– А почему не помочь хорошему человеку? Ты расскажи, – подумаем вместе.
И Степка рассказал.
Тимофей подозвал Тарзана. Тарзан послушался – подошел.
– Это правда, что пес не простой, – сказал Тимофей. – Хотя, по-моему, собаки все непростые. Может, и вправду нечистую силу чуют? Нюх у них, уши, – разве с человеческими сравнишь? А насчет пошаманить… Извини, брат Степка. Я ломболона отродясь в руках не держал. Видел только раз, в детстве, как дед камлает. Напугал меня тогда до смерти.
– Не поможешь, значит, – огорченно повторил Степка, выпивая второй стакан чаю.
Тимофей аккуратно отставил стакан и серьезно сказал:
– Отчего же не помогу? Помогу. Твоего пса надо в город вернуть. Туда, откуда он пришел. Его, видно, плохие люди вывезли, чтоб он им не помешал. Значит, если пес твой в город не вернется, хорошему человеку худо будет. Понял?
Степка мало что понял, но все-таки решил уточнить:
– А как его в город вернуть? Далеко, однако.
– Ты вот что. Ты беги к вертолетчикам. Как раз сегодня рейс будет в город. Прямо к летчику подходи, не бойся. Он мой знакомый, его Константином зовут. Костькой. Он почту возит, больных, если надо. Так что собаку им прихватить не сложно. Попроси, скажи, что собаку там встретят.
– А кто встретит? – удивился Степка.
– Никто не встретит. Пес сам дорогу домой найдет. Ты скажи, главное, – встретят, мол, не беспокойтесь. Пес смирный, мешать не будет.
– Как такое скажу? Врать надо! А не умею, однако.
– Тьфу ты! – сказал Тимофей. – Вот лесной человек! А еще меня зверем обозвал. Ты соври для пользы дела! Чтобы они собаку прихватили. И всё. Понял?
– Понял, – сказал Степка и крепко сжал зубы, сморщил лоб. – Когда вертолет полетит, однако?..
Спустя два часа на вертолетной площадке поселка появился странный человек: на подбитых мехом лыжах, в унтах, с рюкзаком за плечами и с большущей собакой, хромавшей на две лапы.
Вертолетчик сидел в кабине, когда снизу послышался голос:
– Коська!
Вертолетчик удивленно глянул вниз, приоткрыл окно.
– Коська! – повторил черный, словно от копоти, старый остяк.
– Чего-о? – с ноткой презрения спросил летчик.
– Свези собаку в Томск!
Летчик поглядел на старика, на собаку. Покрутил пальцем у виска.
– Ты чего, дед, спирта нанюхался?
Старик не слышал – внутри страшной железной машины уже что-то шумело, гудело, вибрировало. Видно, томилась душа вертолета в железном зеленом корпусе.
– Собаку в Томск надо! Свези! Её там в ерапорту встретят!
– Чего-о??
– Собаку, говорю…
– Какую собаку? Сдурел?
– Вот эту! Хорошая собака! Она городская. Ей, слышь, в город надо, а то хорошему человеку худо будет!
Летчик понял, что дед так просто не отстанет. Слегка высунулся наружу:
– Ты что! Я собак не вожу! Да и лечу я не в Томск, а в Колпашево!
– Дак и ладно! – обрадовался старик. – Ты его в Колпашеве на другой винтолет посади!
– Ну, дед, ты даешь… Мы тебе чего, собачья соцзащита?
Степка, однако, еще не понимал, что попытка его потерпела полный крах. Он сделал хитрые глаза. Оглянулся по сторонам, понизил голос:
– Нельму дам! Муксуна! Осетра!
Летчик покачал головой.
– Соболя дам! – выкрикнул Степка. – Продашь на базаре – богатым станешь! Два соболя дам! Нарочно взял с собой из дому, – а не хотел. Потом подумал: вдруг, мол, Коську встречу. Надо взять!
От такой наглости летчик слегка опешил. Потом засмеялся.
– Двери видишь? Там, где лесенка? Иди туда. И собаку свою тащи… Она не бешеная случайно? А то сейчас в городе, говорят, какие-то бешеные появились… Да ты, лесной человек, в городе давно был? Ну, понятно…
В дверях грузового отсека стоял хмурый летун. Он сказал:
– Давай её сюда. Сам-то летишь, нет?
– Я? – испугался Степка. – Что ты, что ты! Собака одна дорогу найдёт. У-умная!
– Ну, как скажешь…
Тарзан не сразу пошел в вертолет, – поупирался. Степка толкал его сзади, летун тащил за ошейник.
– Привяжу его здесь, к поручню. Кормить не буду, учти!
– А и не надо кормить! Так долетит! Он выносливый!
Летун кивнул и стал закрывать дверь.
Степка спохватился:
– А соболей? Соболей-то?