Чирчик. Мы уже тогда поняли, что его готовят в Афганистан. В середине марта 1985 года его подразделение пересекло границу Афганистана. Было очень тяжело. Невозможно описать то, что было с нами, когда 30 апреля нам сообщили о смерти Володи. Гроб с телом нам доставили только 3 мая, да и то на один час, без права вскрытия. Народу было много. Прощаться пришли со всех поселков…

Каждый год, вот уже 16 лет, вся наша семья 21 апреля и 2 августа вместе с другими десантниками собирается на могиле Володи.

На доме, где мы раньше жили и откуда он ушел в армию и не вернулся, школьники установили мемориальную доску. В школе есть стенд, посвященный Володе. И улица, которая раньше называлась Привокзальная, теперь носит имя нашего сына, Володи Некрасова».

Погиб Володя Некрасов в Мараварском ущелье, прикрывая отход своих боевых товарищей.

Прочитайте книгу Петра Ивановича Ткаченко «Слово о Мараварской роте», где подробно описаны все обстоятельства гибели целого подразделения специального назначения и подвиг каждого бойца.

Один из «Батальона четверых»

«Обязательно побывайте в десантном батальоне капитана Дементьева. Смелые, достойные парни служат у него. Недавно здорово отличились, попав в душманскую засаду. Выдержали трудную схватку и победили…»

Такое напутствие получил специальный корреспондент газеты «Труд» Ю. Дмитриев в штабе 40-й армии в Кабуле.

Небольшой транспортный самолет «Ан-26» быстро набрал высоту. Под крылом проплывали глубокие ущелья, каньоны, ребристые горные отроги. Наконец впереди показалась узкая крохотная долина с плоскими крышами одинокого кишлака… Тут и состоялась встреча корреспондента Ю. Дмитриева с воинами-десантниками батальона специального назначения, которым командовал капитан А. М. Дементьев. В результате этой командировки появилась в газете «Труд» от 21 февраля 1985 года статья «Батальон четверых».

«Городок у десантников небольшой, заботливо ухоженный. Уютные, насколько это возможно в условиях войны, спальные помещения. Над койками висят фотографии родителей, жен, невест, детей. Вернется воин на отдых после боевого выхода, взглянет на родное лицо – теплее на душе станет.

Вот и герой нашего очерка старший лейтенант Игорь Турусумбаев, 25-летний командир роты специального назначения, вернулся в расположение батальона. Усталый, похудевший, в иссеченной каменной крошкой обуви, в полинявшей и потертой песочного цвета куртке, которую не снимал несколько суток. На плече – потертый, видавший виды автомат. Вернулись и все бойцы, целые, здоровые. Помылись, попарились в баньке. Плотно поужинали. Турусумбаев, дойдя до своей койки, взглянул повлажневшими глазами на своих крох-сыновей, жену Любу, ожидавшую от него весточек в небольшом городке под Киевом. Заснул сразу, с тихой и безмятежной улыбкой на чистом, почти мальчишеском лице…»

Игорь еще мальчишкой, учась в школе, твердо решил связать свою жизнь с армией: стать кадровым офицером.

Окончив в 1976 году восемь классов и выдержав большой конкурс, поступил в Казанское суворовское военное училище, которое окончил в 1978 году, и был направлен для дальнейшей учебы в Киевское высшее общевойсковое командное дважды Краснознаменное училище имени М. В. Фрунзе.

В 1982 году, получив первое офицерское звание «лейтенант», убыл к дальнейшему месту службы в город Белогорск Амурской области. На Украине осталась жена Люба. В октябре 1982 году семья увеличилась. Родился первенец – сын Артем, который сейчас учится в Киеве в институте гражданской авиации. А в 1984 году, 26 мая, родился второй сын – Сережа, который уже закончил школу.

Родители Игоря, Владимир Ахметович и Раиса Кузьминична, радовались успехам сына, радовались внукам, старались помочь и подбодрить молодую семью.

Игорь, в свою очередь, с гордостью сообщал, что его взвод находится на хорошем счету у командования и был даже показан по дальневосточному телевидению.

В октябре 1984 года отец и сын неожиданно встретились в городе Борисполе, где жила семья Игоря.

Владимир Ахметович прилетел из Саратова на день рождения внука Артема. Игорь прилетел попрощаться с семьей перед отправкой в Афганистан. «Все было так неожиданно, что он даже не имел возможности заехать к нам в Саратов, – пишет Владимир Ахметович. – С мамой попрощался по телефону…»

…Рота специального назначения уходила в горы. Район назначения был опасным. Над узкими горными тропами и руслом небольшой высохшей речушки нависли каменные глыбы. Несколько раз дорогу пересекали быстрые желтоватые рыси, с удивлением рассматривавшие людей. В воздухе, распластав крылья, кружили горные коршуны. Но страшнее зверей были душманские банды…

Густая пулеметная дробь раздалась неожиданно с тыла. Вместе с Игорем в группе было четверо. Младшие сержанты Юрий Суховеев, Бигиджон Хасанов, Василий Мигдаляев. Все рослые, плечистые, уже не раз обстрелянные в горах. Здорово надеялся на них «старшой», как звали между собой воины своего молодого командира.

Услышав стрельбу с тыла, Юрий понял: это ловушка. Спустя минуту-другую ударили крупнокалиберные пулеметы с флангов и впереди…

Ротный уже передал по рации о случившемся. Путей для отхода нет. Надо держаться. Помощь обязательно придет. И ребята держались. Как та легендарная крохотная группа моряков-черноморцев из военного рассказа Леонида Соболева «Батальон четверых». Они победили.

Вот так и здесь – четверо отважных против крупной банды. Они верили друг другу. Верили командиру. Суховеев, как старший среди ребят и самый злой в сложных ситуациях, дрался на более опасном участке. Яростно отбивались от бандитов Хасанов и Мигдаляев. А «старшой» прикрывал огнем то одного, то другого…

Под утро пришла помощь и вызволение из адского ущелья. Никого из своих бойцов «старшой» не потерял, серьезно нарушив планы душманов.

Это только один боевой эпизод.

«В письмах из Афганистана Игорь никогда не жаловался на трудности. Писал, что ребята у него хорошие, – вспоминает Владимир Ахметович. – Провожая Игоря в Ташкент, я спросил: почему его, у которого два сына, одному 2 года, другому четыре месяца, посылают в Афганистан? Неужели на нем свет клином сошелся? На что он ответил: „Папа, меня пригласили в штаб и предложили поехать в Афганистан. Предложили так, что отказаться было нельзя. Папа, ты забываешь, что я – офицер“.

Я тогда еле удержался на ногах. Расставание было очень тяжелым».