Сын технологий. Роман в пяти годах и тридцати главах. Книга первая

Скоротав время за телевизором, он отправился искать завтрак. Спустился вниз, хотел обратиться к дежурной, но та предугадала его вопрос и указала сама, в какую сторону нужно идти завтракать. Он нашёл комнатку-столовую, где уже сидели несколько плотных иностранных мужчин, принимали пищу и негромко беседовали между собой. Андрей с трудом вспомнил, как по-английски «доброе утро», услышал нестройное приветствие в ответ и принялся изучать стол с блюдами. До этого с принципом шведского стола он сталкивался только на корпоративных вечеринках: море дешёвого алкоголя, мяса, фруктов и других закусок. Здесь же меню было более скромным. Хлопья быстрого приготовления, колбаски с паштетом, тонко нарезанный хлеб, ломтики ветчины, небольшие яйца, яблоки, чай и ещё какие-то цветные напитки.

Позавтракав, он вернулся в номер, оделся, захватил фотоаппарат и пошёл дальше изучать городок и фотографировать всё подряд. Обследовать все места времени всё равно бы не хватило, и к обеду пришлось вернуться в гостиницу. Там он применил навыки завязывания галстука, надел костюм, а затем отправиться разведывать место, где будет проходить церемония.

Университет действительно располагался в замке. Здание занимало чуть ли не целый квартал и своими габаритами и окошками было похоже на те учебные корпуса, которые показывают в американских молодёжных комедиях про учёбу молодёжи в колледже и жизнь в общежитии. Замок образовывал трёхэтажную букву «П», а внутри располагался просторный двор.

Однако погулять там не получилось. Нужный корпус находился на противоположной стороне улицы. Андрей подошёл поближе, убедился, что это именно тот адрес, и огляделся. Стеклянные двери были закрыты, но через них просматривались уставленные друг на друга ящики с алкоголем и фруктами. Этот факт лишний раз подтверждал, что церемония будет проходить именно здесь.

Так-так… Отлично… Пойду ещё чуть-чуть погуляю… Время есть до начала…

– О, Андрюха!

Родная речь звучала внезапно и неожиданно. Андрей обернулся. Улыбающийся тёзка-одногруппник тоже пришёл на разведку. Решили зайти в заведение неподалёку и выпить по чашечке кофе. После университета тёзка тоже пару лет проработал в Корпорациях, но быстро осознал бессмысленность такой деятельности и уехал на учёбу в Северную Европу. Там он планировал получить европейское образование, учёную степень и двигаться по жизни дальше уже в новом качестве.

– А что – Корпорации?! Не буду же я до конца жизни там сидеть! Одно и то же каждый день. Развиваться нужно.

Андрей слушал его с интересом. Тёзка рассказывал про заграницу, тамошнее общежитие при университете, особенности быта и знакомства с местными женщинами.

– Там не как у нас. Они сами мужчин выбирают.

– Ну а ещё есть там минусы какие-нибудь? Или всё так распрекрасно, как ты описываешь?

– Холодно там немного. Ну и налоги высокие. И всё, пожалуй.

Холод Андрей не любил. Немного завидуя тёзке по-доброму, он опять погрустнел. Ему похвастаться было нечем. Четыре года Корпораций, и теперь работа с нуля непонятно где и непонятно на кого.

Закончив с кофе и положив по монетке официантке, они направились назад к зданию университета. Внутри уже разливали шампанское и толпились студенты – как родные, так и заграничные. Нельзя сказать, что Андрей был рад видеть своих одногруппников, но праздничная атмосфера действовала на него ободряюще. Постояли, побеседовали со знакомыми преподавателями, которые когда-то приезжали по обмену, а затем всех пригласили на официальную часть.

Церемония проходила в просторной поточной аудитории. Андрей пробрался к передним рядам, уселся за парту и приготовился слушать. Сначала квартет из местной самодеятельности отыграл Моцарта, потом выступил декан, затем слово предоставили лучшему выпускнику курса. После этого вышел какой-то представитель местных Корпораций и начал расхваливать преимущества работы в их компании. Из услышанного Андрей не понимал ни слова, и о происходящем догадывался лишь по обрывкам русскоязычных фраз из аудитории. От скуки он начал смотреть по сторонам. Парта была идеально чистой, почти без следов студенческого творчества, только в углу красовались две маленькие буквы «Е». Смысла посыла надписи был непонятен. Андрей достал телефон и начал строчить короткие сообщения на родину, жаловаться на скуку и необходимость долго сидеть на месте. В ответ ему посоветовали держаться до конца и постараться не заснуть.

Наконец, объявили перерыв. Студенты вышли из аудитории, глотнули свежего воздуха и шампанского из бокалов, затем вернулись на вторую часть. Началась раздача сертификатов о завершении обучения. Ребята выходили по двое и задерживались по обе стороны от заместителя декана, чтобы в этот момент дать возможность себя сфотографировать. Андрей немного стормозил и своего напарника пропустил, пришлось фотографироваться с замдекана в одиночку. Под всеобщий хохот аудитории он вернулся на место, попутно получая благодарные возгласы за доставленное удовольствие. Сел, загрустил и, продолжая смотреть за раздачей сертификатов, кое-как дотянул до конца официальной части.

Когда всё закончилось, координаторы программы позвали белорусскую группу к себе в кабинет, чтобы выдать небольшую денежную компенсацию за поездку. Координаторов было двое – семейная пара, которая когда-то переехала из Беларуси в Германию, обосновалась при тамошнем университете, но ещё не забыла русский язык. Пока раздавали монеты, Андрей осматривал кабинет. В маленькой комнатке было душно, кондиционер отсутствовал, зато присутствовал некоторый творческий беспорядок. Андрей был удивлён, от западного научного заведения он ожидал увидеть более уютную обстановку.

– Как вы тут выдерживаете?

– С трудом!

Пополнив карманы, ребята отправились на неофициальную часть. Там же, в вестибюле у входа, снова предлагалось шампанское, а позже появилось пиво и бутерброды. Подкрепиться тоже было бы неплохо: кроме завтрака в гостинице и чашечки кофе с тёзкой, Андрей целый день ничего не ел.

Вечер продолжался, становилось всё темнее, а еды, пива и людей всё меньше. Несколько самых стойких ребят окружили последний занятый столик. Подошёл профессор, один из самых известных людей университета. Ребята о чём-то долго говорили с ним по-английски. Запьяневший Андрей пытался вникнуть в суть дискуссии, но смысл разговора от него ускользал.

Вечер постепенно заканчивался. Когда подошли организаторы и спросили, не принести ли чего-нибудь ещё, стало ясно, что пора расходиться.

Продолжить решили в городе, но по дороге нужно было зайти в гостиницу переодеться, сбросить с себя сковывающие движения пиджаки и рубашки. Зайдя в номер, Андрей удивился в очередной раз. Он был рассчитан на пять-шесть человек и мало отличался от дешёвого общежития или больничной палаты. Оказалось, что в этой гостинице поселилось большинство одногруппников. Координаторы забронировали тут место и для Андрея, но ему об этом почему-то никто не сообщил. Но искать виноватых, ругаться и восстанавливать справедливость уже не имело смысла.

Во дают!.. Заняли место и не сказали… Но это и к лучшему… У меня в номере зато свободно и спокойно… Делай что хочешь… Не то что в этом муравейнике…

Свободу Андрей любил и очень ценил. Переодевшись, ребята вышли на улицу и занялись поисками, где бы удобнее продолжить неофициальную часть. Время позднее, давно стемнело, но по мере приближения к центру обнаружилось значительное оживление. Оказалось, в городке этой ночью проходит какой-то местный фестиваль. Люди на улицах веселились, толпились и шумели.

Нашли какой-то странный кабак с мини-сценой, битком набитый людьми. Он был заполнен настолько, что посетители стояли даже в дверях. Кое-как протиснувшись внутрь, заказали по бокалу пива и уставились на миниатюрную сцену. Началось долгожданное представление.

Вскоре на сцене появилась девушка. На ней была маска и странная светлая одежда, поверх которой плотно прилегали связывающие её верёвки. Сеть верёвок напоминала очень разреженную авоську для продуктов. Вслед за девушкой вышла дородная барышня весом центнера полтора на вид. Барышня совершала над девушкой странные действия. Поначалу Андрей не мог понять, что же там такое происходит.

Верёвки постепенно развязывались, и девушка осталась почти без одежды, в одном бикини. В руках у барышни оказалась плётка, которой она стала медленно, но методично стегать девушку по разным частям тела. Девушка содрогалась, а на теле проступали розовые следы от ударов.

Ага… Садо-мазо, значит… Представление… Знатные извращенцы…

Плётку сменяли другие предметы, Андрей даже не мог придумать им названия. Предметы оставляли следы разной формы, а девушка продолжала дёргаться и страдать. Затем с неё сняли лифчик. Андрей отметил дряхлую обвисшую грудь и задумался, сколько может быть лет жертве этого действа. Представление ему быстро надоело, стало неприятно, досадно и несколько брезгливо. Вздрагивания, подёргивания и вид следов на теле никакого удовольствия не доставляли. Наконец, маска была снята, лицо открылось, а девушка превратилась в худощавую сморщенную старую женщину, почти бабушку. Андрея чуть не стошнило, а в кабаке раздались громкие возгласы удивления. Откуда-то из середины зала даже послышались фразы на русском языке.

– Бля, а я думал, она молоденькая! Вот зачем маска была!

Выпили пива, слегка оправились от шока и вышли на улицу вдохнуть свежего воздуха. Там встретились с другой группой ребят, которые тоже гуляли по городу после церемонии. Они предложили двигаться к берегу речки, где скоро будут играть концерт местные музыканты.

Прошли к речке, обнаружили ещё одну импровизированную сцену и несколько лавочек рядом. Сцена – просторная палатка с музыкальными инструментами. Ударные, клавиши, акустическая аппаратура и собственно коллектив – трое крепких мужиков среднего возраста.

Музыканты зажигали вечер, тут же рядом продавали пиво, а откуда-то неподалёку доносился явственный запах марихуаны. Этот запах вызвал у Андрея щемящее чувство ностальгии. Он давно не употреблял качественных веществ и тут же захотел компенсировать упущенное. Но в силу незнания местных порядков решил не рисковать и ограничиться только пивом.

Потягивая бутылку за бутылкой и слушая разговоры одногруппников, Андрей захмелел. Музыка его уже не раздражала, кто-то пошёл танцевать, стало тепло, уютно и как-то по-домашнему. Чужая страна, незнакомый городок, тёмная речка, набережная, свет из палатки, лавочки, ребята, пиво, музыка – всё слилось в ощущение какой-то нереальности, как будто это происходит вовсе не с ним.

Музыканты начали сворачиваться, пришло время прощаться и расходиться. Остатков сил должно было хватить, чтобы добраться до гостиницы, зайти в номер и завалиться спать. Андрею было по пути с тёзкой-одногруппником, и некоторое время они шли вместе. Потом распрощались, тёзка пошёл к себе, а наш герой направился в сторону своей гостиницы и постепенно растворился в ночи.

…

Очнулся он от раздражающего писка прикроватного будильника, и первой мыслью было, что нужно успеть выселиться до полудня. Сильно давило состояние недосыпа, жуткого похмелья и сожаление, что продолжения вчерашнего праздника больше не будет. Двух дней в городке было совсем мало, он даже не успел его толком прочувствовать, а уже нужно было выселяться и торопиться на обратный поезд. А там ещё почти двое суток дороги, конец выходных и возвращение к домашней работе.

Выселившись и расплатившись, Андрей направился к вокзалу. До отправления поезда оставалось порядка трёх часов. Всё это время он провёл в зале ожидания, мучаясь похмельем, пытаясь поспать на рюкзачке в положении сидя и одновременно не прозевать поезд.

Обратный поезд уже был не скоростной, а обычный, и ехал он в два раза дольше. В Штутгарте Андрей чуть не заблудился. В полусознательном состоянии он пытался найти автовокзал рядом с железнодорожным, но долго плутал по окрестностям и уже начал бояться, что пропустит автобус на родину.

К счастью, он сумел сориентироваться и пришёл на остановку вовремя. Водитель недовольно указал пальцем на пакет с просвечивающими бутылками пива и грозно напомнил правила рейса.

– Распитие алкогольных напитков…

– Это не пить, это в подарок.

– Ну смотри! Чтоб я не волновался.

– Не волнуйтесь.

Андрей забрался в автобус и после недолгого всматривания в окно забылся тяжёлым и беспокойным сном. Два дня непрерывных прогулок, похмелье и полное отсутствие сил делали своё дело.

Когда он очнулся, ощущал себя уже намного лучше. Похмельное состояние проходило, здоровье поправлялось, а настроение потихоньку улучшалось. Дорога на родину была намного веселее, чем ожидалось. Водители ставили видеокассеты и развлекали художественными фильмами. Андрей с удовольствием пересмотрел «Афоню» с Куравлёвым, а затем какую-то дурацкую комедию. Мозг отдыхал от бездействия и отсутствия какой-либо нагрузки

Затем последовал ещё один сон, и наступило следующее утро. Автобус добрался до белорусского терминала. Всех пассажиров заставили выйти, а сумки и чемоданы из салона и из багажа – выставить на асфальт в один длинный ряд. Потом пришёл пограничник со служебной собакой и стал водить её вдоль этого ряда взад и вперёд. Собака вела себя странно, как будто была нездорова или немного не в себе. Она вихлялась из стороны в сторону и, казалось, совсем не ориентировалась в пространстве. Однако когда пограничник указывал ей пальцем на сумку или чемодан, она послушно тыкалась в них мордой и принюхивалась.

Ага!.. Наркотики, значит, ищут…

Андрей сильно заволновался. Дело в том, что когда-то давно он носил в рюкзаке пакеты с самой настоящей травой. Траву он использовал исключительно для персонального употребления, но сейчас испытал холодный ужас от того, что этот факт может всплыть на поверхность. Он боялся, что остатки запаха с того времени не выветрились окончательно, собака укажет именно на его рюкзак, пограничники начнут задавать вопросы, и в итоге он может попросту не доехать до дому.