Секретный сотрудник

– Ух ты, – прямо в ухо старому товарищу восхищённо прокричал Плечов, с интересом созерцавший быстро меняющиеся, словно пляшущие, цифры – такого чуда, равно как и кипятильника, ему доселе видеть не приходилось. – Надеюсь, ты не очень разоришься?

– Нет, конечно… Недавно нам значительно повысили денежное содержание… Эх, зря ты не согласился…

– Не всё потеряно, дружище… Может, я ещё передумаю?

8

– Вон там – наше общежитие, – ткнул палец в основательно разукрашенное морозом боковое окно Плечов. – Только до него мы сейчас не доберёмся…

– Это почему же? – насупил густые брови Пчелов.

– Ещё месяц тому назад власть закрыла мост для автомобильного транспорта. Как бы на плановый ремонт… И с тех пор тут никто ничего не делает. Так что придётся ехать в обход!

– Пешком будет проще, быстрее и, что немаловажно, – гораздо дешевле, – добродушно заключил водитель, глуша двигатель и одновременно выключая так понравившийся студенту счётчик. – Вас ждать, Вячеслав Васильевич?

– Нет, Паша, езжай! – лейтенант по-барски швырнул на остававшееся всё время свободным переднее пассажирское сиденье крупную новенькую купюру и привычно добавил: – Сдачи не надо!

– Спасибо! – растроганно пробормотал шофёр, торопливо запихивая банкноту в нагрудный карман по покрою напоминающей гимнастёрку рубахи из грубой фланелевой ткани, поверх которой он для проформы накинул лёгкий демисезонный плащ – в салоне, несмотря на лютую зиму, было уютно и тепло.

– А что, разве сегодня в вашем институте выходной? – «забросил наживку» Пчелов, первым ступая на мост, движение пешеходов по которому власть решила не ограничивать.

– Нет… Просто суббота, короткий день, и я решил немного сачкануть.

– Может, тебе, того, лучше повестку на всякий случай выписать?

– Зачем? Руководство факультета не возражало! Более того, староста группы лично предложил мне взять отгул…

– С какой стати?

– Новый год на носу…

– Ну и что?

– А кто лучше меня может написать праздничный сценарий? Чтоб и Снегурочка, и Дед Мороз… Волк, Заяц, Лиса, Звездочёт, Снежинки и даже украинка с украинцем в своих национальных костюмах…

– А эти-то, эти-то каким боком?

– Видимо, как прародители нашей славной русской цивилизации.

– Блин, полное сумасшествие… Неужто и ёлка будет? С игрушками?

– А как же… Положено – второй год подряд…[6 - Официально разрешили наряжать елки в общественных местах под Новый год только в 1936 году.]

– Ей-богу, не по душе мне эта мелкобуржуазная возня. – Лейтенант скривил рот в презрительной ухмылке и тут же затянул популярную песню, стараясь подражать сладостному детскому голосочку, что, впрочем, вышло у него вполне естественно и чисто:

В лесу родилась ёлочка,
В лесу она росла,
Зимой и летом стройная,
Зелёная была…[7 - «В лесу родилась ёлочка» (музыка Леонида Карловича Бекмана, слова Раисы Адамовны Кудашевой) – рождественская песня, написанная в начале двадцатого века. В СССР она стала новогодней.]

– Круто! – захлопал в ладоши Плечов, поражённый «выдающимися» способностями чекиста.

– Тьфу… Конченое мещанство! – обратился к привычной лексике Вячеслав.

– Зря ты так… Новый год идёт! Что может быть прекрасней?! – удивлённо пожал плечами впечатлительный студент.

– Ничего против Нового года я не имею. Просто не хочу, чтобы гнилые старорежимные традиции перестраивали на новый лад, подменяя ими истинные советские ценности!

– Нельзя так, Слава…

– Как?

– Я тоже двумя руками за нашу родную рабоче-крестьянскую власть… Однако полное отрицание всего того доброго, хорошего, что было в России на протяжении последних сотен, нет, тысяч лет, считаю неправильным, вредным и даже аморальным!

– Ишь как запел… Выходит, ты не согласен с утверждениями авторов «Интернационала»?

– Это почему же?

– А как же тогда: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим»…

– Ну…

– И не нукай… Отстаивая старые традиции, ты уподобляешься тем лжеучёным, которые настойчиво хотят вернуть нас в прошлое… Как тот же Фролушкин, мнящий из себя великого философа, у которого на всё есть свой собственный ответ, практически всегда отличный от мнения рабоче-крестьянского большинства! Ещё скажи, что тебе по нраву такое поведение!

– Ну что ты несёшь? Разве так можно?

– Можно, дорогой мой друг, можно… Посему как мне лично гораздо ближе следующее утверждение. – Пчелов закатил под лоб раскосые глаза и бойко, без единой заминки, продекламировал:

Скоро будет Рождество —
Гадкий праздник буржуазный,
Связан испокон веков
С ним обычай безобразный:
В лес придет капиталист,
Косный, верный предрассудку,
Елку срубит топором,
Отпустивши злую шутку…

– Это ты сам написал?

– Нет, Валентин Иванович Горянский, настоящая фамилия которого – Иванов. Ещё в 1919 году…

– Что-то я не припомню такого поэта…

– Он эмигрировал. Сначала – в Югославию[8 - Так называемая «Первая Югославия» существовала с 1918 по 1946 год. Именно эта балканская страна поначалу приютила наибольшее количество «белых эмигрантов», основавших только в Сербии свыше 200 колоний.], а потом и вовсе – в Париж.

– Теперь понятно… А где ты откопал его стихи?

– В архиве… Имею доступ.