Раны, нанесенные в детстве

Как мелкого и шкодного записного хулигана, который в четвертом классе на пару с другом выпил бражку, спрятанную бабушкой? Или как физрука-неудачника, которого "съели" на работе зловредные тётки-завучи?

.. После обеда – как всегда, плотного и сытного – Евгений куда-то засобирался…

– Отдыхай! – сказал он Семёну. – Можешь прилечь в зале. Или на веранде. А я пока смотаюсь в Хмелевку…

– В Хмелёвку!? А меня с собой возьмешь? Славку хочу повидать....

– Поехали....

Пока впереди, под длинным капотом японского внедорожника негромко журчал дизельный двигатель, а за стеклом медленно проплывали пшеничные поля, старые друзья продолжали начатый разговор про охоту. Излюбленной темой бесед Михалыча и его друга была охота на медведя. Беседы всегда проходили по одному и тому же сценарию – Евгений рассказывал, Семён внимательно слушал, время от времени задавая уточняющие вопросы.

– Медведь – очень хитрый и очень опасный зверь. – говорил Евгений, аккуратно объезжая лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя. – Особенно – старый. Его просто так не возьмешь. Ни с собаками, ни с егерями. Почует опасность – уйдет.

– Но ты же как-то справляешься…

– Есть свои тонкости. Если медведя не догнать, то его можно приманить. Приманить, и устроить засаду.

– На земле?

– Ни в коем случае. На земле охотник сам превращается в добычу. Бурый хищник двигается настолько тихо, что его никогда не услышишь. Медведя можно только увидеть.

– И что делать в таком случае?

– Способ есть. Приманить медведя можно несколькими приёмами. Если год голодный, бурый пойдет на овес.

– В поле?

– В том-то все и дело. А всё поле лабазами не перекроешь.

– И что тогда? Садить овес прямо в лесу?

– Быстро схватываешь суть! Да! В лесу! Берешь трактор, распахиваешь поляну и высаживаешь овес. А когда приходит время, устраиваешь рядом с поляной засаду.

– На дереве?

– Да. Только на дереве. Можно построить лабаз, но я это не люблю. У меня есть переносной "лабаз" – мощная доска с веревками. Вот на ней и сижу....

Медведь обычно выходит ночью. Под луной его хорошо видно....

– А если ружье не достанет?

– Я теперь с карабином охочусь. С оптикой.... Всё официально.... Убойная сила, конечно, не такая как у двенадцатого калибра, зато дальность.... То, что нужно....

– А если год не голодный? Ты садишь на поляне овес, а мишка туда не идет…

– Такое тоже бывает. Тогда ставлю на медведя петлю…

– На медведя? Петлю? Это же не заяц....

– Петля петле – рознь. На медведя петля из стального тросика, вываренного в еловых ветках – стало быть, чтобы запах отбить. Находишь тропу, где медведь ходит чаще всего, ставишь петлю…

– И попадают?

– Бывает.... Тут главное – правильно высчитать размер петли....

– А если медведь – очень большой и легко порвет любой тросик?

– Тогда петлю привязываю к бревну. Бревно должно быть не слишком тяжелым, чтобы тросик не оборвался, и не слишком лёгкое, чтобы далеко не ушел.

– Мишка – зверь осторожный. Учует и человека, и щепки....

– Да. Всё так. Поэтому бревно пилю за километр-полтора от того места, где поставлю петлю. Когда оно готово, на плече несу его к медвежьей тропе....

Неожиданно над машиной быстро проноситься стайка некрупных уток.... Семён и Евгений синхронно глянули в след пернатым, однако выражение лиц у друзей отличалось кардинально....

…Семён хорошо помнил, как однажды, по молодости, на протоке рядом с Соколово-Грязнухой он одним выстрелом из ружья сбил трех крупных уток-"крякашей".

Они тогда отправились "на охоту", а проще говоря – побраконьерить с его новым деревенским знакомым – Васькой Хорошиловым. Васька был из зажиточной по местным меркам семьи торговых работников, имевших блат и доступ к дефицитным товарам…

…Утки, как и сейчас, налетели на двух людей с ружьями совершенно неожиданно. Сёмка скинул с плеча двустволку, сопроводил стволом красивую троицу птиц, мягко нажал на спуск....

Бахнул выстрел…

Все три утки словно споткнулись в воздухе, энергично заработали крыльями, стремясь удержаться в неожиданно предательском воздухе....

Семён и Васька бросились собирать добычу.

В невысокой пожухлой осенней траве быстро нашли всех троих.

Семён поднял красивую птицу.... Кровь хлестала из простреленной груди, мгновенно выпачкала руки и одежду учителя физкультуры.....

…Вечером супруга, как могла, сготовила какое-то блюдо из добытых Семёном птиц. Мясо показалось педагогу невкусным, а жизни пернатых – напрасно прерванными.

С тех пор на охоту Семён больше не ходил никогда.

Ни на уток, ни на более крупного зверя.

Хотя возможности, конечно, у него были.

Не принимала его душа охоту "для удовольствия". Для выживания, для добычи пропитания – это всегда пожалуйста. Но убивать животных и птиц только для того, чтобы "пострелять" – не мог.

Чтобы хоть как-то погасить охотничий инстинкт, живущий во всяком мужчине, повадился ходить на круглый стенд – стрелять по графитовым тарелочкам. Мастерством не отличался, но десять – одиннадцать мишеней из двадцати пяти "на круг" разбивал. На его глазах мужики били и по двадцать пять мишеней, но Семёна их превосходство не сильно огорчало. Каждому – своё....

А потом он забросил и стенд…

Глава 10

Даниленковцы